Когда я стану стареньким...

Недавно в России провели социологический опрос и узнали, что большинство наших соотечественников боятся старости. Жить на пенсию  невозможно, здоровее человек не станет, о путешествиях остается лишь мечтать.

Корней Чуковский в своих дневниках говорил, что «в России нужно жить долго»,  но сторонников этого совета  в  нашей стране мало.

Я тоже отношусь к тем людям, которые боятся стать старыми. Идиллические картинки отца большого семейства, заботящегося о внуках, кажутся эфемерными, а перспектива умереть в нищете и болезнях – реальной.

В социальных сетях  люди моего возраста предлагают покупать недвижимость, на старости лет сдавать ее и  на ренту жить где-нибудь в другой  стране у моря.

Совет отличный, но для меня невыполнимый. На свою зарплату я могу в месяц купить 5 или 10 квадратных сантиметров  московской квартиры где-нибудь в районе Бибирево.

Остается надеяться лишь на Бога, семью, друзей и свою голову.

Можно, конечно, начать воровать, но для этого надо забыть о Евангелии и перестать быть христианином, потом найти место, где можно что-то утащить, потом выводить деньги за границу, в любой момент опасаясь поимки.

Схема сложная и практически нереализуемая, а значит, нужно найти какой-то другой выход.

Можно забиться в угол, начать себя жалеть и со страхом смотреть на календарь, видя, как убывают твои годы. Можно игнорировать проблему, жить на полную катушку, пока есть силы и какие-то средства, можно молиться Богу и просить Его о помощи и поддержке, можно  утешать себя мечтами, что в старости я буду сидеть в кресле–качалке и читать хорошие книги.

Ни один из этих путей мне  до конца не нравится. Сегодня одна  женщина сказала мне, что ребенок может не захотеть ухаживать за мной в старости,  а потому разрешение на усыновление она мне не даст. Что тут скажешь? Будь я ребенком, я бы тоже не захотел за кем-то ухаживать,  но люди взрослеют, становятся ответственными и пытаются найти выход из любой ситуации.

Если бы у меня была машина времени или волшебная палочка, то я бы попросил не бессмертия или вечной молодости, а возможности не  расстраиваться из-за того, что от меня не зависит. Может быть, я  хотел бы жить на берегу моря в другой стране, и не видеть эти постоянные дожди и холод, которые преследуют нас  с сентября.

Сейчас мне кажется, что старость – это что-то холодное, дождливое и очень неприятное. Ты  все больше зависим от милосердия других людей, от того, кто окажется рядом. Силы покидают тебя,  как опавшие листья, тело просит покоя и ухода, а за окном льет бесконечный  ливень. Мерзкий и противный. Его невозможно «выключить», от него невозможно спрятаться.

Грустная картина. Неправильная. Я сам не хочу в нее верить.  Владимир Набоков где-то писал, что в  США нельзя издать роман о счастливом атеисте, дожившем до глубокой старости и умершем  счастливым. Виталий Лазаревич Гинзбург  говорил, что завидует верующим, поскольку религия обладает прекрасным психотерапевтическим эффектом.

У меня нет таланта Набокова, чтобы написать роман о счастливом атеисте, я никогда не рассматривал христианство как  психологическую технику, но сейчас мне очень хочется найти слова для самоуспокоения.

А может они и не нужны. Может быть, это нормально бояться старости и смерти, бедности и болезней, одиночества и потери близких? И выход здесь совсем другом. В возможности примириться, перестать отторгать неизбежное, торговаться и принять. Тогда получается, что старость – это смертельная болезнь, как и вся наша жизнь. Этот вывод тоже мало утешает.

Хотя когда мне было 20 лет, я не представлял себе, что такое быть 35-летним.  Сейчас я понимаю, что это не страшно, я остаюсь человеком,  открываю в себе новые возможности,  меняю свой взгляд на мир, открываю новое. Возможно, в старости, как и в смерти, тоже есть свои плюсы? Смерть – это избавление от страданий, и ее не нужно бояться хотя бы потому, что «пока я есть – ее  еще нет, а когда она придет – меня уже нет».  Наверняка и к старости можно  подобрать какой-то положительный эпитет. Возможно,  у Аристотеля есть ответ на этот вопрос, или у Сенеки, или у Светония, или в Евангелии. Просто я его еще не нашел, а это значит, что у меня еще есть время на поиски, и  нужно расслабиться и жить дальше.

С другой стороны,  преподобномученица  великая княгиня Елизавета Феодоровна в одном из своих писем оставила парадоксальную фразу: «Не надо бояться смерти, надо бояться жизни». Возможно, в этом и состоит ответ на вопрос, который меня мучает. В достойной жизни.

Андрей Зайцев.

А как относитесь к старости вы, уважаемые друзья?