
Перевод в Чёрное море
С середины 1920-х начал обостряться вопрос по линкорам для Морских
сил Чёрного моря, поскольку Турция начала модернизацию своего
линейного крейсера «Yavuz Sultan Selim», а СССР на тот момент не
имел ни одного сопоставимого корабля в том регионе. Попытки
Народного комиссариата иностранных дел вернуть линкор «Генерал
Алексеев» были заблокированы требованием Франции расплатиться по
долгам царского правительства, а достройка линкора «Демократия» с
использованием деталей с уничтоженных дредноутов типа «Императрица
Мария» была признана нецелесообразной. Исходя из такой обстановки,
Реввоенсовет принял решение о перебазировании одного балтийского
линкора в Чёрное море — выбор пал на «Парижскую коммуну».
В ходе подготовки к выходу в море командир «Парижской коммуны» К.И.
Самойлов высказал сомнения в надёжности установленной носовой
наделки, поскольку, по его мнению, она могла стать «черпаком»,
который в условиях большой океанской волны не будет успевать
отводить воду, попавшую на бак, перед следующей волной. Самойлов
предложил срезать часть только что установленного фальшборта, что
не вызвало возражений у конструкторов наделки, однако в условиях
недостатка времени для выполнения этих работ и высказанного
профессором Ю.А. Шиманским мнения об отсутствии подобной опасности,
от этой инициативы отказались. Также конструкторы наделки
рекомендовали для компенсации увеличившегося из-за установки
наделки дифферента на нос рационально размещать груз на судне, для
чего обещали предоставить соответствующие расчёты, но и это не было
реализовано к началу перехода, а усилия экипажа не привели к
полному выравниванию осадки корабля. 21 ноября 1929 года
Практический отряд, находившийся в Кронштадте, посетил начальник
военно-морских сил РККА Р.А. Муклевич, а на следующий день корабли
вышли в дальний поход.
Путь по Балтийскому морю не вызвал для отряда никаких затруднений,
и 24 ноября он вошёл в Кильскую бухту. 26 ноября после пополнения
топлива корабли направились через проливы Большой Бельт, Каттегат и
Скагеррак в Северное море, где из-за неучтённой экипажем разности в
солёности воды между морями начались проблемы в энергетической
установке, что заставило встать на якорь для устранения
неисправностей и отпустить вперёд собственные бункеровщики. Линкору
удалось нагнать их только 30 ноября в Ла-Манше около порта Барфлёр,
но запланированная заранее бункеровка до максимальной загрузки
углем сильно осложнялась сильным ветром, из-за чего её несколько
раз были вынуждены прерывать. Последующая часть пути в Бискайском
заливе проходила в условиях сильного шторма с силой ветра около
10—12 баллов. По причине выраженного дифферента на нос
предположения Самойлова о роли наделки при большой волне
подтвердились — корабль с усилием «зарывался» носом в толщу воды,
что вызывало «громадной силы содрагание корпуса». В результате
таких нагрузок шпангоуты фальшборта наделки вскоре оказались
надломлены, на линкоре фиксировали треск от разрушения элементов
наделки и её движение, отдельное от носа судна. К утру следующего
дня были обнаружены трещины от форштевня к месту крепления наделки.
В 23:00 2 декабря в попытке остановить развитие опасной ситуации
был изменён курс судна легом по направлению волн, но теперь
проблемой стала бортовая качка, доходившая до 30°, из-за которой
забортная вода попадала через вентиляцию даже в нижние
помещения.
Проблемы на «Парижской коммуне» не стали единственными в отряде — 3
декабря «Профинтерн» сообщил о заливании котельного отделения, в
итоге которого крейсер принял около 400 т воды. В этих условиях
Л.М. Галлер принял решение зайти в ближайший порт для устранения
неисправностей. 4 декабря отряд вошёл на внешний рейд Бреста, где
начал осмотр повреждений на кораблях. Первоначально французская
сторона приняла появившиеся суда за представителей японского флота,
по причине сходства флага Восходящего Солнца с тогдашним
военно-морским флагом СССР. Даже на городском рейде штормовые
условия сохранялись, что вынудило дожидаться ослабления ветра для
начала ремонтных работ — в итоге, отряд сумел выйти в море вновь
лишь 7 декабря. План Галлера состоял в том, чтобы попытаться
быстрее пройти штормовую северную область Бискайского залива, чтобы
в дальнейшем встретить более благоприятные погодные условия.

Разрушенная носовая наделка «Парижской коммуны» после выхода
в Бискайский залив
Тем не менее уже во время выхода с рейда «Парижская коммуна» вновь
начала испытывать бортовую качку. Через 2—3 часа носовая часть
наделки всё-таки отломилась, причём её кусок весом около 3,2 т.
повредил правую часть волнолома и ударился о первую башню, задев её
мамеринец, оторвав комингс носового люка, выхлоп вентиляционной
шахты дизель-генераторов и крышки шахт якорных канатов. В
результате этого и воздействия волн стал образовываться прогиб
палубы бака и шестнадцати пиллерсов, который окончился разрывом
одного бимса. К утру 8 декабря шторм усилился, началось попадание
воды в подпалубные помещения. Корабль оказался на грани
обесточивания (освещение сократилось на 40%), вышел из строя один
из котлов, спасательные вельботы сорвало с креплений и они катались
по палубе, нанося новые повреждения. Мусор вместе с унесёнными
мешками с углём забивали патрубки водоотливных средств, что мешало
удалению забортной воды и привело к увеличению дифферента на нос до
0,9 м. Понимая тяжёлое положение линкора, Галлер решил вновь
изменить курс, в надежде всё ещё продолжить переход через залив.
При одной из попыток встать лагом к волне «Парижская коммуна»
накренилась более чем на 40° и некоторое время находилась в этом
положении, но с третьего раза всё же смогла повернуть. Линкор на
тот момент имел ход не более 8 узлов, но даже в этих условиях волны
продолжили разрушать всё, что находилось на палубе корабля —
удалось уцелеть только паровым катерам и щитам на амбразурах
казематов противоминного калибра. Несмотря на полученные
повреждения, командованием отмечалось хорошее настроение у
краснофлотцев, и подавленное — у ряда младших командиров последнего
выпуска, часть из которых готовилась к смерти в страхе, что корабль
перевернётся (потому как гораздо лучше понимали реальную
опасность для корабля — V.H.). В ходе борьбы за
живучесть положительные характеристики за свои действия с риском
для жизни получили старший вахтенный начальник В.Ф. Трибуц и
дальномерный специалист С.В. Леонов. 10 декабря вода стала
поступать в подбашенные отделения из-за повреждённого мамеринца,
где затопила полузаряды главного калибра, патроны зенитных орудий,
и стала проникать в рефрижератор, плотницкую, командные
гальюны.
В силу этих обстоятельств отряд вернулся в 15:30 10 декабря на
внешний рейд Бреста, где Галлер вступил в переговоры с морским
префектом города о помощи в ремонте кораблей. К дискуссии были
подключены представители частный фирмы, которые намеревались
выступить подрядчиками, однако предварительные сроки ремонта в 25
дней и завышенная стоимость работ вынудили руководство отряда вновь
связаться с морским префектом. На сей раз было получено разрешение
на ремонт на французском государственном судостроительном заводе,
для чего «Парижская коммуна» утром 14 декабря была переведена на
внутренний рейд города. 24 декабря работы на крейсере и линкоре
были завершены и обошлись в 6370 долларов США. На дредноуте были
удалены повреждённые части носовой наделки, установлены вместо
фальшборта леерные стойки, восстановлен волнолом и произведено
задраивание отверстий на палубе листовым железом, а местами даже с
цементированием.
26 декабря, дождавшись улучшения погодных условий, отряд сумел
покинуть Брест, а спустя двое суток перейти Бискайский залив. После
обхода мыса Сан-Висенти и прохода через Гибралтарский пролив 1
января 1930 года Практический отряд прибыл в бухту Кальяри, а 6
января было получено разрешение от местных властей на посещение
моряками города, где пробыли до 8 января. 9 января отряд прибыл в
порт Неаполя, где 13 января корабли посетил Максим Горький. Лишь 14
января членам комсостава было объявлено, что конечной точкой
плавания будет Севастополь, а краснофлотцам это было разглашено
лишь после выхода в море. На пути к Дарданеллам отряд сопровождали
крейсеры ВМС Великобритании, проследовавшие с ним через Мессинский
пролив к мысу Матапан вплоть до входа в Эгейское море. 17 января
отряд прошёл через Босфор и оказался в Чёрном море, где попал в
лёгкий снежный шторм, но уже 18 января оказался в Севастопольской
бухте.
По материалам сайта "Википедия".

или
 |