Ивановость дня.
![топ 100 блогов](/media/images/default.jpg)
И знаете, что?
Меня удивляют те, кто вроде бы всё это время говорили о том, что МБХ политический узник, и он сидит только потому, что томуктоможетвсё хочется чтобы Ходорковский сидел, а сам Михаил Борисович, конечно, герой и молодец, – сегодня вместо
Люди! Вы что? Вы, сидящие в теплых квартирах и домах, рядом со своими родными и близкими, вы, могущие в любую минуту позвонить своим родителям, обнять свою жену (мужа), детей, пойти в кафе с друзьями, выспаться, наконец, посмотреть любимое кино или почитать любимую книгу, да, и просто попинать балду в этих ваших энторнетиках – вы, рассуждаете о том, что он не должен был или должен был, но... И дальше перечисляете победу Путина, поражение Ходорковского, и напоминаете, что «осталось-то сидеть совсем чуть-чуть». И «мог бы дотерпеть».
Вы вообще себе представляете что такое тюрьма? Лагеря? Камера? Унижения? Голод? Неизвестность? Угроза жизни в любую минуту?
А то, что чувствует человек, когда ему говорят, что мама его серьезно болеет и он может ее никогда больше не увидеть?
А то, как его освободили?
Путин в своем репертуаре – в коридоре, через губу, мимоходом, мол, а, да, типа забыл сказать, а вы не спросили, мол, помилую.
Такое мы уже проходили. Она утонула. И мы с Людмилой решили развестись. И тоже в фойе. В театре.
А то, как была блестяще, в лучших чекистских традициях проведена эта спецоперация? Никто ничего не знает. Ни адвокаты, ни родители.
Не удивлюсь, что это было так:
- Ходорковский, с вещами на выход. Да, поторапливайся.
- Куда? Что?
- Не положено! – рявкает охранник.
И заключенный не зная ничего до последней секунды идет со своим нехитрым скарбом, думая о плохом. О хорошем в такие минуты почему-то не мечтается.
Даже добрые дела эти чекисты делают подленько. Ещё разочек проехаться по человеку. По его душе. Еще один плевок в глаза. Ничего! Умоется...
Еще хаос и неразбериха, но я одно могу сказать - самое главное - он на свободе. И ни один человек в мире не смеет осудить его, и не важно писал он прошение или нет, писал ли под давлением и угрозами, писал ли с признанием (хотя я думаю, что ни о каком признании там речи и нет) вины или нет. Главное, что он сможет обнять своих родителей, жену, детей, родных и близких ему людей. Он все равно победил.
Те, кто меня знают, знают, что я не кровожадина никакая. Но тут, мне бы очень хотелось, чтобы хотя бы часть всех посланных пожеланий или, скорее, проклятий тому, кто как бы остался в белом пальто, тот, который через губу, тот который думает что он на коне - хотя бы только маленькая часть - исполнились.
А я желаю Марине Филлиповне многие лета и здоровья, здоровья, здоровья.
И чтобы Платона тоже, наконец, отпустили.
Вообще-то, я хотела написать о том, что в Сиэтле выпал снег.
И о том, что соседские дети играли в снежки и лепили снеговиков.
И о том, что мама опять не положила в тефтели аджику, а папа её уличил!
И о том, что ноги промокли у нас с Мишкой от гуляния.
И о том, что пятница и час дня, а на улице темно и сыро, снег тает и поднялся ветер. Но мы успели сделать несколько фотографий. И что работать нифига не хочется, а хочется зажечь камин, налить чаю и тихо радоваться что всё, тьфу-тьфу-тьфу хорошо.
Но все эти наши маленькие радости по сравнению с потрясающей новостью о которой не то, что писать, думать не хотелось, чтобы не сглазить – сущие пустяки. Напишу и об этом. Но не сейчас.
|
</> |