Капитаны и священники. ч.2

swgold — 21.03.2023

Все картинки кликабельны

03.Детская страшилка

         В произведениях Хайнлайна не так много злодеев. Как и его коллега Клиффорд Саймак, он не верил в злодеев. Оппонентами его героев выступали, как правило, глупые или трусливые персонажи, которые преследовали собственные интересы, но при этом они действовали в единой моральной плоскости с героями, и взаимопонимание между ними оставалось возможным. Воплощённое зло, чуждое естественным человеческим устремлениям, чуждое свободе, знаниям и прогрессу встречается крайне редко – это слизни-контролёры с Финстера, возможно, Червелицый, осуждённый трибуналом Трёх Галактик к свёртке пространства, и Преподобный Неемия Скаддер.

         Как возник образ безумного Пророка? Хайнлайн никогда не называл его реальных прототипов. Когда заходил разговор об истоках теократии, он начинал рассуждать об отвлечённых понятиях, росте религиозности, экономических кризисах и недостатках образования. Многие критики в своих работах упоминали фашизм и Гитлера, но мне эти параллели кажутся безосновательными. НСДАП проиграли выборы в парламент, а их лидер проиграл выборы Гинденбургу. 30 января 1933 года Гинденбург назначил Адольфа Гитлера рейхсканцлером, но даже после этого фашисты не смогли получить большинства в парламенте. Им пришлось захватить власть неконституционным способом. Механизм прихода к власти скаддеритов был совсем иным – они не захватывали власть, они пришли к ней формально законным путём. Кроме того, как и большинство американцев, Хайнлайн мало знал и мало интересовался европейскими событиями. А харизматичных лидеров с религиозным уклоном хватало и на американском континенте.

         Например, Уильям Аберхарт по прозвищу Библейский Билл, премьер-министр канадской провинции Альберта в 1935-1943 гг. Его воскресные радиопроповеди были очень популярны как в Канаде, так и в Америке. Кроме того, Аберхарт был лидером Партии социального кредита, а поскольку Хайнлайн во время работы на Эптона Синклера интересовался идеей социального кредита (и даже написал о ней свой первый роман), он вполне мог заинтересоваться этой фигурой. Но это, конечно, ни на чём не основанное предположение. Реальные прототипы Преподобного неизвестны. И всё же стоит помнить, что Неемия Скаддер впервые был выведен в 1937-1938 году в дебютном романе «Нам, живущим». Хрустальная ночь уже состоялась, но о ней мало кто слышал в Америке, и Гитлер ещё оставался противоречивой, но не демонической фигурой. Безусловной демонической фигурой был Иосиф Сталин, который обучался в духовной семинарии, но он не мог быть прототипом Неемии, иначе Пророк носил бы усы.

         Так откуда же взялся Неемия Скаддер? Думаю, его родовые корни нужно искать где-то в прошлом писателя. Хайнлайн вырос в Библейском поясе, и это не просто место рождения. С трёх лет его зачислили в «колыбельную» методистской епископальной церкви. Его досуг занимали, по словам Паттерсона, «семейные библейские чтения, воскресная школа, утренняя месса, вечернее богослужение, молитвенное собрание, церковные мероприятия и развлечения». Родители Бобби отличались широкими взглядами, но при этом были достаточно религиозны. Бэм Хайнлайн была строгой прихожанкой, а Рекс Ивар Хайнлайн исполнял должность дьякона в местной церкви…

         Нет-нет! Не стоит идти на поводу предсказуемых инсинуаций Зигмунда Фрейда. Рекс Ивар Хайнлайн не мог быть прототипом Неемии Скаддера, потому что по жизни был, скорее, неудачником, чем харизматичным проповедником. Кроме того, по-видимому, ни один из персонажей Хайнлайна Первого периода не может претендовать на какое-то родство с Рексом Иваром Хайнлайном. Фигура отца – это фигура умолчания в творчестве писателя. А вот круг его знакомств, происходивший из церковной среды, вполне мог подарить маленькому Бобби какие-нибудь яркие впечатления. Среди друзей отца мог найтись один с особенно громким голосом и страстью к дурацким шуткам. А если нет, то подходящих впечатлений можно было набраться, просто выйдя из дома.

         Странствующие проповедники, религиозные кликуши и фанатики были реальной обыденностью детских лет писателя. Среда, в которой он воспитывался, оставила глубокие следы в его характере и мировоззрении. Не обязательно как вклад, скорее, как нечто, навязанное извне. Иногда мне кажется, что Хайнлайн до конца жизни стремился вытравить из себя эти следы Библейского пояса. (Возможно, именно это стремление ответственно за наиболее эпатажные моменты в его книгах.) И мне кажется, что бунт Джона Лайла против власти Пророков – это отражение борьбы писателя с собственным прошлым, преодоление детских страхов, стремление загнать Бугимэна обратно в пыльный шкаф со старой одеждой. Вспомните, с каким ужасом он смотрит на перевоплощение Пророка в Неемию Скаддера:

         «Я чувствовал, как внутренности мои сковал страх, чувствовал себя снова маленьким мальчиком, впервые увидевшим это Чудо».

         Думаю, на этом сеанс психоанализа стоит прервать, и перейти от домыслов к более реальным вещам. К таким, как антиутопия. Для Хайнлайна, который был Человеком Эпохи Возрождения, подобные темы нехарактерны. Но писать утопию он не мог – потому что он её уже написал, и до сих пор пытался пристроить свой дебютный роман «Нам, живущим» в печать. Писать вторую крупную вещь о светлом капиталистическом будущем было нелогично, хотя бы с коммерческой точки зрения. К 30-м годам писатели-фантасты уже начали осваивать формат историй о том, что «всё стало плохо, и дальше это не может продолжаться». Джек Лондон уже написал «Железную пяту», а Олдос Хаксли – «Дивный новый мир», так что Хайнлайну не нужно было ничего изобретать с нуля. Нужно было только придумать механизм дистопии, а потом сконструировать на его основе новый ужасный мир.

         Почему Хайнлайн вообще заговорил о религиозной диктатуре? Лично для него это могло быть тем, что психологи называют компенсацией, но Боб никогда не стремился к самовыражению, он стремился, чтобы его вещи продавались – поэтому старался подбирать темы, актуальные для издателя (в первую очередь), и интересные предполагаемой целевой аудитории. «If this goes on…» была написана в конце 30-х. Были ли у писателя причины опасаться, что американское общество может свалиться в оковы теократической диктатуры? Была ли тема теократии вообще актуальна на североамериканском континенте?

«One Nation Under God». Художник Jon McNaughton.

         Надо учесть, что из-за особенностей колонизации некоторые города или целые регионы США были заселены адептами той или иной религиозной доктрины, которые бежали из Старого Света, и зачастую вовсе не потому, что были белыми и пушистыми, а потому что окончательно достали своих соседей. В таких изолированных анклавах люди рождались и проживали целую жизнь в условиях, максимально приближённых к теократии. Амши в Огайо, мормоны в Юте и т.п. создавали собственные государства в государстве. Власть старейшин обладала на этих территориях бóльшим весом, чем федеральная, и при вмешательстве властей там начинались маленькие гражданские войны. Во время учёбы в Аннаполисе Хайнлайн наслушался самых разных историй от сокурсников, так что возможность тотального религиозного контроля не была для него абстрактной идеей.

         Времена Депрессии добавили в эту картину несколько важных штрихов. Великая депрессия 30-х вызвала всплеск активности странствующих проповедников, путешествующих из города в город и живущих на пожертвования. Правда, произошло это, скорее, по экономическим причинам – люди пытались выжить, как могли, а бизнес проповедника имел низкий порог вхождения и не требовал капитальных вложений. В действительности экономическая Депрессия лишь усилила религиозную депрессию, которая охватила страну пятью годами раньше. С 1925 года основные церкви Америки интенсивно теряли свою паству, а падение производства в 1929-м дискредитировало протестантскую модель правильной жизни «работай и воздастся». Работы не было, а благотворительная деятельность основных церквей была подорвана финансовым крахом. Освободившуюся нишу начали занимать евангелические секты и фундаменталисты, усилившие своё миссионерское движение. Некоторые исследователи считают, что Великая депрессия положила конец доминированию протестантизма в Америке. С точки зрения Хайнлайна это могло выглядеть как падение старой доброй Церкви под натиском безумных фанатиков и следующих за ними по пятам фундаменталистов – чем не история прихода скаддеритов к власти?

Парад клановцев в Вашингтоне, 1925 год.

         Хотя целом число верующих падало, голоса проповедников стали звучать громче. Америка никогда не испытывала недостатка в радикалах, готовых заявить о себе во весь голос. Именно в годы Депрессии проповедники начали активно проникать на радио, и слова утешения (и проклятий) неслись из каждого утюга.

         И всё же, стоит отметить, что «If this goes on…» написана задолго до того, как проповеди в соединении с масс-медиа дали свои первые всходы. Клерикальный рост начался только в 40-х годах, а телепроповедники, предсказанные писателем, появились лишь в 50-х (первым из них стал в 1951 году Ньюпортский архиепископ римско-католической церкви Фултон Джон Шин). Ещё позже, в 60-х были построены первые мегацеркви. Хайнлайн, начиная работу над повестью, не мог всего этого видеть, но он мог чувствовать, куда может двинуться религиозная жизнь его страны. Если это будет продолжаться.

         Сам писатель, впрочем, весьма противоречиво высказывался о подобных перспективах. В 1953 году он писал:

         «Что касается идеи о возможном уничтожении свободы волной религиозной истерии, то я с сожалением вынужден заявить, что считаю это вполне возможным. Я надеюсь, что этого не случится. Но у нас, в нашей культуре существует глубоко спрятанный слой религиозного фанатизма…»

         И чуть ниже – прямо противоположное заявление:

         «Может ли положение измениться? Получит ли какая-нибудь секта достаточное большинство голосов на выборах, чтобы захватить власть над всей страной? Скорее всего, нет…»

         Тем не менее, теократия, созданная в Америке Неемией Скаддером вписана в Историю Будущего Хайнлайна и сохранилась в более поздней концепции Мультивселенной, как неизменный атрибут большинства вариаций истории человечества. Скаддер постоянно маячит где-то на заднем плане, и если не упоминается впрямую, то присутствует хотя бы в виде намёка:

         – Нет. Назовите дату.
         – Тысяча шестьдесят шестой.
         – Тысяча четыреста девяносто второй, – назвала она.
         – Четыре тысячи четвертый до нашей эры, – ответила я.
         – Тысяча семьсот семьдесят шестой, – пальнула она.
         – Две тысячи двенадцатый, – парировала я.
         – У вас ужасное чувство юмора, мисс Болдуин.

         Это цитата из «Фрайди», где героиня в ответ на пароль «1776» (год подписания Декларации Независимости США) даёт отзыв «2012» (год избрания Неемии Скаддера). Безумный Пророк остался занозой в мозгу писателя, и Хайнлайн до конца своих дней не мог от него избавиться. Иными словами, перефразируя американскую пословицу «you can take the girl out of the country…», можно вывезти парня из Библейского пояса, а вот пояс из парня – никогда. Что-то всегда остаётся. Лично я перед сном проверяю, не осталась ли где-то приоткрытой дверца в шкафу.

Продолжение воспоследует

Полный список статей см. по ссылке

Сохранено

</>

Капитаны и священники. ч.2

Все картинки кликабельны 03.Детская страшилка          В произведениях Хайнлайна не так много злодеев. Как и его коллега Клиффорд Саймак, он не верил в злодеев. Оппонентами его героев выступали, как правило, глупые или трусливые ...

Читать полностью

Источник

Оставить комментарий

Популярные посты:

thurinus

Drip Casino - оазис азартных развлечений с богатым выбором игр, турнирами и бонусами

algarphoto

Москва / 2024 / зима-весна / 65

booky_moussy

Холодный день

sova_f

Франция-2023. 11. Бур-ан-Бресс

big_blue_heron

22 years together and counting

el_tolstyh

Карлик требует от великана

tvin270584

Водяной полотенцесушитель из нержавеющей стали — технические параметры, рейтинг

nefer

Пять забавных и слегка безумных гаджетов, особенно веселит последний

taransv

В Японии вспомнили Хиросиму, обвинили Россию в ядерной угрозе, но «забыли», кто

• Ранее
• Архив