Кирпичи и апельсины

Банальности и сложности.
Не знаю, как вам, а мне складывать котов с баянами запретили в
школе. На физике - точно, в седьмом классе - если не ошибаюсь.
Запрет этот, как и многие другие школьные запреты, казался в своё
время вполне логичным - и не выдержал столкновения с суровой
реальностью. Суммированием овощей и мебели приходится заниматься
регулярно и мне, и другим. Не составляют исключения здесь и
военные. И военные историки. Их волнует вопрос о соотношении сил, а
вопрос этот стал вопросом "запретным" в тот самый момент, когда к
палке-копалке добавился каменный топор. Сегодня немножко
поволнуемся вместе с ними - поволнуемся отвлечённо, для
успокоения.
Пифагорейская проблема
Численное превосходство, - сказал Клаузевиц - оно и в тактике и в
стратегии представляет наиболее общий принцип победы. Кажущаяся
банальность этого высказывания обманчива - нам достаточно вспомнить
известную суворовскую максиму для того, чтобы оценить
нетривиальность положения Клаузевица. Ленчестер и Осипов,
собственно, попытались противопоставить Суворова и Клаузевица
математически. Суть ими выведенного именно в том, что "количество"
влияет на потери и исход боя в большей степени, чем
качество.
Можно сказать, что математика дана нам для того, чтобы сравнивать.
Сравнение даётся только через числа, без этого - никуда. Поэтому
математика кажется чем-то обязательным для серьзного человека, и
Клаузевиц говорит именно о численном превосходстве. Проблема
же возникает в тот момент, когда возникает вопрос о том,
какое число следует использовать.
Возникла эта проблема, видимо, в тот момент, когда к палке-копалке
добавился каменный топор. В эпоху Клаузевица вопрос сводился,
главным образом, к противопоставлению ружей и пушек. Во времена
Ленчестера сильно мешали пулемёты, потом появились танки. Словом,
проблема усугблялась из-за техники (люди тоже мешают - но
это пока за скобками). Немного парадоксальным при этом
представляется тот факт, что морская война - всегда более
техническая, чем война сухопутная - в эпоху до пара представляла
собой, скорее, меньшую сложность с точки зрения оценки соотношения
сил.
Естественным желанием в такой ситуации была попытка ввести
суперкритерий - то есть попытка получить одно число,
позволяющее оценить соотношение сил. Сила схожих армий могла
определяться просто через численность личного состава, или через
число дивизий. Сила парусных флотов могла быть определена через
число линейных кораблей или число пушек. Силу паровых флотов многие
пытались определять через суммарное водоизмещение. Силу броненосных
эскадр часто так же сравнивали по числу орудий. Силу авианосных
флотов - по числу самолётов.
Издержки подхода понятны, и они связаны с проблемой неоднородности.
Примеры приведу не столько для иллюстрации проблемы - сколько для
иллюстрации подхода, о котором скажу ниже.
Примерные сложности
Вот Цусима. Кастэнс писал, что "русские могли противопоставить 98
пушек 127 японским". Иными словами, Кастэнс посчитал пушки от
152-мм и выше, считая их равноценными. Пэкинхем накануне боя считал
орудия не менее 203-мм (у русских, по его подсчёту, было 26 305-мм,
15 254-мм и 8 203-мм (поскольку он не исключал присоединеия
владивостокских крейсеров к противнику), у японцев - 16 305-мм, 1
254-мм, 30 203-мм). Здесь интересно то, что даже у Пэкинхема не
получился чистый суперкритерий (и показательно, что он, в отличие
от Кастэнса, писал до боя, под впечатлением от Шантунга, и оставил
за скобками средний калибр). Несложно заметить, что, если подсчёт
Кастэнса говорит о превосходстве японцев, то подсчёт Пэкинхема
говорит, скорее, об обратном. Иные подсчёты подобного рода, думаю, достаточно
известны.
Вот Мидуэй. Даже вопрос о числе самолётов может вызывать вопросы (в
простейшем случае - в зависимости от того, считать ли Мидуэй, или
нет). Но даже если консенсус по этому вопросу достигнут,
неоднородность самолётной массы ценность подсчёта ставит под
сомнение. У Нагумо было больше торпедоносцев, у Флетчера -
пикировщиков. Попытка свести это к одному числу представляется
малоосмысленной.
И, наконец, Гуадалканал. История ночных боёв в 1942 г. - это, во
многом, "торпеда против пушки" или даже
"радар против торпеды". В этой ситуации количественные оценки
практически теряют смысл. Выразить одним числом соотношение
сил Кондо и Ли ночью 14-15 ноября 1942 г. невозможно.
Во многом потому, что речь идёт не о численном, а о
материальном преимуществе. Каковое выразить в числах
сложнее. При этом вопрос о соотношении сил остаётся.
Смена перспективы
Разрешить проблему, думается, можно через целевой подход. То
есть прежде, чем решать вопрос о соотношении сил, нужно задаться
вопросом о том, зачем этот вопрос ставится.
Как таковой, вопрос о соотношении сил равноценен вопросу о шансах
на успех. При этом неявно возникает идея ожидаемого исхода
сражения. И здесь возникает некоторое противоречие. В то время
как подсчёты любого рода вроде бы вдают в считающем "материалиста",
концепция "ожидаемого исхода" является сугубо идеалистической.
Предполагается, что этот идеальный ожидаемый исход существует
объективно, т.е.. существует некая истина - тогда и только возможна
постановка вопроса об оценке истинного соотношения сил (а
вопрос такой возникает регулярно).
Между тем, идею существования ожидаемого исхода стоит поставить под
сомнение. И, если решить, что такого исхода не существует, то сам
собой отпадёт вопрос и об оценке истинного соотношения сил.
А вопос о правильной оценке соотношения сил останется, и его можно
рзрешить через выяснение целей соотносящего.
Цели же можно определить довольно просто. Военному оценка
соотношения сил нужна при составления плана боя, в основе которого
лежит вечный принцип использования своих преимуществ и чужих
слабостей. Для военного историка, исследющего сражение, оценка
соотношения сил нужна для того, чтобы оценить действия сторон -
насколько полно, как и почему каждая из сторон реализовала свои
преимущества. Подобная смена перспективы отменяет
необходимость суперкритерия.
Новые результаты
Главный итог этих рассуждений, на мой взгляд, таков: оценка
обстановки и, в частности, оценка соотношения сил во многом
предопределяет последующий ход и исход боя. Поэтому предварительная
оценка обстановки является ключевым моментом в любом сражении. И,
если при исследовании сражения возникает вопрос об ошибке того или
иного командующего - то установить причины этой ошибки, скорее
всего, можно через разбор оценки обстановки.
Так же при исторической, ретроспективной оценке соотношения сил
следует принимать во внимание подчинённость сил. И, вместо оценки
"сил сторон" оценивать "силы в распоряжении командующих". Это, в
частности, относится к Мидуэю. Вопрос о том, считать ли авианосец
"Мидуэй" с его самолётами, отпадёт, если заменить безликих
"американцев" и "японцев" на Флетчера и Нагумо, Нимица и Ямамото.
Флетчер не распоряжался действиями самолётов с Мидуэя - он даже не
имел прямой связи с осторовом. Т.е. у Флетчера самолётов было
меньше, чем у Нагумо (но больше пикировщиков, да). Сравнивать же
силы Нимица с силами Нагумо несколько странно - в такой ситуации
следует сравнить силы Нимица с силами Ямамото. А у Ямамото было
больше и самолётов, и авианосцев. Иными словами, идея о
"превосходстве американцев по самолётам" оказывается обманчивой,
она как бы говорит о нам о реализации американцами
имеющегося материального перевеса. На самом же деле, этот
перевес в числе самолётов был создан совместными усилиями
Нимица и Ямамото. Таким образом, это был результат действия
людей.
Последнее позволяет нам перейти к ещё одной важной теме - и,
одновременно, перейти от Мидуэя к Цусиме. Коль скорое речь идёт о
материальном перевесе, то следует само понятие разделить на
два класса. Есть перевес акутальный, "огневой" - т.е. число
самолётов или пушек. Есть перевес потенциальный, "невидимый" - те
или иные свойства техники, которые облегчают реализацию
потенциала огневого. К этой форме материального перевеса может
относиться превосходство в технических средствах информационной
войны. Или в средствах освещения обстановки - тот самый радар. Или
- переходим к русско-японской - в средставх управления огнём.
Например, превосходство в дальномерах и оптических прицелах, как
было у японцев при Шантунге и Ульсане. Или - переходим к Цусиме -
превосходство в скорости. Превосходство вполне материальное,
но не являющееся непосредственным источником результата. Упускать
эти преимущества из виду ни в коем случае нельзя. Рожественский,
действительно, имел в своём распоряжении больше 305-мм и 254-мм
орудий, чем Того - но у последнего было больше возможностей для
того, чтобы реализовать своё преимущество в орудиях других
калибров.
Заключение
На самом деле, моя учительница физики была, конечно, права - нельзя
умножать арбузы на ястребов. Использование суперкритерия в оценке
сил зачастую сбивает с толку. Тем не менее, числа при оценке
соотношения сил можно и нужно использовать, но их следует
использовать только для оценки более или менее однородных сущностей
(пушки одного калибра, корабли или самолёты одного класса, и т.п.).
После чего можно составить список потенциальных преимуществ
командующего А и командующего Б. За сим следует оценить
материальные предпосылки, влияющие на возможность реализации этих
преимуществ каждым командующим. И только после этого можно
переходить к оценке действий командующих по реализации
преимуществ.
Что сказанное выше говорит нам о максиме Клаузевица в применении к
планированию? Всё просто: если максима Клаузевица говорит о том,
что нужно стремиться к численному преимуществу (а она именно про
это), то из сказанного выше следует, что нужно стремиться к
созданию численного превосходства по всем однородным
категориям. Именно поэтому, скажем, превосходство американцев над
японцами в "линкорах" (хехе) в 1944 г. было так же важно, как и
превосходство в авианосцах. Если превосходства по всем категориям
нет, то у противника появляется шанс.
Значит ли сказанное выше, что фраза "слабый победил сильного"
теряет смысл? Во многом. Её следует расшифровывать во избежание.
Фраза "при Цусиме победил формально слабейший флот" (а так иногда
говорят) не ошибочна - она непродуктивна и как таковая может вести
к заблуждениям. Фраза "при Цусиме Того победил Рожественского,
несмотря на превосходство сил последнего в 305-мм и 254-мм орудиях"
куда как продуктивней. Поскольку в этом случае ответ на очевидно
возникающий вопрос - "За счёт чего?" - помещается в контекст, и
становится более конкретным и интересным.
|
</> |