Как "грамотно" уголодоморить 7 миллионов. Часть вторая. Кручу верчу, обмануть хочу.

Во второй части, мы разберем труды современных «исследователей» голода.

В предыдущей мы выяснили, что у нас есть четыре ряда цифр, которые или не пересекаются между собой вообще, или пересекаются частично:
1. Конъюнктурные ежемесячные отчеты ЗАГСов. Отличались неполнотой данных.
2. Годовые отчеты ЗАГСов, - досчитанный и дополненный вариант конъюнктурных отчетов по тем районам, где существовала система регистрации ЗАГСов. Охватывала до 1934 года от 80 до 93% населения СССР. Прирост населения по годовым отчетам в период с 1927 по 1937 и 1939 гг., оказался ближе всех к итоговым цифрам переписей населения 1937-го и 1939 годов. 3,9 млн. к переписи 1937 года, и 2,1 млн. к переписи 1939 года. До 1939 года, считались дефектными.

3. Цифры ЦУНХУ о численности населения СССР, публикуемые до 1 января 1933 года. Определялись до 1933 года по городскому и сельхозналоговому учету, учитывая механическое движение населения. В 1933 году рассчитывались по данным годовых отчетов с  поправкой на местности не охваченных учетом ЗАГС и неполноту регистрации. Опубликованы не были. Разрыв расчетов ЦУНХУ с переписью 1937 года составил по разным данным 6,3-8 млн.

4. Прогноз Госплана прироста населения на 1-ую и 2-ую пятилетку. Исчислен исходя из прироста до 1927 года, и данных переписи 1926 года и предполагал устойчивый ежегодный рост населения в 2,2-2,3%. Разрыв прогноза с результатами переписи 1937-го года - 15-16 млн., и переписи 1939-го года - 13,5 -14,5 млн.

Итак. Первым на очереди

Роберт Конквест и книга «Жатва скорби»

Отцом основателем цифры 7 миллионов жертв голода в 1932-33 гг. является Роберт Конквест со своей книгой «Жатва скорби». За эту книгу в 1994 году он получил национальную премию Украины имени Тараса Шевченко, а в июне 2006 года был награждён Орденом князя Ярослава Мудрого.
Нас интересует глава 16 «Реестр смерти». Прежде чем читать дальше, обязательно ее изучите. Надо отдать должное Конквесту, он выгреб из открытых источников все что можно, но к сожалению, на этом все достоинства заканчиваются. Поскольку глава сумбурна, мы выделим из нее главное, откинем те мысли, которые в дальнейшем не получили продолжения, и изменим порядок, дабы упорядочить хаос. Вот что у нас получилось.
Итоговая таблица выглядит так

1.	Крестьяне, погибшие в 1930-37 гг.	11млн.
	Арестованные в этот период и скончавшиеся в зонах позднее	3,5 млн.
	ВСЕГО:	14,5 млн.
Из них:
2.	погибших в результате раскулачивания	6,5 млн.
	погибших в казахстанской катастрофе	1 млн.
3.	погибших от голода в 1932-33 гг.:
	на Украине	5 млн.
	на Северном Кавказе	1 млн.
	в других местах	1 млн.
	ВСЕГО:	7 млн.

1. Цифра в 14,5 млн. получена расчетами в двух вариантах. Подразумевается, что это должно придать достоверность.

1-ый вариант. Поскольку результаты переписи не были опубликованы, Конквест взял:

163,77 млн., - численность населения, опубликованная на 1 января 1937 г в статистическом сборнике «Население СССР (Численность, состав и движение населения) 1973», изданном в 1975 г. (стр. 7);

164,0 млн., - цифра озвученная Старовским (бывшим начальником ЦСУ) в журнале "Вестник статистики", №11 в 1964 г. Стр.11;

И прогноз Госплана на 1 января 1938 г.  - 180,7 млн., следовательно, на год раньше 177-178 млн. В результате Конквест остановился на 177,3 млн., причем очень так красиво: «Общее же число, считая самые нижние оценки, сделанные в прежние годы советскими статистиками, а также согласно оценкам современных демографов, должно было составить примерно 177 300 000 человек». Хорошо хоть не «согласно» британским ученым, хотя суть от этого не изменилась.

Вычитание это не простое математическое действие, и Конквест проводит аж три.

180,7-164,0 = 16,7 млн.

178,0-163,7= 14,3 млн.

177,3-164,0= 13,5 млн.

Из этих цифр, в силу душевной доброты Конквест берет за основу меньшую, т.е. 13,5 млн.: «Число в 13,5 миллиона включает в себя не только убийства. В него включены и "неродившиеся" - те, кто не появился на свет в результате смерти родителей, их разлуки и т.п. Эти потери "неродившихся" в сельских местностях можно вычислить: за год террора голодом и за два года депортации кулаков они составляют примерно 2,5 миллиона душ, и это число вряд ли завышено».

Это называется вычислил.
Итого, число умерших в период 1930-1937 гг. получается 11,0 млн.

2-ой вариант. «Другой метод сводится к следующему: в 1938 году насчитывалось примерно 19 900 000 крестьянских хозяйств. В 1929 году их было примерно 25 900 000. Если на каждую крестьянскую семью приходится 4,2 человека, это означает, что в 1929 году крестьян имелось 108 700 000, а в 1938 году - 83 600 000. Естественный прирост за эти годы должен был довести цифру до 119 000 000 - дефицит с реальной цифрой доходит до 36 000 000. Из них мы должны вычесть 24 300 000, либо переселившихся в города, либо оставшихся жить в деревнях, названных теперь поселками городского типа, и остается убыль в населении, в целом равная 11 миллионам 700 тысячам человек».

И к 11 млн. Конквест прибавляет «крестьян, уже осужденных и умиравших в лагерях после января 1937 года, то есть тех, кто был арестован в ходе наступления на мужика в 1930-1933 гг. и не пережил сроков заключения (но исключим из наших подсчетов тех крестьян, которых арестовали в ходе еще более тотального террора 1937-1938 гг.). Как будет показано далее, эти жертвы дадут нам еще не менее 3,5 миллиона человек, и общая цифра гибели крестьян в результате раскулачивания и террора голодом составит таким образом 14,5 миллиона погибших».

2. Из цифры 14,5 млн. Конквест выделяет 7,5 млн. Состоит из:

а. 3,0 млн. умерших во время депортации кулаков до 1937 г., и 3,5 умерших в лагерях после 1937 г.

б. 1,0 млн. казахов. Перепись 1939 года - 170,47 млн. (Хотя окончательная цифра 170,6 млн.) чел. «Западная демографическая работа указывает, что реальной цифрой, вероятно, были примерно 167,2 миллиона». Следовательно, по мнению Конквеста, перепись приписала 3,3 млн.  Число казахов по переписи 1926 года, 3 968 300. По переписи  1939 года, 3 100 900, разница 867 400, но с учетом приписок переписи выходит 948 000. А должно быть казахов на 1 января 1939 г. по мнению Конквеста 4 598 000.

Получается 4 598 000 - 3 968 300 + 948 000 = 1 577 000, или 1,5 млн. по Конквесту.

Из этих 1,5 млн., 0,2 млн. эмигрировали в Китай и 0,3 млн. неродившихся. Итого «мы получим цифру смертности казахов, равную одному миллиону».

3. Число украинцев по переписи 1939 года 28 070 404 чел., и если вычесть приписки переписи 1939, то истинное количество - 27 540 000 (разница между официальной цифрой и оценками «западной демографической работой»).

В переписи 1926 года украинцев было 31 194 976, в 1939 году их должно было стать 38 млн.  Следовательно, если из 38 млн вычесть 27,5 млн, то потери украинцев равняются 10,5 млн. Из этих 10,5 млн. Конквест вычитает 1,5 млн. неродившихся, 2,5 млн. украинцев, записавшихся русскими (с безотказной мотивировкой «если предположить»). Из оставшихся 6,5 млн. Конквест вычитает 0,5 млн. украинцев, погибших в период раскулачивания в 1929-1932 гг. Итого остается 6 млн. украинцев умерших от голода, которые Конквест делит на 5 млн. умерших непосредственно на территории Украины, и 1 млн. украинцев на Сев. Кавказе. К ним плюсуется 1 млн. неукраинцев и, вуаля, вот они волшебные 7 млн. жертв голодомора.

Критика и комментарии.

1. Источником цифр для расчетов Конквеста явились результаты переписей 1926 и 1939 годов, и цифры, опубликованные в открытых официальных источниках ЦУНХУ, а также прогнозе Госплана на вторую пятилетку. Выделены в тексте жирным цветом. Остальные цифры, - это или мнение Роберта Конквеста, или такого рода «источники»:

«Так, американский гражданин… Скрыпник назвал ему "минимум" восемь миллионов, умерших на Украине и Северном Кавказе.[[16 - А.Тавдул в: "Нью-Йорк Американ", 18 августа 1935.]] Глава ГПУ Украины Балицкий тоже сказал ему, что погибло 8-9 миллионов; Балицкий добавил при этом, что цифра эта была предъявлена Сталину, хотя в качестве приблизительной».

«Другой иностранный рабочий на Харьковском заводе, где голод далеко не ушел еще в прошлое, слышал от местных властей…. 5 миллионов».

«Уолтер Дюранти сказал в британском посольстве в сентябре 1933 года…  10 миллионов».

«Американский коммунист, работавший в Харькове, определяет потери… 4,5 миллиона».

«Другому американцу высокий украинский чиновник сказал, что в 1933 году умерло…. 6 миллионов».

Хотя это вовсе не мешает делать такого рода заявления:

«Во всех вычислениях наши выводы основаны либо на точных и твердых цифрах, либо на убедительных минимальных посылках».

«Цифры смертности от голода одинаково правдоподобны - и сами по себе и в сопоставлении с данными переписи - точно так же, как и цифры смертности от раскулачивания».

2. Вся работа Конквеста строится на одной методологической ошибке, можно даже сказать - безграмотности. Он берет прогноз Госплана, который, как мы помним, по мнению Попова «получен на основании данных о приросте населения за 1926 год, но при этом не было доказано, что прирост 1926 года исчислен правильно и что коэффициент прироста 1926 года, можно распространять на все годы пятилетки». Потом из прогноза Конквест вычитает результаты переписей, а разницу населения между прогнозом и документально установленными цифрами не мудрствуя лукаво голодоморит, т.е. хоронит тех, кого не было. Причем и результаты переписей корректирует с такой небрежностью, что становится неловко за людей, которые ее организовывали и проводили. Вроде как зря тратили время, вместо того, что бы спросить у Конквеста.

По аналогии, чтобы было понятно: В 1990 году Госкомстат СССР сделал прогноз численности населения до 2015 года. (Сборник статистических материалов. 1990. Москва. Финансы и статистика. 1991 Стр. 65). По нему население РСФСР в 2010 году должно достигнуть 162,3 млн. человек, по факту - 142,8 млн., к 2015 году - 165,7 млн., по факту на 2014 год -143,7 млн.  Разница 20-22 млн. По Украине на 2010 год должно было стать 53,2 млн, по факту - 46 млн., на 2015 год - 53,5 млн. человек, по факту на 2014 год - 45,4 млн. Разница 7-8,5 млн. По логике Конквеста, получается, что демократический режим уничтожил 27-30 млн. человек только в РФ и на Украине. Так ли это? Безусловно нет. Ибо меняется образ жизни, миграция, уровень здравоохранения, рождаемость и смертность. Все эти факторы, надо рассматривать подробно, и только после этого делать выводы или обличающие заявления.

3. Фрагмент подсчета сельского населения через число крестьянских дворов великолепен. Зачем смотреть в результатах переписей численность сельского населения? Ведь можно блеснуть эрудицией и знанием математики, а самое главное, натянуть нужную цифру всем переписям вопреки.

4. Так же прекрасны расчеты потерь украинцев. И ведь нисколько не смущает, что по переписи 1920 года их было 15,9 млн., и выходит что украинцы увеличились численно к переписи 1926 года почти в два раза[1].  И даже если учесть неполноту переписи, их число не могло превысить 21 млн.

Итоги.

Собственно, тут особенно и подводить нечего. Решил человек написать книгу и написал. В любое другое время, а уж тем более после открытия архивов с данными о населении в 20-х и 30-х годах, казалось бы, и обсуждать уже нечего. Разве что похвалить за попытку угадать и старание. Но увы, на дворе стоял 1988 год, вся страна массово убивала в себе советское прошлое и рвала покровы с преступлений сталинизма, зачастую в угаре теряя остатки здравого смысла и распадаясь на 15 кусочков. И семена «голодомора» упали в благодатную почву.  Песнь дружно подхватили новоиспеченные исследователи Украины и Российской Федерации. Одни, что бы выдавить из себя москаля, и на этом построить государственность, а вторые... здесь, пожалуй, невозможно найти объяснение с точки зрения здравого смысла.

Нам нужно запомнить из Конквеста следующее:

1. Корректировка переписи 1926 года. Плюс 1,2-1,5 млн. (Причем в представлении Конквеста 800 тыс. приходится на Украину).

2. Корректировка в сторону уменьшения переписи 1939 года со 170,6 млн, до 167, 2 млн., и тезис о ее фальсификации.

3. Взято за основу то, что прогноз Госплана должен совпадать с ростом населения.

4. 200 тыс. эмигрантов из Казахстана.

5. 1 миллион умерших на Северном Кавказе и 1 миллион в Казахстане.

Для чего это нужно? А потому что почти все эти пункты, вы будете встречать в расчетах остальных авторов. Как к месту, так и просто так.

А теперь знакомьтесь

Е.М. Андреев, Л.E. Дарский, Т.Л. Харькова.

и их бестселлер

Население Советского Союза 1922-1991 гг. Москва. Наука. 1993

(Авторы Е.М. Андреев, Л.E. Дарский, Т.Л. Харькова, далее в тексте как АДХ)

Вместо предисловия

В своей работе «Показатели демографического кризиса в период голода»[2] Стивен Уиткрофт написал следующее:

«В конце 1980-х гг. член Политбюро ЦК КПСС А.Н. Яковлев поручил ЦСУ пересмотреть масштабы потерь населения в результате голода 1933 г. и дать оценку расчетам Роберта Конквеста, согласно которым от голода умерли 7 млн чел.  ЦСУ выдало серию показателей в пользу того, что на 1 января 1933 г. численность населения составляла 162,9 млн чел. (Оценка ЦУНХУ – 165,7 млн) — нечто среднее между данными ЗАГС прошлых лет и цифрами Писарева, но, в отличие от других рядов данных, оценки Андреева, Дарского и Харьковой относили причины всех расхождений к единственному 1933 г., и, в чем нет ничего неожиданного, свидетельствовали о том, что от голода в том году умерли 7 млн чел...

Я слышал доклад д-ра Волкова по данным переписи 1937 г. в московском Доме ученых в 1989 г. Д-р Волков познакомил меня со своими коллегами, на которых было возложено решение этой задачи. Еще до завершения работы Андреев, Дарский, Харькова заверили меня в том, что собираются предъявить обществу результаты, подкрепляющие доводы Роберта Конквеста. Они несколько удивились, когда я поинтересовался, как они могут быть уверены в результатах, если работа еще не закончена. Они спросили меня, разве я не хотел бы, чтобы их результаты подтвердили цифры Конквеста, и были поражены, когда я сказал, что предпочел бы, чтобы, делая свою переоценку данных, они не решали заранее, какими должны быть выводы из нее».

Так что попутно и проверим это утверждение.

Получение и подгонка исходных данных.

Вот как это делают АДХ:

1. Коррекция переписи 1926 года.

Вместо 147,0 млн. населения стало 148,7 млн.[3]

- Это вопрос мы рассматривали в первой части. Разве что можно добавить тот факт, что по Европейской части РСФСР данные ЗАГСов по рожденным в 1926 году практически совпали с данными переписи. Расхождение 2,8%[4].

2. Базовой точкой отсчета взята перепись 1937 года, поэтому привязка идет к ней. Тут коррекция в плюс незначительна, - со 162,0 млн. до 162,5 млн.[5]

- Про перепись 1937 года читать здесь.

3. Перепись 1939 года фальсифицирована. Поэтому тут соответственно уменьшение с 170,6 млн. до 168,4 млн.[6]

- Про перепись 1939 года читать здесь.

4. Миграция из Казахстана 200 тыс.

- Здесь мы остановимся подробно, и сначала предоставим слово Андрееву, Дарскому и Харьковой.

«М.В. Курман ссылался на значительные размеры внешней миграции. Он писал, что, по сообщениям УНХУ Казахстана, число эмигрировавших из республики за пределы СССР в 1930-1932 гг. составило 1,3 млн человек. Учитывая поток 1933 г., а также аналогичные потоки из Туркмении и Таджикистана, М.В. Курман принимает общее отрицательное сальдо миграции за 1927-1936 гг. равным 2 млн человек. Никаких других документов, подтверждающих значительные потоки эмиграции до 1939 г., в нашем распоряжении нет. О том, что некоторое число кочевников ушло за пределы СССР в 1933 г. известно и из других источников. А. Марианьский, специально занимавший этим-вопросом, оценивает этот поток, в 200 тыс. человек. Татемов называет 600 тыс. эмигрантов из одного Казахстана в первые годы коллективизации, в том числе 205 тыс. человек - за рубеж и 445 тыс. человек - в другие республики. Остальные советские и зарубежные исследователи, занимавшиеся историей населения СССР, никаких данных не приводят. В дальнейшем в наших расчетах мы принимаем, как наиболее обоснованную, минимальную оценку А. Марианьского (200 тыс. человек)».[7]

И также посмотрим Анджея Марианьского, «специально занимающегося» этим вопросом. Его «наиболее обоснованная» оценка укладывается ровно в три предложения, и что характерно без всякого обоснования, т.е. ссылок на источник.

«Вместе с тем из Китая на территорию нынешнего Казахстана переселились в конце XIX в. несколько десятков тысяч дунган (китайских мусульман) из Синьцзяна, а из СССР в Китай в 1933 г. – около 200 тыс. казахов. Эти последние поселились в пустынных районах северной Джунгарии, где в настоящее время существует Казахский автономный округ Или. Часть из них гоминьдановские власти переселили в административном порядке в 1936 году на территорию впадины Цайдам в провинции Цинхай.»[8]

Курман пишет про 1,3 млн. до 1933 года. При этом ссылается на конкретный документ, Казахского УНХУ по исчислению населения в Казахской ССР до 1.01.1933 гг., т.е. не берет данные с потолка, потому что этот документ действительно существует. Но Курман лукавит, потому что в этой записке указано число откочевавших за пределы республики вообще, а не только за пределы СССР. А Марианьский оценивает, а не обосновывает эмиграцию за 1933 год.  Сказать, что 200 тыс. Марианьского это единственно обоснованная оценка, которая отменяет и заменяет все предыдущие, это мягко говоря некорректно. И, кстати, ссылка на Марианьского выглядит вообще удивительной, с учетом того, что интересующий нас вопрос, занимает по сути одно предложение, а его книга посвящена истории мировых процессов миграции в целом.  И хотя наши авторы убеждены в том, что «остальные советские и зарубежные исследователи, занимавшиеся историей населения СССР, никаких данных не приводят», Зеленин И.Е. с этим не согласится. Ибо в своей работе «Политотделы МТС — продолжение политики «чрезвычайщины» (1933–1934 гг.) пишет с ссылкой на РЦХИДНИ (ныне РГАСПИ), ф. 112, оп. 47, д. 7, л. 281-283, что по данным политсектора к началу 1933 г. за пределы Казахстана откочевало до 400 тыс. крестьянских хозяйств.[9]

Ситуация осложняется тем, что казахов разметало за пределами СССР в несколько стран. В Иран, Монголию, Афганистан и подавляющее большинство в Китай. Согласно первой переписи Китая проведенной в 1953 году, их проживало 509 тыс. Сколько казахов было в Китае до 1930 года, и как складывались миграционные процессы в период 1933-1953, не известно. Поэтому при очень грубом приближении, диапазон эмигрантов можно оценить в пределах 200-500 тыс., учитывая что на минимальной оценке в 200 тыс. сходятся большинство исследователей, а цифра свыше 500 тыс. выглядит маловероятно.

Но, как бы там не было, АДХ по очередному «случайному» совпадению, повторяют цифру Конквеста.

5. Введены коэффициенты на недоучет населения и недоохват территории. (в %)[10]

	Рождений	Смертей
1927-1929	23,8	59,7
1930-1933	41,5	93,5
1934-1936	16,4	23,5

- Умиляет то, чем это мотивируется. АДХ в качестве примера пишут: «В 1935 г. из 5040 месячных отчетов ЗАГСов, которые должны были поступить из Таджикской ССР, фактически было получено только 1266»[11]. И возникает подозрение, что авторы просто не отличают ежемесячную конъюнктурную отчетность от годовых отчетов, где эти пробелы уже заполнены. Более того, складывается впечатление, что они вообще не имеют ни малейшего понятия, откуда и как брались цифры. В книге «Демографическая история России: 1927-1959» вообще выдают такой перл: «В сентябре 1935 г. издается специальное постановление СНК СССР о постановке учета естественного движения населения (Собрание законов и распоряжений, 1935 г.). В постановлении говорится, что «учет до последнего времени находится в неудовлетворительном состоянии, из за чего принижается фактический рост в стране». Из этой фразы виден весь непрофессионализм и политическая тенденциозность авторов постановления, которые не знали или делали вид, что не знают, что плохой учет завышает, а не занижает рост населения»[12]. Трудно сказать насчет непрофессионализма авторов постановления. Потому что если данные ЗАГСов показывают меньший прирост населения, чем официальные цифры, публикуемые ЦУНХУ, то речь как раз идет об недоучете рождаемости ЗАГСами, но никак не наоборот. Тем более, если ЦУНХУ всячески настаивает на правильности именно своих цифр, заявляя буквально следующее: «Поскольку до сих пор нет никаких данных, которые опорочили бы отчетную цифру ЦУНХУ, как дающую неверную картину происходящих сейчас процессов естественного движения населения, преувеличивающих данные о смертности и приуменьшающих цифры рождаемости, не может быть и речи об отсутствии политической бдительности при использовании учетных материалов»[13]. А вот непрофессионализм Андреева, Дарского и Харьковой, здесь раскрывается во всей красе. Мало того, что за 10 лет работы с материалом, они не удосужились научиться отличать ежемесячную отчетность от годовой разработки, так еще и не удосужились понять, что публикуемые цифры численности населения ЦУНХУ, и данные годовых отчетов ЗАГСов это также разные цифры, которые к тому же получались отличными друг от друга способами. И только в 1933 году ЦУНХУ, в силу сложившихся обстоятельств, было вынуждено обратиться к цифрам ЗАГСов.

А вот еще интересный момент. «Следует также иметь в виду, как справедливо отметил С. Максудов[14], что население страны в тот период, особенно сельское, не имело опыта ограничения деторождения и не было подготовлено к этому. Никакие средства контрацепции в это время широко не применялись. Поэтому мы считаем, что в значительной мере низкое учтенное число рождений в 1933 г. и частично в 1934 г. отражает смерти беременных, а также высокий недоучет родившихся и рано умерших детей в период голода, что подтверждает общий баланс численностей этих поколений»[15]. На этой же странице, АДХ приводят таблицу смертности по УССР ссылаясь на архивное дело Ф.1562 Оп.20 Д.41. Самое забавное, что в этом же архивном деле, на листе 7, находится справка об абортах в СССР. По ней в 1933 году, таковых было 1,2 млн., из них в Украине 321 тыс. Кроме того, существовали и противозачаточные препараты, рекламу которых можно найти даже в газете Советская Сибирь (13 (4283) 15 января 1934 г.).

Предположим Андреев, Дарский и Харькова справку об абортах не увидели, находясь под впечатлением справедливого замечания Максудова, хотя их в этом деле аж две штуки. Предположим газет не листали. Но как можно не заметить общую тенденцию к снижению рождаемости, которые показывали ЗАГСы по всей стране, и всплеск этой рождаемости до уровня конца двадцатых годов, после запрета абортов, это величайшая загадка. Да и наверное можно было предположить, что аборты запретили по какой-то причине, а не просто так.

Расчеты

1. Поскольку результаты переписей изменились, то население в период 1927-1937 выросло не на 16 млн., а на 13,8 млн. (162,5 - 148,7=13,8 млн.)

2. Количество рождений по годовым отчетам в указанный период - 47,5 (хотя 47,9 млн.[16], но не суть) млн., с поправочным коэффициентом стало 60,9 млн. (69,9 - 47,9 = 13 млн. Вот она сила «справедливого замечания»)

- Этот момент очень важный. АДХ не стали повторять глупость о разнице между прогнозом Госплана и результатом переписи. Они подошли к процессу творчески, почти научно. Если прогноз не идет к реальности, надо что бы «реальность» пришла к прогнозу.  Теперь очень внимательно!

Если к переписи 1926 года прибавить число родившихся и вычесть число умерших по годовым отчетам ЗАГС, то получится цифра в 165,9 млн. человек на 1 января 1937 года. К этой цифре прибавляем 1,7 млн. которые АДХ выиграли от «корректировки» переписи 1926 года, и прибавим 13 млн. рождений, которые по мнению АДХ не были учтены, то получим 180,6 млн. человек, - тот самый прогноз Госплана на конец второй пятилетки, разве что на год пораньше. Т.е. 180,6 млн. это та численность населения, которая могла бы быть на 1 января 1937 года, если бы смертность соответствовала приведенной в годовых отчетах! Так не моргнув глазом, АДХ переплюнули прогноз на 3 миллиона, и это при том, что начале книги АДХ пишут: «Плановые органы вообще опирались на собственные неквалифицированные оценки и прогнозы численности населения страны». В результате еще не известно, кто больше оторвался от действительности, Госплан или Андреев, Дарский и Харькова…

3. Следовательно, если отнять из количества рождений по АДХ (60,9 млн.) прирост населения между переписями 1926-1937 гг. (13,8 млн.), то получим убыль населения в период с 1927-1937 гг. равную 47,1 млн.[17]

4. Вычитаем 0,2 млн. эмигрантов и получаем 46,9 млн. умерших, что больше данных ЗАГСов на 17,8 млн.[18]

5. Дальше умершие распределяются в соответствии с коэффициентами и локализацией в 1933 году.

По годовым отчетам ЗАГСов в период 1930-1933 гг. умерло 13 млн. прибавим к ним поправочный коэффициент 93,5% и получим 25,2 млн. Эту цифру АДХ распределили так[19]:

Годы	Умерло
1930	4 284
1931	4 501
1932	4 786
1933	11 450

- А вот как наши герои объяснили причину столь стремительного взлета смертности в 1933 году в своих расчетах. Это ж просто праздник какой то!

«Мы обратились к анализу помесячных данных о рождениях и смертях, сохранившихся в архивах по некоторым территориям. В них, конечно, отразился недоучет рождений и смертей, но все же по этим данным можно твердо судить, что общее повышение смертности имело место начиная с 1929 г., но в 1933 г. был резкий, взрывоподобный прирост уровня смертности, закончившийся в 1934 г. Например, в Киевской и Харьковской областях в весенне-летние месяцы 1933 г. смертность увеличилась более чем в 6 раз»[20].

Слово «например» подразумевает по умолчанию некий усредненный или случайный показатель, тем более если уж приводишь его, что бы экстраполировать на всю страну. Но по «невероятной случайности», в пример попали две области Украины, в которых была зарегистрирована максимальная смертность. Мало того, что она там была зарегистрирована, именно на эти области в годовых отчетах накинули самый большой поправочный коэффициент, по сравнению с конъюнктурными данными (см. первую часть).

А дальше еще веселей.

«Разумеется, учет в этом году был далеко не полным и, по-видимому, в силу сложившихся трагических обстоятельств был хуже, чем в другие годы. Однако известно, что недоучет рождений меньше, чем недоучет смертей, Так, в архиве хранится справка за подписью судебно-медицинского инспектора от 29 марта 1934 г. в которой отмечается, что «трупным покоем г. Киева за 1933 г. всего принято подобранных по городу трупов 9472, из них зарегистрировано 3991, не зарегистрирован 5481 труп». Хранящийся в архиве сводный отчет о результатах обследования постановки учета естественного движения населения, произведенного сотрудниками ЦУНХУ и УНХУ УССР и Ивановского ОблУНХУ в марте 1934г., отмечается, что в 1933 г. «не хватило книг учета смертей. Не было ни одного случая недостачи книг записи рождений»[21].

В первой части мы уже разобрали историю со справкой из Киева, и выяснили, что эти люди фигурируют в годовом отчете. А вот про нехватку книг смертей, это просто вопиющая наглость. Потому что на той же странице сводного отчета написано, что «В период отсутствия книг ЗАГС записи смертей производились в тетрадках, списках, свидетельствах о смерти, на клочках бумаги и т.д. В дальнейшем при получении книг ЗАГС записи, произведённые в период отсутствия книг, по инструкции должны быть перенесены в книги записей, однако в пяти случаях они не были перенесены (Павлоградский р-н – с/ совет ограничился лишь посылкой в район копии списка и тетрадей), в двух случаях Днепропетровской области были перенесены лишь частично»[22].Т.е. во всех 115-ти проверенных ЗАГСах, записи велись! И лишь в пяти они на момент проверки не были перенесены в книгу, а в двух были перенесены частично. Причем в этих пяти ЗАГСах, тетради отправили в район вместо книг. И вот на таком основании АДХ умудряются сделать вывод, что «разумеется учет был далеко не полным».

Итоги.

Если мы возьмем разницу между умершими в 1933-м и 1931 годом то увидим наши заветные 7 миллионов. Причем полученные практически таким же способом, как их получил Конквест. Образно говоря, ту же конфету завернули в другую обертку, и придали «научность». Все ключевые моменты в расчетах совпали практически полностью, за исключением Северного Кавказа и Казахстана, но это знамя поднимут другие «исследователи», калибром помельче. О них мы поговорим в третьей части.Продолжили дело Роберта Конквеста и «народные избранники» РФ, приняв 2 апреля 2008 года официальное заявление «Памяти жертв голода 30-х годов на территории СССР», в котором сказано: «В результате голода, вызванного насильственной коллективизацией, пострадали многие регионы РСФСР (Поволжье, Центрально-Черноземная область, Северный Кавказ, Урал, Крым, часть Западной Сибири), Казахстана, Украины, Белоруссии. От голода и болезней, связанных с недоеданием, в 1932-1933 годах там погибло около 7 млн человек». «Избранники» озвучили в заявлении не только число жертв спущенное со стороны, но и шаблон, как «правильно» трактовать события, произошедшие в 30-е годы. Поскольку понимание причинно-следственных связей у всех вышеперечисленных лиц не развито, а слова порядочность и честность явно обошли их стороной, то совершенно не удивляет позиция официальных лиц властных структур РФ по поводу событий на Украине не осознающих почему они происходят и кто этому способствовал.