Крым, весна, рассвет, палатка...
nik-rasov — 07.04.2024Если подниматься с рюкзаком от села Соколиного по
Бахчисарайскому шоссе в сторону горы Ай-Петри, то километров через
пять окажешься перед выбором: идти налево — в Большой каньон или
повернуть направо — где харчевня «Три пескаря» из фильма о Буратино
и за ней водопад Серебряные струи.
Я свернул направо.
Не сказал бы, что застал водопад уж очень полноводным.
За водопадом — Юсуповский пруд.
Так я видел пруд:
Так пруд видел меня:
Потом появился Каменный поворот.
Часто встречались цветущие примулы.
Открывался простор.
Главная гряда загораживала море.
Побродив по горе, я нашёл грот, укрытый ветвями тиса.
Маленький грот, у которого имеется собственный маленький водопад.
И маленькое подземное озеро.
С чистейшей голубоватой водой.
Вода здесь повсюду.
Скапливается в ванночках.
У каждого грота или пещеры есть свой хозяин.
У грота Данильча-Коба хозяин приземистый и вид у него солидный.
Вход занавешен тонким покрывалом, сотканным из тысяч капелек падающей воды.
Очень уютное место.
Находясь здесь, наполняешься чувством светлой радости жизни.
На Барской поляне я остановился на обед.
Не часто можно заказать столик в ресторане с таким видом.
Апрель у нас проходит под знаком Дня космонавтики, поэтому и обед у меня вышел космический — гороховый суп из тюбика.
Это место ещё называют Орлиным залётом.
Орлов я не видел, но напротив утёса всё время парили крупные
грифы.
На ночлег я устроился у вершины Ялпах-кая.
Удобное место.
В обрамлении скал виднелась гора Бойка.
От лагеря до вершины Ялпах-Кая всего пять минут ходьбы.
Я поднялся посмотреть на закат и попрощаться с солнцем,
скатывавшемся в Чёрное море у Севастополя.
Когда вернулся на стоянку, то обнаружил, что по ней гуляет любопытный заяц. При моём появлении, косой отбежал метров на пять в лес и сел под дерево, полагая, что его не видно на фоне палой листвы.
А я занялся ужином.
Потом посидел в одиночестве у костра, прислушиваясь к ночному лесу
и самому себе.
Небо просто искрилось звёздами.
Такого их количества в городе не встретишь.
Полюбовавшись, я отправился спать.
А утром вновь поднялся на вершину — на сей раз смотреть на рассвет.
На востоке, над Чатыр-Дагом и Бабуганом, протянулась жёлто-красная полоска.
На западе небо тоже зарозовело.
Над Чернореченским водохранилищем клубился туман.
Будто чашу озера наполнили вдруг молоком вместо воды.
Солнце показалось вначале самым краешком.
А вскоре вышло из-за горы полностью, и начался новый день.
Мохнатые пионы ещё не проснулись полностью, но через недельку-другую на склонах гор закраснеют повсюду их цветки.
А я пошёл завтракать и сворачивать лагерь.
На ночь палатку я решил несколько укрепить ветвями и сучьями, чтобы
под тент не могли забраться любопытные обитатели здешнего леса.
Но в гости никто не приходил.
Густой буковый лес радовал щебетаньем птиц, журчащими ручьями и цветочными полянами.
Перевал Маркур напомнил, что край здесь партизанский.
А отдельные пионы всё же уже распустились кое-где на южных склонах.
С вершины горы Пампук-Кая можно было одновременно любоваться Байдарской долиной
и долиной Бельбекской.
Оттуда, через перевал Бечку, я спустился в село Передовое и там и закончил свой первый весенний поход в этом году.