Как дожить до 2100 года

Загорелый узбек в майке бьет киркой землю перед ангаром в Алабушево — копает траншею. Его зовут Юлдаш Хайдаров, ему 54 года, он ездит на заработки в Москву с советских времен. Знает ли он, что он строит и что хранится в ангаре? Юлдаш почему-то смущается: «Ну, строим это... Как в космосе. Для мертвецов». Не страшно ли? «Нет, мертвецов бояться не надо, бояться надо живых», — философски отвечает он.

Валерия Удалова на вопрос, не страшно ли ей рядом с трупами, незамедлительно парирует: это не мертвецы!

«Это люди, которые находятся в определенном состоянии. Бывают люди в коме, они могут очнуться. А эти пациенты ждут момента, когда наука будет готова их разморозить. Какая же вы, Полина, нервная», — улыбается Валерия, открывая крышку бочки, в которой хранится голова и головной мозг нескольких человек. В том числе и мозг ее мамы. По всем законам жанра из-под крышки поднимается дымок.

Российская криофирма, как и американские, была создана энтузиастами фактически «для себя», то есть для того, чтобы сохранить тела после смерти.

Сторонники крионики прекрасно понимают, что у них нет никаких доказательств того, что рано или поздно их разморозят. Поэтому им остается просто верить в то, что это средство от исчезновения и забытья. Крионика похожа на религию, в основу которой легли физиология, биология, психология и другие науки. При этом далеко не все крионисты — ученые. Потому что специальные знания в вопросе «человеческих воскрешений» нужны далеко не всегда.

Например, Данила Медведев, член координационного совета Российского трансгуманистического движения, общество, которое занимается футурологическими разработками. Медведев уверен, что будущее науки не за учеными, которые годами исследуют одну узкую тему, а за людьми, которым интересны все аспекты человеческой жизни, и которые, пусть даже не имея специального образования, самостоятельно готовы постигать тайны мироздания.

«Конечно, это очень специфическая тема. Поэтому все, кто у нас работает, даже сторожа, так или иначе верят в воскрешение в будущем. Ведь если человек не верит, он будет относиться к идее сохранения тела при определенной температуре, как говорится, с прохладцей. А это, как понимаете, чревато», — рассуждает о вовлеченности в процесс Валерия Удалова.

Ирина Климова работает инженером-электронщиком на складе электротехники, расположенной на той же территории в Алабушево, что и криохранилище. Она помогает решать некоторые технологические проблемы сторонникам крионики. «Я никогда не думала о том, хочу ли я быть замороженной. Но уверена, что при нынешних темпах развития науки у людей есть шанс быть счастливо размороженными. Люди всегда боятся чего-то нового, а потом проходит немного времени, и они уже не представляют, как раньше без этого жили», — рассуждает она.

Конечно, чан с мозгами и ящик с телами в получасе к северу от Москвы назвать настоящим «криохранилищем» пока нельзя. Вот уже больше года «Криорус» строит его в соседнем ангаре в Алабушево. В расчищенном углу поставят специальный резервуар из композитных материалов с двойными стенками, между которыми вакуум. Внутрь зальют жидкий азот и поместят — вниз головой — всех своих «пациентов». Стены ангара планируется обить все той же космической серебристой пленкой.

Как только будет достроено новое хранилище, можно будет смело говорить о том, что крионирование в России вышло на новый технологический уровень. Ведь во всей Европе нет ни одного подобного хранилища.

Копирайт: Максим Новиков
Это металлическое криохранилище в Алабушево "Криорусу" подарили. Но оно не используется, так как неисправно