КАК БЫ ПРИЛИЧНО ПИСАТЬ ПОДОБНЫЙ ПОСТ

То ли дело было в юности на улице Жуковского, когда в канун моего дня рождения соседи умоляли маму с папой не покидать в день их общей трагедии наш дом. Но… Мне уже было обещано, что они уйдут куда-то в гости. А у нас в семье слово держали. Я, кстати, тоже держал слово, что буду вести себя прилично. Но ответственность за остальных категорически отвергал.
- Они личности! – настаивал я, - а личности должны самовыражаться!
Не знаю, как само…, а выражался, например, Хащ – Юрка Хащеватский – вполне свободно, что его не портило ни тогда, ни сейчас. А как он мог не спеть мою любимую песню Крапивы-Макарова-Воловича про революцию?
- А помнишь, Вася, какое было время?
А помнишь, Федя, революция была?
Сначала мы передавили всех евреев,
Потом Авророй ё….и царя…
Граждане стыдливо закрывали форточки. Мало ли? Сосед, ставший впоследствии Межбижером, каждый раз слюнявил карандаш, пытаясь записать крамольные строки. И каждый раз его обливали из кружки вином «Перлына степу». А только он начинал облизываться, сверху предупреждали, что вино было в употреблении.
Танцы… Как мы танцевали под музыку, записанную с музыкальных программ ВВС и «Голоса Америки». Какой изысканный рок сменяли Битлы, а их - блюзы Сачмо и Эллы…
Ходила ходуном квартира, стенал двор и шел, гремя сапогами по железной лестнице участковый – будущий сержант Гениталенко. Он знал, что наши барышни встретят его стаканом водки и бочковым огурцом на блюдечке. И поцелуют в губы так, что сержант станет алее знамени, которому присягал. Он выпивал свой стакан, заедал огурцом, говорил:
- Ребяты, вы не очень-то, ладно? – и уходил оглядываясь.
А веселье продолжалось.
А подарки? Какие я получал подарки! Все изощрялись, дабы их подарок был смешней и оригинальней других. Как мне жаль, что кто-то спер потрясающую книжку Олега Сташкевича, сделанную в стиле ЖЗЛ и посвященную мне. При чтении этой книжке вслух не было ни одного стоячего. Упали от хохота все!
А череп? Да-да, именно череп подарили мне однокурсники. И стоял он себе с сигаретой, втиснутой в зубы, в изголовье моего дивана и никому не мешал…
Мой однокурсник и товарищ Вася Горбатюк, живший в Люстдорфе, в этот день оставался ночевать. Он и лег себе спать, когда я пошел провожать кого-то из девушек. Лег, а свет не погасил. Пришли родители, видят – ребенок спит, укрывшись с головой. Погасили свет и пошли в свою комнату спать тоже. Провожал я барышню часов до двух ночи. Потом топал домой… Короче, придя, обнаружил, что забыл ключ. Не беда, но придется звонить. Ну, кто мог предположить, что пьяный Васька не проснется, а открывать пойдет мама и что эти гады смазали глазницы и контур черепа фосфором?
Да, в эту ночь было шумно не в доме Шнеерзона, а как раз Албира.
Вот так мы и жили. Если честно, так пытаюсь жить и сейчас. Люблю, дружу, пишу, подставляю плечо и… стараюсь быть весел.
«… А иначе, зачем…».
|
</> |