Корни.

Подруга повела меня к конюшне, к длинному одноэтажному строению, расположенному на краю деревни.
Издали завидев нас, навстречу выбежал счастливый хаски по кличке Серый. Красавец пес. Один глаз у него голубой, другой карий. Я так давно не тормошила и не трепала по морде собак. А Серый нарывался. Хватал меня белыми зубами за руки в перчатках, вертелся под ногами так, что я об него спотыкалась.
В это время второй пес, маленький, рыжий, издевался над черной кошкой. То за шиворот ее зубами схватит. То шею ей лизнет. Оцепеневшая от страха кошка не желала этих игрищ и лишь ждала удобного момента, чтобы сбежать.
Внутри конюшни был полумрак, местами разрываемый лучами низкого осеннего солнца.
Лошади топтались в стойлах. Лишь головы этих огромных, сильных узников возвышались над перегородками. Голов 16 смотрели на нас карими глазами. Изредка фыркали в тишине и что-то жевали.
От запаха навоза и сена, от вида этих крупных благородных животных, во мне проснулись какие-то первобытные чувства.
100, 200, 1000 лет назад, лошади так же смотрели в глаза человеку.
Собаки так же радовались и хватали нас белыми зубами за руки.
А хитрые, осторожные коты прятались от врагов под телегами.
Каким-то простым счастьем и вечным покоем повеяло на меня. Но я - житель мегаполиса. Мне страшно с природой наедине. И к прекрасным лошадям я отношусь с некоторой опаской. Глажу по морде и не знаю о чем она думает в этот момент, что чувствует.
Несколько лет назад я "была на коне". В такой же конюшне, как эта, я попросила для себя самую спокойную и безобидную лошадь. Мне вывели белую. Звали ее Лагуна.
Забравшись в седло я побаивалась. Под тобой живое, не знакомое существо. Ты сидишь на нем высоко и не прочно. Чувствуешь ногами, как перекатываются под тобой его сильные мышцы.
Ты можешь сжать лошади бока и потянуть за уздечку, пытаясь показать, кто здесь хозяин. А можешь довериться.
Я доверилась, потому что это я пришла в гости к ней.
И мы пошли. Вместе с другими "всадниками", тихонько тронулись по дорожке между полем и лесом.
Лагуна действительно была очень спокойна. Наверное, от старости. Периодически у нее подкашивались ноги и она спотыкалась. То на глине подскользнется, то на кочку неудачно наступит. Я совсем отпустила поводья, решив, что дорогу эту она сама хорошо знает и что не надо нам с ней идти в общем строю. Пусть идет там, где ей удобно. Лишь бы не навернуться.
И Лагуна пошла сама. Чуть ближе к лесу. Там было не так скользко.
Правда обо мне Лагуна забыла. Она-то под деревьями проходила легко. А я была вынуждена все время отбиваться от веток. Наверное, лошадь еще и плохо видела.
Постепенно страх мой прошел. Я смотрела как темнеет небо над полем и думала о том, что ведь совсем недавно, моя бабушка Катя знала и любила этих животных. Ездила на них с детства, ухаживала. Во время войны, в эвакуации, она объезжала скакунов для нашей армии. А я, ее внучка,я житель большого города и так далека от своих корней...
Мы стоим большими деревьями, зажатые огромными домами крупных городов. Корней у нас почти нет. Ведь там, под землей, метро, канализация, там целый подземный город, про который знают только дигеры. Нам некуда пустить свои корни.
Пышные кроны больших деревьев перекрывают свет деревцам поменьше. Но стоит ветру подуть и большое дерево рухнет, обнажив свои слабые, короткие корешки.