Как я взаимодействовала с московским здравоохранением

doktor_killer — 27.09.2020 Текст под катом написан моей сестрой. К сожалению, я могла его прочитать только сама, в собственной почте. Говорят, с легкой руки сестриных знакомых он размножился и комментируется где-то то ли в фейсбуке, то ли в твиттере, но я там не состою и найти не могу. А хотелось бы видеть мнение врачей по этому поводу. Комментарии, в том числе непечатные, приветствуются.

Как я взаимодействовала  с московским здравоохранением
Сергею Семеновичу Собянину, а также всем заинтересованным лицам
Здравствуйте, друзья.
Я москвичка, мне 61 год. Болею онкологическим заболеванием с 2013 года. Думаю, что точный диагноз значения не имеет, важно лишь, что данный тип опухоли любит давать рецидивы на прежнем месте – вот такая специфика.
В 2013 году меня вернули к активной и счастливой жизни хирурги РНЦРР (Российский научный центр рентгенорадиологии). Вполне квалифицированно, надо сказать, и бесплатно, по квоте. В РНЦРР я тогда просто явилась по совету знакомого, записалась на консультацию, заплатив за нее копейки, меня тут же обследовали и госпитализировали по этой самой квоте. Все очень просто и понятно. Была еще одна операция там же,  снова обошлось благополучно. И вот, в июне 2020 – снова рецидив, что, к сожалению, для данного заболевания типично.
Сделав МРТ, пытаюсь записаться на прием к своему родному хирургу – тому, кто уже спасал, тому, кому  доверяю…. А он (кстати, молодой и подающий надежды доктор наук) только что получил назначение главным врачом в город Курск. Там отстроен по Национальной программе грандиозный специализированный межрегиональный онкологический центр, снабженный всем современным оборудованием. Посылаю «моему» доктору результаты обследований – и тут же получаю ответ: «Нужна операция, все сделаем быстро. Приезжайте, жду!»
Готова ехать платно, лишь бы к своему врачу. Но из-за пандемии платный прием временно закрыт: задолжали врачи бюджетникам, пока на карантине сидели. Идея квоты тоже не прошла: по квотам работают федеральные учреждения, но не областные. Центр принимает бесплатно отовсюду: едут не только из Курска, из Орла, Белгорода, даже из Коми и из Мурманска. Нужно просто направление по форме 057/у.
Тут мне в душу предательски закрадываются сомнения. Всю жизнь ведь в Москве живу и с бюрократией столичной знакома не понаслышке. Куда надо обращаться за таким направлением? В городе еще не спала пандемия, и бегать беспорядочно по медицинским учреждениям в преддверии серьезной операции мне совсем не хочется. Звоню на горячую линию Департамента здравоохранения Москвы с одним вопросом: кто, в таком случае, компетентен выдать форму 057/у. В ответ слышу длинную речь о том, что «нечего неизвестно где московские деньги тратить, и чем вам Москва плоха». Не знала я, что в обязанности сотрудников горячей линии входит воспитание местечкового патриотизма.  В конце беседы выясняется, что ответа на мой вопрос сотрудница не знает (!), что я могу попробовать обратиться в приемную Департамента вЩемиловском переулке, но телефона туда у горячей линии тоже нет.  «– И мне в центр Москвы в разгар пандемии предлагается за этой информацией поехать? – В Курск можете – значит, и по Москве съездите».
Мне подумалось: «В этой приемной я раньше получала свои квоты в РНЦРР, но теперь мне не нужна квота. Что-то здесь не то: съезжу зря».  И я стала искать электронный адрес или телефон учреждения. Потратила несколько часов, пока не убедилась: у приемной Департамента здравоохранения Москвы нет ни телефона для посетителей, ни электронной почты! Они ведь так для людей стараются – квоты выписывают, так стараются! Только бы эти люди им своими вопросами не мешали!
Кстати, проблема тут, действительно, есть:  ответы на звонки и письма обеспокоенныхпациентов замедлят выписку квот. Но неужели нельзя за отдельный стол посадить еще одного специального сотрудника для связи с общественностью? У нас масса клерков по офисам бессмысленно сидит, ну, пусть еще один появится, для дела.
И тут такая тоска меня одолела после многочасовых поисков и бессмысленных бесед по горячей линии, что написала я сгоряча коротенькую записочку на сайт мэра Москвы в раздел здравоохранения. Суть ее сводилась к следующему: НАУЧИТЕ ВАШИХ ПОДЧИНЕННЫХ РАБОТАТЬ С НАСЕЛЕНИЕМ, ТО ЕСТЬ, ПРЕДОСТАВЛЯТЬ ЕМУ (НАСЕЛЕНИЮ) НУЖНУЮ ИНФОРМАЦИЮ, А НЕ ГОНЯТЬ ОНКО-БОЛЬНЫХ ЗА ЭТОЙ ИНФОРМАЦИЕЙ ПО КОВИДНОЙ МОСКВЕ. Точка. Письмо ушло, и я о нем забыла.
А вечером того же дня соседка по лестничной площадке уверенно и со знанием дела сообщила мне, что направление 057/у мне  должен дать районный онколог. Она-то на горячей линии не работала, зато имела мужа с онкологией, а поэтому была вполне компетентна.
Не буду описывать, как я разыскивала этого районного онколога: наша головная поликлиника оказалась закрыта из-за пандемии вовсе, а ее подразделения раскидали по всему округу. Но ведь нашла! И даже доехала туда на такси.
«Мы не имеем права вам такое направление дать. Да, вам нужна операция, но вы приписаны к Боткинской больнице, у нас маршрутизация. … - А как же право выбора медицинского учреждения? Оно ведь в законе прописано. И полис медицинский у нас по стране везде принимается. -  Да, право вы имеете, но не можете: у  нас маршрутизация. И медицинский полис в Курске - курский, а в Москве – московский. (Даже так!?) – А зачем мне ваша Боткинская больница, если у меня есть медицинская карта в РНЦРР, в крайнем случае. Мне мой врач нужен! Который меня знает, уже разработал план операции и за меня готов отвечать! Ведь это же так важно! – Да что мне из своего кармана за ваше лечение в Курске заплатить что ли?» - парирует зав. онкологическим отделением.
Окончательно запутавшись, поделилась по телефону своей растерянностью с моим хирургом. Тот продиктовал мне официальное заявление на имя главного врача поликлиники: «В соответствии с Федеральным Законом «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» от 21.11.2011г. № 323-ФЗ, прошу выдать направление по форме 057/у  на госпитализацию и хирургическое лечение…... В случае отказа, прошу мотивировать письменно». Заявление пришлось, разумеется, съездить и зарегистрировать, чтобы не отвертелись.
Но главврач«отвертелся» довольно быстро, за какие-то четыре-пять дней:«ГПУЗ ГП№… ДЗМ работает в рамках Территориальной программы обязательного  медицинского страхования на основе договоров в сфере обязательного медицинского страхования в соответствии с Федеральным Законом от 29.11.2010 №326-ФЗ «Об обязательном медицинском страховании в Российской Федерации». Территориальная программа содержит реестр медицинских организаций, участвующих в программе обязательного медицинского страхования…. В связи с тем, что областное медицинское учреждение здравоохранения Курский областной клинический онкологический диспансер…. не входит в реестр медицинских учреждений, работающих в рамках Территориальной программы обязательного медицинского страхования, запрашиваемое вами направление по форме 057/у не может быть  предоставлено ГПУЗ ГП№… ДЗМ».
Очень хитро прозвучало в этом письме, будто курский онкоцентр вообще выпал из программ медицинского страхования. А ведь речь шла всего лишь о программе московской. А вы чего хотите? Чтобы Курск по московской программе работал? А Камчатка - тоже?
Потом мне еще позвонила зав. онкологическим отделением,что уже отказала мне в направлении. Она сладко пела о том, как она лично и весь их медицинский коллектив желают мне помочь, как хорошо лечат в Боткинской больнице, куда она тут же готова отправить меня по маршруту. А потом снова начала проявлять заботу о своем собственном кармане, из которого ей почему-то придется оплачивать мою поездку в Курск. А я, бестолковая, все никак не могла понять, чем меня должна привлечь уважаемая Боткинская больница. О, я ничего не имею против, но она от меня далеко, да и не знают меня там. Зато у меня РНЦРР в 15-и минутах езды на автобусе, и  там все мои документы имеются, и оборудование, и специалисты не хуже. Только…. Мой доктор …. Короче, не договорились.
Из всего этого словоблудия я поняла одно: мне срочно нужна помощь квалифицированного правоведа, чтобы поставить на место мои поехавшие мозги. Из Курска я получила следующий комментарий: «Вы понимаете, что вам написали неправду?! Я попросил моего помощника по оргработе составить  жалобу. Перешлете ее в Росздравнадзор с пометкой «срочно». По тону письма я почувствовала, что мой доктор просто кипит от негодования.
Получив горячую поддержку в борьбе, я немного успокоилась и попыталась рассудить «здраво». Я, конечно, не юрист, как и большинство москвичей, но имею, все же высшее образование, даже ученую степень и кое-какой жизненный опыт. Для начала я задумалась, как могут сосуществовать в нашей правовой системе два закона от 2010 и 2011 года, если они противоречат друг другу. Ведь по закону 2011 года граждане России – обладатели страхового полиса -  имеют право на  выбор государственного медицинского учреждения на всей территории России, и полисы у россиян, все же, единые. Впрочем, мое  право бюрократами из районной поликлиники даже и не отрицалось впрямую: что в законе от 2011 года написано, то отрицать бесполезно. Но тогда, если более ранний закон это право как-то ограничивает, то он автоматически должен признаваться недействующим. Это аксиома права. Но закон 2010 не отменен, похоже. Тогда о чем же, на самом деле, закон «Об обязательном медицинском страховании в Российской Федерации»? Да, собственно, об организации этого самого медицинского страхования. В каждом регионе, согласно этому закону, на свет появляются соответствующие программы и фонды. Если регион победнее, приходится ограничиться базовым  фондом, обеспечивающим для всех граждан с медицинским полисом равный бесплатный доступ  к базовым медицинским услугам, таким как (далее – по списку). Если район побогаче, то базовый фонд дополняетсятерриториальным, по которому и перечень услуг подлиннее. Ну, прописали в законе 2010 года механизм создания разных страховых фондов – и все. Ну, создал Московский регион свой территориальный фонд, заботясь о москвичах. Что тут противоречит праву москвичей на выбор медицинского учреждения?
Но ведь дьявол всегда кроется в деталях, а деталь  - вечное стремление бюрократа, в том числе и медицинского, напилить в своем дворе побольше денежных средств. И тогда рядом с фондом территориального медицинского страхования региона (любого) возникает список лечебных учреждений данного региона, куда должны утекать из этого фонда абсолютно все денежные средства до копейки. Только тут уже работает не сам закон, а договора, распоряжения, приказы о маршрутизации, то есть, ведомственные подзаконные акты, которые если и можно проверить на соответствие (или несоответствие) закону, то только через суд.
И что из этого следует для москвичей?

1. А вот представьте себе, что коренной москвич уходит на пенсию со всеми ее региональными надбавками, а потом решает поехать и пожить спокойно в какой-нибудь маленький и уютный городок где-нибудь под Тверью или Владимиром. И  поскольку местный пенсионный фонд победнее, то … отбирают у человека не только заработанные им за его трудовую жизнь в Москве надбавки, но и базовую пенсию уж заодно: пусть на месте все заново оформляет по своей трудовой книжке, если что. Нелепо? Да, а почему московскому здравоохранению это позволено делать? Кстати, «стандартная» онкологическая операция входит именно в перечень базовых медицинских услуг, что покрываются страховым полисом в любом регионе. Тут даже о территориальных московских надбавках речь не идет.
   
2. И еще о медицинском страховании. В страховом договоре всегда две или три стороны: страхователь (кто взносы страховые платит) и страховщик (страховая компания, которая при наступлении страхового случая переводит средства бенефициару – лицу, в чью пользу составлен договор).  Страхователь  и бенефициар вполне могут быть одним лицом. В случае с медициной, страховщик – компания, выдавшая полис (Ингосстрах, РЕСО и т.п.), страхователь – сам пациент, а также его работодатель,  бенефициар – тот  же пациент, так как страховая компания при его болезни оплачивает больнице расходы на его лечение. И где здесь ГПУЗ ГП№… ДЗМи ее главный врач? Где зав. онкологическим отделением? В том-то и дело, что нигде. Так  зачем же они так пеклись о своем кармане? Ведь деньги-то страховые, которые им так хотелось обязательно передать в больницу городского  подчинения, были не только не их, но даже не государственные, что обидно. Это были мои деньги, как страхователя! И мне оказали в праве ими воспользоваться.
   
3. Если отъезд на лечение в другой город – не очень типичная для Москвы ситуация, то есть ведь и иное. Ряд крупных лечебных учреждений столицы имеют федеральное подчинение. Это, как правило, медицинские научные центры, находившиеся  ранее, например, в ведении РАМН, то есть технологически наиболее передовые – тот же РНЦРР, НМИЦ нейрохирургии им. Н.Н. Бурденко, Гематологический центр и т.п. Так вот: если москвич идет из районной поликлиники по маршруту, он в эти передовые клиники доступа не имеет!По моим наблюдениям, лечатся там, в большей степени, иногородние. Хотя попасть туда москвич может, как я попала когда-то: просто прийти с имеющимися результатами обследований, записаться на первичный прием (платно, но это всего лишь разовая  консультация).  Если врачи готовы помочь, клиника сама оформляет запрос на квоту и делает это вполне оперативно. Онкологическим больным Департамент здравоохранения Москвы в квотах не отказывает: похоже, это вменено ему в обязанность свыше. Все бы хорошо, но москвичам об этом в первичном звене (в районе) не только не говорят, но не говорят категорически!Фактически, людей дезориентируют, предлагая единственный безальтернативный маршрут. Остальные варианты узнаются только через знакомых. И каталась бы я со своей онкологией через всю Москву по маршруту, живя в двух шагах от ведущего федерального центра, если бы  люди добрые не подсказали туда дорогу. И только потому, что кому-то очень хотелось пилить мои кровные страховые.
   

«И что тут можно поделать?» - спрашиваю я себя. Идти в суд? Полагаю, что  подобное дело  можно выиграть. Даже, скорее всего, оно будет выиграно пациентом. Но разве у онкологического или иного тяжело больного пациента есть деньги и время на суды? Чуть проще: можно попробовать обратиться в свою страховую компанию (РЕСО, Ингосстрах и т.п.) Компании эти вряд ли прямо связаны именно с московским здравоохранением: они общероссийские, а значит, заинтересованы соблюдать российское законодательство и стоять на страже интересов клиента. И юристы у них грамотные: припугнут, кого надо. Возможно... Но снова время и силы, которых у больного уже нет.

… Мой курский доктор, тем временем, подумал, посоветовался, вероятно, со специалистами областного здравоохранения и через несколько дней написал мне коротко: «Бороться с бюрократией нет времени: приезжайте без направления – все организуем на месте». А еще через несколько дней меня госпитализировали за пару часов, прямо с поезда, в одноместную палату огромного, нового, с иголочки, шикарно оснащенного центра. Предъявила я в регистратуру только паспорт и медицинский полис…. Как это сделалось – не знаю, но поплыли спокойно мои денежки из страховой компании прямиком в Курск. А сколько  шуму было!

Пару недель спустя,я ехала на такси к обратному поезду до Москвы, ехала через бескрайние поля курского подсолнечника навстречу голубому небу, словно через полотно Ван Гога. Я была не только жива, но снова здорова.

А еще через пару дней после моего возвращения в Москву я вдруг получила странное официальное письмо через  сайт мэрии, смысл которого не сразу до меня дошел: «Учитывая важность изложенного в обращении вопроса, главному врачу ГБУЗ «ГКБ им. Боткина ДЗМ»  дано поручение opганизовать оказание медицинской помощи пациентке Е.Т., включая направление на стационарное лечение при наличии показаний». Я стала лихорадочно вспоминать, когда я успела пожаловаться мэру на поликлинику №... Но я же не успела…. Я уехала оперироваться…. Наконец, до меня дошло, что госпитализировать (и снова туда же) меня надо за то, что я пожаловалась (месяц назад!) на их информационную службу….

В тот же день  мне позвонили из Боткинской больницы, чему я уже перестала удивляться. Это был врач-онколог, кажется, зав. отделением. К сожалению, я не запомнила его имени. «Чем мы можем вам помочь?» - спросил он. Мне стало ужасно жалко отнимать время у занятого человека. Я извинилась и постаралась как можно короче изложить ему свои злоключения. «Неужели вы думаете, что я бы с опухолью в животе просто месяц сидела и ждала ответа на свою жалобу по поводу информации?» - спросила я под конец разговора. Он молчал. Потом я извинилась, что его побеспокоили не по моей вине. Из всей череды московских «специалистов» только он меня выслушал и сразу понял. А дело в том, что он единственный занимался делом: он лечил пациентов.

Немного окрепнув, я подала заявление на перевод моей медицинской карты из ГПУЗ ГП№… ДЗМ в соседнюю ГП ДЗМ. Один раз в год москвич имеет на это право, как крепостной в Юрьев день. А что, из другой ГП ДЗМ мне бы направление в Курск дали? Никогда: система-то общая. Просто, я уже давно подумывала перевестись поближе к дому. Слияние поликлиник еще и привело к тому, что ближайший к моему дому филиал сильно обеднел специалистами, а до головной ГП№… надо было ехать  двумя автобусами с пересадкой, да и расположена она неудачно, на отшибе: в шаговой доступности к ней находится всего несколько домов. Бедные пожилые пациенты! А до «новой» ГП ДЗМ одного автобуса достаточно. Желания когда-либо еще встречаться с руководством ГП№… я теперь, тем более, не имела, так что…. Но это был просто формальный жест, ничего не менявший в сложившейся ситуации по ее сути.

И что дальше? Один сплошной пессимизм? Ну, почему же. Я поправилась и уже вышла на работу.

Можно ли повлиять на систему московского здравоохранения? Не на отдельного чиновника, а именно на систему. Тут, вероятно, путь один – обращения в суды. Но с мертвой точки дело сдвинется, если судебных решений в пользу пациентов будет не одно, не два, а с десяток. Тут нужен массив прецедентов.

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• Архив