Кот

silver_mew — 23.11.2020 У Якова-огородника пропал кот, и он пришёл к мастеру Степану Петровичу за новым. Очень просил: чтобы вот точно такого же, как прежний, уж больно хорош был, зараза.
Степан Петрович, порывшись в ящиках и погремев железками, велел Йоське дуть в старый город, поскольку деталей для хорошего кота недоставало. Заказ между тем никаких отлагательств не терпел, потому что Яков, оказывается, и так протянул целую неделю, надеясь, что загулявший кот вернётся домой, и сдался только нынче утром, когда вытащил из земли картофелину, напрочь изжеванную какой-то мелкой, вредной тварью, вконец обнаглевшей в отсутствие кота.

Йоська послушно дунул, куда было велено – не один, конечно, потому что кто ж такое удовольствие пропустит. Чтобы не терять времени, за Вадькой, Кристиной и Юркой, которые живут на другом конце поселка, отправили Юлькиных таракашек. Таракашки у Юльки шустрые, так что на окраине старого города все наши собрались почти одновременно, только Кристину пришлось немного подождать, потому что она спала, и таракашке пришлось долго ползать у неё по руке и щекотать шерстяными усами, чтобы разбудить.

Взрослые в старый город выбираются редко, последние съедобные консервы оттуда вывезли лет тридцать назад, ещё задолго до нашего рождения. Ничего по-настоящему полезного там, пожалуй, и не осталось, развалины старинных домов и много-много всяческого хлама, который только на то и годится, чтобы делать из него – ну, у кого что выходит.
Степан Петрович, конечно, лучше всех, что и говорить. За котами, собаками и особенно за лошадьми все только к нему идут. А потому, что надёжнее металла всё-таки ничего нет, это самое прочное. С металлом, на самом деле, кроме Степана Петровича, мало кто умеет работать, потому что металл – он изначально неживой, его оживить трудно.
Юлькины таракашки, например, они из ниток, причём самые быстрые и умные получаются из шерсти, потому что шерсть почти совсем живая. Из хлопка или там льна тоже выходит ничего.
Вадька собрал себе что-то вроде дракона из костей, с костями работать, понятно, легче лёгкого, только они совсем непрочные, лет через пять самое большое Вадькин дракон рассыплется. Я бы никогда не стал заводить себе питомца, который так мало живёт: жалко же, к нему ведь привыкаешь! У нас дома живёт собака Морс от Степана Петровича, совсем другое дело, лет пятьдесят с Морсиком всё будет в порядке, и даже смазывать не нужно, потому что нержавейка!
У меня у самого пока нормально получаются деревянные фигурки, а с железом – никак не выходит, ну, оно вообще мало у кого выходит, я уже говорил. Года через два я, наверное, попрошусь в ученики к Степану Петровичу – я знаю, что Вадька тоже хочет к нему в ученики, но я думаю, что у Вадьки нет шансов, потому что кроме костей его ничего не слушается.
Есть ещё, конечно, Йоська, но Йоська – особый случай, он вообще не может ничего оживить, хотя Степан Петрович его много учит. Йоська здорово разбирается в железяках, и собрать-скрутить может почти всё, что угодно, но только то, что он собирает, остаётся неживым, пока ему не поможет Степан Петрович, а значит, мастером-созидателем Йоське не стать, что уж тут поделаешь. Я знаю, ему обидно, и все наши знают, мы об этом стараемся не говорить.

В старом городе нельзя просто так ходить, потому что дома совсем обветшали, разваливаются, и в любой момент тебе на голову может свалиться какой-нибудь кусок стены. Когда мы здесь бываем, то движемся цепочкой по самой середине улицы, и присматриваем подходящие развалины – такие, которые уже достаточно обрушились сами по себе, лучше всего без крыши, крыша самое опасное. Кроме падающих обломков, ничего страшного в старом городе нет. Раньше, говорят, тут водились крысы, теперь нет, все выжившие крысы перебрались к нам, потому что у нас есть еда, а настоящие коты, собаки и прочие вообще все погибли давным-давно.

Короче говоря, нашли мы подходящее здание и начали в нём копаться. Для котов нормально подходят, например, детали из древних компьютеров, всякая кухонная техника. Для больших лошадей всё это не подойдёт, на лошадей идут части от старинных автомобилей, но это так, к слову, сейчас нам автомобили ни к чему, сейчас мы ищем железяки для кота.
Тут выяснилось, что нам сильно повезло, здание оказалось довольно богатое, похоже, что тут раньше был какой-то магазин или, может быть, склад, в общем, мы неожиданно набрали даже больше, чем рассчитывали – на трёх котов, не меньше. Удачно, короче говоря, сходили.

И тут Вадька говорит: а давайте ещё в одно место сходим. Я, говорит, давно хотел вас позвать, да всё как-то не получалось, а один я туда идти не хочу. Йоська начал было, что Степан Петрович его с деталями очень ждёт, что заказ срочный, но махнул рукой: мы и в самом деле очень быстро управились и много собрали, так что у нас по-честному оставалось время.

Вадька привёл нас к большому квадратному строению с целой крышей. Кристина сказала: Вадюх, ты нормальный? А если оно вот прямо над нами сложится, и мы в лепёшку? Не, говорит Вадька, оно прочное, ты глянь, какие стены толстенные, а крыша, наоборот, тоненькая, оно двести лет простояло и ещё лет двести простоит. Ну, ладно. Юлька на всякий случай своих таракашек на разведку отправила – толку от них немного, они у неё простенькие, кроме как прилететь и покружиться ничего особо не могут, но это лучше, чем вообще ничего. Таракашки вроде ничего тревожного не нашли, вернулись, и мы зашли. Внутри здания оказалась длинная широкая полоса, по которой можно было идти, а справа и слева были ещё полоски, только поуже, разделённые длинными металлическими трубами. И всем сразу стало понятно, зачем нас Вадька сюда звал, потому что внутри узких полосок в мелкой пыли лежали кости. Много-много костей.
Кристина сморщилась и сказала: Вадюх, ты б нас ещё на кладбище позвал! Они же птичьи, стал оправдываться Вадька, ну ничего же страшного.
И тут откуда-то издалека тонко зазвенело: дрын, дрын, дрын. Вадька, который уже успел нагрести в свою сумку кучу костей, аж подскочил. Ветер, наверное, сказала Юлька неуверенно. Дрын, дрын, дрын, зазвенело опять. Я сильно пожалел, что Морсик остался дома, и сказал: ну, пойдёмте, что ли, посмотрим.

Мы пошли, а оно звенело, и как-то сразу стало понятно, что это звенит не ветер, а что-то живое, Юлькины таракашки вернулись к нам, выписывая встревоженные восьмёрки, я мысленно обещал себе, что больше никогда не пойду в старый город без Морсика, и под ногами у нас хрустели древние птичьи кости.
Вот же балбес, сказала Кристина, и как он умудрился. Дрын, дрын, дрын, звенел в ответ кот, отчаянно пытаясь выбраться из порванной в куче мест, но цепко держащей его металлической сетки. Йоська достал из сумки кусачки и стал перекусывать сетку, выпутывая из неё кота, кот перестал дёргаться и послушно замер – умный, хоть и балбес, не зря же Яков хотел вместо него точно такого же, вот он обрадуется.
Опаньки, сказала Юлька, вы гляньте. Мы глянули: левая задняя лапа у кота была напрочь выдрана, и валялась рядом – надо полагать, кот очень уж старался вырваться.
Спокойно, сказал Йоська, я сейчас починю, это ничего, это не страшно.

Может, лучше его Степану Петровичу отнести, сказал Вадька. Йоська ответил: я знаю, что делать. Он взял оторванную лапу начал крутить её и рассматривать, а Вадька опять сказал: да чего ты здесь починишь, давай уже его нормально до мастерской дотащим. И Кристина сказала: Йось, Вадюха ведь прав, ты чего. Йоська промолчал, только зыркнул сердито, и я вдруг понял что он на самом деле очень боится, что он сейчас всё сделает правильно, и прикрутит правильно, а лапа останется мёртвой, а в самом худшем случае – ну, вы понимаете, весь кот перестанет работать. И я тоже испугался, и за кота, и за Йоську.

Ну, вот, всё готово, сказал Йоська, выпрямился и сунул отвёртку в рюкзак. Кот встряхнулся, переступил с лапы на лапу, поднял голову и заурчал. Дай пять, сказал я, и Йоська от души хлопнул меня по ладони.

На обратном пути Вадька немного отстал, наверное, потому что его сумка с костями вышла очень уж тяжёлой. Я забрал у него одну ручку: вдвоём легче. Слушай, сказал Вадька, это что получается, Йоська теперь сам научился оживлять? Да нет, сказал я. Лапа – это же не весь кот. Это только маленький кусочек кота, наверное, это не считается.
Я не стал говорить Вадьке, что сам-то Йоська совершенно точно думал, что считается. Он ведь обычно прекрасно помнит, что куда сильнее нас, и, если бы не разволновался так, точно сообразил бы, что ему не стоит своей металлической рукой из нержавейки так сильно хлопать по моей обычной. Ладно, запястье, вроде бы, цело а то, что пальцы в синяках, я как-нибудь переживу.

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• Архив