КАК Я НАШЕЛ МОГИЛУ ПОСЛЕДНЕГО СОМИНСКОГО СВЯЩЕННИКА

otets-gennadiy — 30.04.2017 В пятницу вечером заболело сердце, но я не придал этому большого значения, не в первый раз. Утром проснулся тоже с болью в сердце.
Рано выехал в Тихвин, хотел попасть на отпевание игумена Александра (Гордеева)(http://otets-gennadiy.livejournal.com/282979.html).
Когда подъезжал к Тихвину, сердце совсем разболелось так, что я понял, что не смогу служить. Остановился, отдышался. Решил ехать в Сомино. В Пикалево в аптеке накупил всего от сердца.
В Сомино еле добрался до кровати, сердце сжимал обруч, в глазах темнело. Сил совсем не было. В кровати подумал: "Все, упаду и больше меня никто не поднимет, надо отлежаться. Пусть хоть Путин приезжает... Нет такой силы, которая меня заставит подняться."
Не успел я улечься и закрыть глаза, как буквально минут через 10 я увидел в окно, как к дому подходят две женщины. Может быть, это "Ромео и Джульета" из Чагоды приехали? (http://otets-gennadiy.livejournal.com/271923.html) Надо выйти сказать, что я себя плохо чувствую, пусть приедут в другой раз.
Передо мной на пороге стояли две незнакомые женщины, на дороге у машины два мужчины (как потом выяснилось их мужья). Они тут же с порога выпалили главное: «Мы из Устюжны, две сестры Ольга и Татьяна, разыскиваем могилу нашего прадедушки - священника Николая Осницкого».
Эти слова прозвучали для меня как гром среди бела дня.
Здесь должен пояснить, что отец Николай Осницкий был последним священником соминского храма перед закрытием в 1937 году. О нем мне рассказывала наша старейшая прихожанка Ариадна Константиновна Грудинина, которой нынче уже 91 год пошел.
Отец Николай служил до революции, пережил закрытие церкви. На его глазах разоряли храм, пожгли иконы, сбросили колокола. Устроили тракторную мастерскую.
После этого, как говорили в селе, сердце батюшки не выдержало и он тронулся умом. Подрясник с себя снял, одел с чьего-то плеча старый пиджачок, который застегивал не на ту пуговицу. Он ходил мимо храма и постоянно что-то твердил себе под нос. Ариадна рассказала, что однажды она с подростками подслушала, что же такое говорит блаженный поп, и услышала такие слова: «Ребятки-ребятки-ребятки, работки-работки-работки...» Мне эти простые слова врезались в память и я их часто вспоминаю теперь, когда надо браться за какое-нибудь важное дело по храму: «Ребятки — работки!»
В селе по разному восприняли странности отца Николая. Кто-решил, что батюшка повредился умом, а кто-то решил, что принял на себя подвиг юродства. Но как ни странно, именно это юродство спасло блаженного батюшку от ареста, ссылки и расстрела. Чекисты решили, что с дурака взять, на строительстве Беломорканала никакой пользы от него не будет... И его оставили в покое. Он умер в 1940 году и был похоронен на соминском кладбище.
О его могиле я узнал от Марии-алтарницы. Как-то я увидел, что она идет на кладбище, куда ходила в основном со мной на отпевания. У нее там никого не было похоронено. Я удивленно спросил: «Мария, ты куда?» «Отца Николая проведать...» «Это еще кто?» «Последний батюшка был...» «А что ж ты мне его могилку не показывала?» «Пойдем покажу...»
Мы пошли на кладбище, помолились у небольшого металлического крестика с табличкой "Николай Осницкий". Сан не был указан. Я был рад, что нашел могилу своего предшественника. Она оказалась в глубине кладбища. Но признаюсь, думая, что мы с Марией еще побываем здесь в ближайшее время, я как-то не особенно запомнил это место.
Мария вскоре умерла.
Сколько потом я не ходил на кладбище, не мог найти могилку батюшки Николая. Зимой все было завалено снегом, летом все было покрыто зеленью. Весной — слякоть, осенью — листва. Могила как-будто куда-то исчезла. У меня даже возникли страхи, может быть крест упал и его убрали с кладбища, или того хуже, на этом месте кого-нибудь подхоронили? Сколько я не спрашивал из старожилов, никто не мог вспомнить эту могилку.
Короче, эта могилка лежала тяжелым грузом на моей памяти. Получается, я последний, кто видел ее и теперь она утрачена по моей вине.
Можете себе представить, что я почувствовал в тот момент, когда услышал, что передо мной правнучки отца Николая. Я испытал одновременно радость и скорбь: радость от знакомства с потомками соминского батюшки, и скорбь, что не смогу показать им могилку их прадедушки. Но в тот самый момент я почувствовал, что отец Николай должен сам как-то открыться своим родственникам, должен встретить своих правнучек. Я почувствовал, что мы либо найдем его могилку сейчас, либо не найдем ее никогда. Это был, наверно, тот самый единственный случай, который мог меня действительно заставить "восстать от одра болезни" и не смотря на боль в сердце пойти на кладбище. «Подождите, я сейчас оденусь, пойдем поищем. Может быть и найдем...»
На кладбище я буквально прочесал весь район, где должна была находиться могила. Я молился отцу Николаю, чтобы он подсказал ее место. Правнучки с надеждой смотрели на меня, покорно следуя за мной по тропинкам.
Я дошел до конца кладбища, где уже точно не могло быть могилки. Казалось, последняя надежда утеряна. Я даже стал готовить сестер к тому, что может быть могила и утрачена. В этот момент я позвонил Марианне Леонидовне, попросил ее показать гостям местный музей, оставшийся в здании закрытой школы. Заодно еще раз спросил ее, не знает ли она, где могилка Николая Осницкого? И в этот самый момент я остановился и не поверил своим глазам: передо мною был тот самый металлический крест с табличкой «Священник Николай Осницкий». Я радостно воскликнул в трубку: «Марианна Леонидовна, нашли. Вот она передо мной...»

Я позвал сестер.

Ольга буквально упала на сырую весеннюю землю — прямо на могилку. Она, не сдерживая слез, заголосила: «Наш дедушка, вот мы тебя и нашли...»
Мы все были в волнении.
Они тут же хотели привести заросшую могилку в порядок. Но я отсоветовал, чтобы не растоптать ее в грязь, нужно приехать по теплу, когда кладбище просохнет.
На табличке было еще одно имя — Александра Николаевича Осницкого, видимо, сына о.Николая. Рядом стоял крест с именем Марии Николаевны Осницкой-Дьяковой, видимо, его дочери.
Для меня это было какое-то зримое чудо. Как я раньше ее не замечал, не могу понять. Я не знаю, кто больше радовался: правнучки отца Николая или я, его преемник. Они, наверно, не могли даже понять всю мою радость. Вот тебе и «работки-работки». Даже сердце отпустило.

Но мы за время поисков успели продрогнуть. День был пасмурный, с утра шел снег.

Я пригласил гостей к себе в дом. Они показали материалы, которые им удалось собрать по своей родословной. Правда, по отцу Николаю у них была только фамилия и тот факт, что он погребен на соминском кладбище.
Когда они уехали, я подумал, а ведь если бы не мое сердце, если бы я доехал до Тихвина на отпевание, я точно вернулся бы после двух часов и не встретил правнучек отца Николая и не обрел бы его могилку.
Дивны дела твои, Господи!
(скоро будут и фотки)

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Архив