Живучесть анекдота

Тут наткнулся у Сигизмунда Герберштейна в «Записках о Московиии» XVI века (https://www.vostlit.info/Texts/rus8/Gerberstein/frametext8.htm) на такой пассаж про жителей тогдашней Литвы:
Со времен Витольда вплоть до наших дней они пребывают в столь жестоком рабстве, что приговоренного к смерти заставляют по приказу господина казнить самого себя и собственноручно себя вешать. Если же он вдруг откажется сделать это, то его жестоко высекут, бесчеловечно истерзают и все равно повесят. Вследствие такой строгости бывает, что судья только пригрозит виновному, начни тот медлить, или просто скажет : «Поспеши, господин гневается», как несчастный, опасаясь жесточайших побоев, кончает жизнь петлей.
Не знаю, с чьих слов это было записано в XVI веке, но в СССР ходил аналогичный по смыслу анекдот, про то как советских рабочих пытаются подбить на забастовку:
- Завтра на заводском дворе всех вас будем вешать.
Тишина в зале и вдруг робкий голос из заднего ряда:
- А верёвку и мыло с собой приносить или в завкоме выдадут?
|
</> |