Корней Чуковский

olitvak — 26.07.2021 Осталась одна книга, вернее две, так как это двухтомник. Сто лет стоял на полке, ждал прочтения. Вот, дождался.
Отличные книги, написанные отличным человеком, уверена, что отличным.
Мы ведь в большинстве знаем Чуковского по детским сказкам. Ну, "От двух до пяти", "Живой как жизнь" о языке. Ну, о Некрасове и Чехове писал.
Но он был в первую очередь критик, ученый, и писал он много о ком.
Перечитала "От двух до пяти", откуда, как все помнила: "Собачка, роди мне щеночков!" - "Родю, родю с удовольствием". А там столько боли, столько дури чиновничьей. Борьба со сказкой, с "чуковщиной", Муха-Цокотуха "восхваляет кулацкое накопление", "нечистых трубочистов" оскорбил...
А он в ответ - о способности сопереживать и сорадоваться, без которой человек не человек.  И когда потом, во втором томе, я читаю его эссе о том или ином писателе, я вижу, что сам он обладал этой способностью в высшей степени, он будто становился тем, кого изучал.
А еще он ощущается как очень душевно здоровый человек, я таких ценю и им завидую. Хочется всю длинную цитату привести:
"Конечно, я не могу похвалиться, что счастье - доминанта моей жизни. Бывали и утраты, и обиды, и беды. Но у меня с юности было - да и сейчас остается - одно драгоценное свойство: назло всем передрягам и дрязгам вдруг ни с того ни с сего, без всякой видимой причины, почувствуешь сильнейший прилив какого-то сумасшедшего счастья. ...Вдруг вскакиваешь с постели с таким безумным ощущением радости, словно ты пятилетний мальчишка, которому подарили свисток".
Статья 1937 года "Литература и школа" совсем не устарела, к сожалению. "Сплошная социологизация и ни одного грамма любви". Может, социологизации стало меньше, но любви...
И в исследовании о языке "Живой как жизнь": "Главное качество, которое усваивают дети на уроках словесности, - лицемерие, неискренность". Да, это бывает, когда пишут так, как "надо".
А теперь 2-й том, "Критические рассказы". Я сегодня весь день, вместо того чтобы собираться, просматривала его, перечитывала отчеркнутое. Нет, я не буду всё пересказывать, но как же он прекрасно пишет о писателях. Он пишет изнутри, с любовью и сочувствием. А кому не сочувствует, о тех, наверное, и не писал.
Я только темы перечислю. Три работы о Некрасове - об оде вешателю Муравьеву, за которую его все осуждали и сам он каялся, так написано, что понимаешь Некрасова; о жене его, Авдотье Панаевой - так, что тоже понимаешь и жалеешь обоих; о Некрасове как "гении уныния", а про депрессию мне всегда близко... Кони ему написал: "Ваша книга дышит правдой и милостью" - вот точно.
О литературном дебюте Достоевского, о том, как его другие писатели вознесли и вскоре низвергли и осмеяли, - с великим сочувствием к Достоевскому.
В этом томе многие работы ранние, начала века, вот о Толстом при его жизни написано, он читал. Очень интересно, очень точно - у каждого писателя Чуковский ищет то, что присуще только ему. Вот у Толстого герои кажутся не созданными, а выросшими, как деревья. И Толстой слышит мелодию каждой личности. И "не ищет интересного, а у него всё становится интересным"...
Но я же хотела не углубляться, а только перечислить.
Короленко. Чехов - о Чехове так здорово, будто дружил с ним всю жизнь, вот именно как о друге.
Ранний Бунин. Ахматова и Маяковский - вместе, в сравнении. "Две души Максима Горького" - без всякого пиетета.
"Блок как поэт и человек" - с огромной любовью к Блоку, и у читателя сердце сжимается от жалости к нему. Снова Ахматова, с глубоким уважением. Гумилев - и попутно тот быт, первых послереволюционных лет. Мимоходом - как он пришел к Гумилеву и упал у самой двери, "сморило от голода". Зощенко, опять с великим состраданием и так, что хочется всего Зощенко перечитывать.
В общем, все его герои живые - и он сам тоже.

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• Архив