Jam temp’ está! О праэсперанто-1878 (Lingwe Uniwersala)
mevamevo — 30.07.2025
Пока в недрах моего блога дозревает очередное
большое чтение об эсперанто (посвящённое этимологии наиболее
частых/частотных э-существительных; его придётся разделить на две,
если не на три части), отвлекусь на относительно небольшой, но
интересный эпизод из истории эсперанто (я на него часто
ссылаюсь в своих этимологических заметках, так что появление этого
текста было лишь вопросом времени). Речь идёт о
единственной дошедшей до нас иллюстрации того, как выглядел
«праэсперанто» в 1878 году. Напомним, что в «почти» окончательной
форме эсперанто был оформлен в 1887 году публикацией так называемой
«Первой книги» (после её выхода в языке
было осуществлено лишь одно более-менее приметное «сознательное»
изменение: форма коррелятивов ряда kian/tian/ĉian... была изменена
на kiam/tiam/ĉiam...; всё остальное — лишь естественное развитие и
обогащение языка без какого-либо «указующего перста»).
Для начала — несколько вводных слов. Известно, что Заменгоф (создатель или, как он предпочитал
себя называть, инициатор эсперанто) увлёкся идеей о создании
международного языка ещё в очень раннем возрасте. Поначалу он
пытался конструировать язык по совершенно произвольным принципам,
например, полагая, что чем короче будут слова нового языка, тем
легче будет сам язык (поэтому он поначалу экспериментировал со
«словами» типа a, ab, ac... ba, ca, da... aba, aca и т.п.).
Быстро осознав, что такие сочетания являются совершенно
непрактичными, он пришёл к выводу, что лексическую базу языка
должны составлять слова из естественных языков (в большей
степени лексика эсперанто основана на романских языках, в меньшей —
на германских, встречаются эпизодические заимствования также из
славянских языков). Вторым счастливым открытием для него
стала грамматика английского языка (с которым он начал
знакомство в пятом классе гимназии, пусть и не достигнув в знании
английского высокого уровня), которая была заметно проще,
нежели грамматика русского, польского (его родные языки), немецкого
и французского (которые он начал изучать ещё в раннем детстве и
которыми овладел на очень высоком уровне), уже не говоря о латыни и
древнегреческом (с которыми он был знаком как минимум в пределах
гимназического курса). Благодаря знакомству с английским он
осознал, что для искусственного языка вовсе не является
обязательным то обилие форм, которые имеются как в классических,
так и во многих современных языках, в результате чего грамматика
эсперанто стала весьма «прозрачной» и регулярной. Третье
«счастливое открытие» пришло благодаря русскому языку: именно на
его материале Заменгоф понял, что лексический запас можно
значительно сократить благодаря регулярному словообразованию с
использованием суффиксов и приставок (сам Заменгоф в качестве
примеров упоминал слова «швейцарская» и
«кондитерская»).
В общем, уже в старших классах гимназии его проект (да,
тогда эсперанто был ещё лишь проектом) стал
строиться на ряде принципов, во-первых, совершенно отличающих его
от «априорных/логических» языков, а, во-вторых, непосредственно
родственных принципам того эсперанто, который в итоге и стал
полноценным языком. В 1878 году (Заменгоф был тогда в восьмом,
выпускном классе гимназии) был готов первый хотя бы частично
дошедший до нас проект праэсперанто, который нередко обозначается
как (пра)эсперанто-1878 (он также известен под обозначением
Lingwe Uniwersala, данным самим Заменгофом).
Собственно, вот единственное четверостишие (вдобавок к названию
языка), по которому мы можем судить об облике «тогдашнего
эсперанто»:
Malamikete de las nacjes
Kadó, kadó, jam temp’ está!
La tot’ homoze en familje
Konunigare so debá!
У самого обретения нами этого четверостишия —
занятная история!
Оно дошло до нас благодаря российскому эсперантисту Н. А. Боровко, который написал письмо Заменгофу
с просьбой рассказать о том, как тот, собственно, пришёл к идее о
создании международного языка. Сам Боровко примечателен не только
своим отчеством (Африканович!), но и жизненными перипетиями. Он
родился в дворянской семье, получил военное образование, но был
арестован «за хранение запрещённых книг» и сослан в Сибирь, где
занимался самообразованием. Стал одним из первых авторов
оригинальных новелл на эсперанто (иногда его даже упоминают
как первого оригинального прозаика на эсперанто; в том
смысле, что он не переводил, а писал исходно на
эсперанто!), после освобождения занимался
эсперанто-деятельностью в Одессе, после чего переехал в Ялту, где
стал первым заведующим городской библиотекой (библиотека имени
Чехова). Уделял внимание краеведению, став, среди прочего, одним из
первых исследователей пещерного города Тепе-Кермен. Его дочь Нина вышла замуж за
известного шведского эсперантиста Вальдемара Ланглета, который позже прославился
своей деятельностью по спасению евреев из будапештского гетто
(признан праведником народов мира).
Но вернёмся в середину 1890-х годов. В общем, Боровко пишет письмо
Заменгофу, а Заменгоф отвечает. В то время э-термин «крокодил» ещё не существовал, переписка велась
на русском; как считается, ответ Заменгофа был написан в 1896 году.
Русский оригинал письма впоследствии был утерян, но, к счастью, уже
в том же 1896 году в журнале «Lingvo Internacia» с согласия обоих
корреспондентов был опубликован перевод письма Заменгофа на
эсперанто. Именно из этого дошедшего до нас перевода мы хоть
немного знаем о том, как выглядел праэсперанто от 1878 года.
Впоследствии были найдены, фрагментарно скопированы и опубликованы
и более поздние черновики Заменгофа, отражающие его работу над
языком в 1881-82 годах, но прям все тогдашние рукописи
инициатора эсперанто недоступны исследователям (как
считается, они сгинули во время нацистской оккупации Австрии и
Польши, но, возможно, это лишь апокрифическая теория). Ну,
ниже в любом случае речь будет идти именно о Lingwe Uniwersala от
1878 года, от которого, повторюсь, до нас дошли лишь название языка
и четыре строчки (как упоминал сам Заменгоф в письме к
Боровко, это были первые строчки гимна во славу нового языка,
которые он и его коллеги по гимназии распевали в декабре 1878 года
на дне рождения самого Заменгофа).
Приведём ещё раз текст четверостишия с буквальным переводом на
русский и в переложении на современный эсперанто:
| Malamikete de las nacjes Kadó, kadó, jam temp’ está! La tot’ homoze en familje Konunigare so debá! |
Вражда наций (между народами) Пади, пади, уже время (уже пора)! Всё человечество в [одну] семью Соединиться/объединиться должно! |
Malamikeco de (inter) la nacioj Falu, falu, jam estas tempo! La tuta homaro en familion (kun)Unuigi sin devas! |
Невооружённым глазом видно, что текст в левой
колонке (праэсперанто-1878) более-менее наполовину похож на
современный эсперанто-текст. Что исследователи эсперанто могут
непосредственно почерпнуть из этой иллюстрации в отношении того,
как выглядел «тогдашний эсперанто»?
1. Латинская графика; для
латинской «v» ещё используется «w» (см. название
языка; очевидное влияние польского). О надстрочных символах над
согласными ничего не известно, но видно, что акутом (острым
ударением) помечается «нетипичное ударение» в отдельных глагольных
формах. «Типичное/нормальное» ударение — очевидно на предпоследний
слог (как и в нынешнем эсперанто).
2. Существительные
(malamikete, nacje, homoze, familje) заканчиваются на
-e (в нынешнем эсперанто — на -o). Множественное
число существительных (nacjes) образуется при помощи
окончания -s (в нынешнем эсперанто — -j). Имеется
артикль la (вероятно, единственный), причём он склоняется по
числам, как и существительные (la — las); в нынешнем
эсперанто единственный артикль не
изменяется.
3. Имеется т. н. элизия
(опущение конечной гласной с заменой её апострофом): temp’ и
tot’. Опущение конечной гласной у существительных (и только
у них!) допустимо и в нынешнем эсперанто (чаще в поэзии); в
представленном примере видно, что элизия тогда была возможна и у
прилагательных (tot’, «весь, целый», совр.
эсп. tuta). Из названия самого языка
(uniwersala) видно, что «типичным/базовым окончанием» у
тогдашних прилагательных было -a (как и в нынешнем
эсперанто).
4. О лексике, о ряде корней,
служебных слов и аффиксов, уже тогда имевших ту же форму, что и в
нынешнем эсперанто (их тут вполне достаточно!), будет сказано
ниже.
5. Признаков наличия
винительного падежа в тогдашнем проекте не имеется. На современном
эсперанто он потребовался бы в двух случаях на представленные
четыре строчки.
6. Единственное местоимение,
которое мы находим в этой иллюстрации, — возвратное местоимения
so (на совр. эсп. — si). Как известно из более
поздних черновиков инициатора эсперанто, личные местоимения ещё в
1881-82 годах имели вид типа mo, no, vo и т.д., так что эта
форма отражает и подтверждает тогдашние тенденции. Нынешняя форма
(mi, ni, vi...) была устаканена лишь к 1887 году.
7. Глагольная система в
праэсперанто-1878 представляет наибольшее число отличий от
современного эсперанто (по сравнению со всем, что уже было
упомянуто). Из представленной иллюстрации невозможно заключить,
изменялись ли тогдашние глаголы по лицам и числам (скорее
всего — нет). Настоящее время глагола выражалось ударным
окончанием -á (está, debá); в современном эсперанто
все формы глагола настоящего времени выражаются при помощи
окончания -as (безударного, по общим правилам).
Повелительное наклонение глагола в праэсперанто-1878 выражалось
ударным окончанием -ó (kadó); в современном эсперанто
все повелительные формы глагола выражаются при помощи окончания
-u (безударного, по общим правилам). Инфинитив (как
минимум в настоящем времени; есть версии, что в тогдашнем эсперанто
он мог иметь разные формы для разных времён) выражается при
помощи окончания -are (в современном эсперанто имеется
единственная форма инфинитива с окончанием -i).
А теперь попытаемся сравнить лексический состав «того» (от
1878) эсперанто с «нынешним». Ещё раз приведу
четверостишие-иллюстрацию с его переводом на нынешний эсперанто, но
уже с разбиением на отдельные словообразовательные морфемы,
обозначив одним и тем же цветом «общие» морфемы как для тогдашнего,
так и для нынешнего эсперанто.
| Malamikete de las nacjes Kadó, kadó, jam temp’ está! La tot’ homoze en familje Konunigare so debá! |
Mal/amik/et/e de la/s nacj/e/s Kad/ó, kad/ó, jam temp/’ est/á! La tot/’ hom/oz/e en familj/e Kon/un/ig/are so deb/á! |
Mal/amik/ec/o de la naci/o/j Fal/u, fal/u, jam est/as temp/o! La tut/a hom/ar/o en famili/o/n kun/unu/ig/i si/n dev/as! |
Уже в первой строке мы видим корень amik-
(«друг»), имеющий ту же форму, что и в современном эсперанто.
Примечательны также одна и та же форма предлога de (самый
частый/частотный предлог эсперанто) и наличие весьма продуктивного
префикса mal- в той же форме, что и в эсперанто-1887. Слово
malamikete («вражда») в современном эсперанто имеет форму
malamikeco (с другим суффиксом и, как уже было сказано,
окончанием). Артикль тот же, лишь (в старой версии языка) стоит во
множественном числе. Слово «нация/народ» в былой версии имеет форму
nacje, в нынешнем эсперанто — nacio.
Во второй строке мы видим наречие jam и корни temp- и
est-, которые уже в 1878 году имели ту же форму, что и в
современном эсперанто. В третьей строке мы встречаем корень
hom-, а также предлог en («в», второй по частотности
предлог после de) в том же виде, что и в современном
эсперанто. В четвёртой строке мы находим весьма продуктивный
суффикс -ig- в той же форме, в какой он используется и
сейчас.
В общем, как видим, основные черты современного эсперанто явно
проглядывают уже в проекте-1878. В дальнейшем Заменгоф занимался
большей частью не особо крупными изменениями, «шлифуя» свой проект
и уточняя выбор отдельных корней. Так, nacje в итоге стало
nacio, familje → familio, kadare («упасть, падать»)
→ fali, tota → tuta, kon (предлог «с») → kun, un
(«один») → unu, debare → devi.
Напоследок нельзя не обратить внимание на то, что оборот «Jam
temp’ está!» вошёл в современный эсперанто в своей «архаичной»
форме, став своеобразным «книжным»/«возвышенным» (но и не чересчур
уж и редким!) фразеологизмом со значением «уже пора! уже пришло
время!».
В качестве бесплатного бонуса предлагаю вам проверить свою
интуицию: какое из представленных существительных является в
эсперанто, по-вашему, более частым/частотным, чем остальные из
представленных? Ответ станет ясен уже скоро, когда я доведу
до ума и опубликую соответствующие записи. Итак, какое из
этих существительных в эсперанто является более частотным, чем
остальные? Пять вариантов (в алфавитном порядке):
homo «человек», lingvo «язык»,
sinjoro «господин», тж. религиозное «Господь»,
tago «день», tempo «время».
|
|
</> |
Как повысить узнаваемость компании с помощью digital-инструментов
Иконы стиля 50-ые годы - III
Пригласили поработать на Праздники
Неделя прошла после нашего возвращения из Туниса. Дома
С ума сойти...
Вот что бывает когда нет столовой и приходится в ванной резать кроликов
Три степени энтузиазма на одном фото
Загадки маленького Старого Крыма: Бейбарс, Жанна де Гоше и другие

