История Лопатинского госпиталя. Послесловие.

gistory — 22.09.2018 В начале все освобожденные, особенно те, кто готовился перейти в партизанский отряд, влились в ряды 2 мгсд и 11 кавкорпуса. Котлярский стал заместителем командира дивизии.
Старосту из деревни Костино, Петра Матвеевича Матвеева, который привел в Лопатино медсестер из дивизии, арестовал Особый Отдел НКВД 2 гмсд и приговорил к расстрелу, который был приведен в исполнение 11 февраля. Матвееву был 61 год[1].

15 февраля несколько партизанских отрядов освободили Дорогобуж и прилегающие к нему деревни, в том числе и деревню Петраково в которой был госпиталь Мицкевич и Рустамбековой. Алия Рустамбекова стала партизанским врачом отряда «Дедушка», командиром которого был В.И. Воронченко, и погибла 30 июня 1942 года. О судьбе Галины Мицкевич сведений нет.

Зимой 1942 года фронт возле Вязьмы стабилизировался. Ни одна, ни другая сторона не могли полностью решить поставленные перед ними задачи. Вермахт с помощью танков успешно отражал атаки на автостраду, но далеко отогнать противника также не мог. Несмотря на то, что каждый боец был на вес золота, в марте 11 кк и 2 гмсд стали отправлять окруженцев, в том числе бывших врачей и пациентов Лопатинского госпиталя в лагеря НКВД для спецпроверки.

"Профильным" для Калининского фронта, был Южский Спецлагерь НКВД, который располагался в поселке Талицы Ивановской области. Там и сейчас существуют две или три исправительно-трудовые колонии. 31 мая 1935 года здесь была создана Южская детская трудовая колония (ЮДТК), в 1939 году на ее базе был образован лагерь для содержания финских военнопленных, правда их было так мало, что для них хватило Грязовецкого лагеря в Вологодской области. А в Южский лагерь конце апреля стали поступать красноармейцы, побывавшие в финском плену «Правительственной комиссией принято от финских влас­тей быв. военнопленных советских граждан — 5468 чел. Из этого числа отправлено в УНКВД по Ивановской области 294 чел. Умерло 4 чел., покончил самоубийством - 1 чел. Содержатся в Южском лагере НКВД — 5172 чел. Из них 18 чел. старшего комсостава, среднего и младшего комсостава — 938. Рядовых — 4066. Врачей и медперсонала — 84 чел.». Из этого числа порядка 700 человек было осуждено к расстрелу, 450 человек попавшие в плен ранеными и больными, были возвращены в распоряжение Наркомата Обороны, а оставшиеся в количестве 4354 человека получили от 5 до 8 лет лагерей и были отправлены в Воркуту и Норильск[2].

Вот в этот лагерь и были доставлены многие «лопатинцы». В ход бесед и допросов, показания на главврача Муратова дали красноармейцы Петр А. и Семен И., свою лепту внесла врач Н. После нескольких ночных допросов Муратов рассказал обо всем что было и не было в госпитале, признав, что «себя виновным в том, что оказавшись в плену у противника и будучи назначенным военным комендантом города Вязьмы майором немецкой армии – Освальд на должность начальника немецкого госпиталя для военнопленных, находясь по роду выполняемой мной работы зависимым от него и начальника немецкого полицейского отряда, предназначенного для одного из районов Москвы, полицмейстера, фамилии которого сейчас не помню, беспрекословно выполнял их поручения и задания, фактически оказавшись таким образом на службе у немцев.
Правда, за свою службу денежного содержания я от не немцев не получал, однако в результате выполнения мною указаний представителей немецких военных властей, я не ощущал в полной мере тягот плена и находился по сравнению с положением для военнопленных до некоторой степени в привилегированных условиях».

Дело не закончилось в Талицах, а было передано в Москву, и бывший военврач Муратов отправился в Лефортово. Давший на него показания Петр А. в августе 1942 года получил 8 лет лагерей.

В августе же от гангрены скончался санитар теперь уже 652 ппг Николай Кудинов.

В конце сентября в Грязовецком спецлагере был арестован переводчик Лопатинского госпиталя Юзеф Генрихович Каминский, который в действительности оказался Юзефом Хаймовичем Кане, уроженцем города Лодзь, бухгалтером по профессии. В феврале 1943 года он получил 10 лет лагерей, его дальнейшая судьба неизвестна.


«На основании изложенного обвиняется – Муратов Владимир Максимович, … , бывший начальник эвакуационного отделения 214 полевого подвижного госпиталя 32 армии, военврач 3 ранга в том, что – Сдавшись в плен, перешел на службу к немцам изменив таким образом родине – т.е. в совершении преступлений, предусмотренных ст. 50-1 п «б» УК РСФСР.
Руководствуясь ст 208 УПК и приказом НКВД СССР №001613 от 21 ноября 1941 года, следственное дело №180/4350 по обвинению Муратов Владимира Максимовича подлежит направлению на рассмотрение Особого Совещания при Народном Комиссаре Внутренних дел Союза ССР.
Мера наказания Муратову Владимиру Максимовичу предлагается РАССТРЕЛ».

Дело было передано на рассмотрение Особого Совещания НКВД СССР 30 октября 1942 года, которое 11 ноября его рассмотрело, и постановило расстрелять. Последним листком в деле врача Муратова 25 лет была полоска машинописного бланка шириной сантиметров 5, заполненная от руки:
«Постановление особого совещания при НКВД СССР от 11 ноября 1942 года в отношении осужденного Муратова Владимира Максимовича приведено в исполнение 28 ноября 1942 года».
Но в 1968 году Главная военная прокуратура внесла протест^[3], дело было пересмотрено, опрошены свидетели, в том числе новые, были запрошены материалы из других уголовных дел. Все это дало основание считать, «что Муратов по настоящему делу был репрессирован необоснованно...  Постановление Особого совещания при НКВД СССР от 11 ноября 1942 года в отношении Муратова Владимира Максимович отменить и дело его производством прекратить за отсутствием состава преступления». Военный трибунал ордена Ленина Московского Военного Округа согласился с этим.

Майор Тимофеев, после выхода с оккупированной территории оказался страшим лейтенантом Тимме Александром Дмитриевичем. Правда позже, судя по наградным листам он стал и майором, и подполковником. Но и его догнало лопатинское прошлое — есть данные что он бы осужден, но позже реабилитирован.
Полковник Котлярский сразу после выхода из окружения был зам командира 2 мгсд, потом перешел в 50 армию к Болдину. В феврале 1943 года был арестован и до августа того же года находился под следствием. В конце 1943 года назначен на должность замкомандира 199 сд. 27 февраля 1944 года – погиб в бою. Похоронен в деревне Стасьево Витебской области на офицерском кладбище.

Врач Абрамович, который отказался от должности начальника Лопатинского госпиталя, после проверки в Грязовецком лагере был направлен на фронт, стал майором медслужбы, закончил войну в Берлине. Как высококвалифицированный хирург уже в 1943 году он получил орден «Красной звезды» и еще один такой же орден за Берлин.

Орден «Красной звезды» за отличную работу во время боев в Восточной Пруссии получила, и старший лейтенант врач Н. Позже она стала капитаном, вышла замуж. О событиях в Лопатинском госпитале ей напомнили в 1968 году. О Муратове она рассказывала только хорошее.

И действительно, врач должен спасать жизни, чем в полной мере и занимался Владимир Максимович Муратов.

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Архив