Истории Поднавислы

taffy729 — 01.05.2024 Претерпевый до конца, той спасётся.

Хутор Поднависла - это вот такое живописное место в семи километрах от Фанагорийской:





Интересно оно своей хозяйкой. Если рассказывать по порядку, то в 1915 году здесь поселился Кеворк Ханжиян, бежавший с семьёй от геноцида турок. Героине истории, Аршалуйс Ханжиян, на тот момент было около двух лет, она родилась 27 декабря 1913 года и была четвёртым ребёнком из двенадцати. Работали в совхозе, выращивали табак, жили чем лес пошлёт. Аршалуйс умела охотиться, окончила табаководческие курсы, ездила с подводами и дважды погибала, но не погибла - один раз, упав с подвесного моста, когда несла в Горячий Ключ мешок сушёных яблок на продажу, а второй - когда во время переправы поднялась река (речки у нас таковы, что за считанные минуты поднимается стена воды. Именно так погиб в Крымске Василий Цымбал.)


21 августа 1942 года фашистами был занят Горячий Ключ, и они собирались продвигаться дальше к Туапсе. Фанагорийская и село Безымянное тоже были захвачены. Как и многие другие, семья укрывалась в лесу, где потихоньку партизанила.

1 октября 1942 года из Новомихайловки сюда был переброшен 26 стрелковый полк НКВД под руководством Ивана Прокофьевича Соколенко. В доме Ханжиянов расположился полковой медпункт.. ну как медпункт? Оперирующий хирург Вера Семёновна Дубровская, двадцати лет, санитар из раненых и сын полка Славик, десяти лет. Кеворк Хачикович прислал двух дочерей и двух невесток помогать - готовить, стирать и прочее; помимо чекистов, Фанагорийскую штурмовали моряки 76-й мсб, переброшенной из Джубги, и пехотинцы 30-й Иркутской дивизии; всех раненых свозили в Поднавислу. 6-7 октября шли бои за Фанагорийскую, а 20-го 26 полк ушёл на Хадыженское направление (с. Садовое, Шаумянский перевал, Сарай-гора, г. Седло), и вместе с ним убыл и медпункт. А Аршалуйс осталась.

Ну и дальше она просто жила там, и всё. Таскала из Чепси камни и обозначала ими могилы. Примерно так:



В семидесятых Поднавислу хотели, ткскзть, освоить, и именно к этому времени относится история о том, как уже пожилая Аршалуйс выходила с берданкой против бульдозера:



«Пойди к своему начальству, скажи: тут Ханжиян Аршалуйс, она не пускает. Тут братские могилы, кости везде лежат!»

Собственно, как раз после этой истории про эти захоронения и вспомнили. Сегодня здесь лежит больше 2,5 тысяч солдат и офицеров, и этот список постоянно пополняется.



Сейчас на территории стоят наша и армянская часовни, а также памятник Аршалуйс. Хороший:






Ну и прямая речь, как водится:


- Не надо, не надо меня благодарить: так поступил бы каждый, кто оказался на моем месте. Грех, большой грех пройти мимо раненого воина, не закрыть глаза умершему, не оказать ему последние земные почести.
Война для нас, как и для всех людей нашей страны, началась неожиданно. 22 июня 1941 года утро выдалось замечательное. Наша Поднависла – это место Божье: здесь все красоты земли собрались вместе: лес, горы, река, луга – все, все здесь есть.
Бегу рано утром к реке: листва шелестит, вода в реке журчит, птицы поют. Наши коровы и козочки уже голоса свои подают, петухи кричат, чтоб поднимались, начинали новый день с трудов, с забот. Мы ведь не знали отдыха, трудились, не покладая рук. Не обижались на Бога, что он подарил нам такую жизнь, благодарили, что протянул руку помощи.
А после двенадцати часов прискакал гонец и сообщил, что началась война с Германией. Мужчины сразу же на коней и помчались к военкомату. Мама пригорюнилась: войны несут беды и разрушения, армяне хорошо знали цену ненависти. Вернулись наши мужчины. Отец сообщил, что на фронт его не берут, но теперь выделяются жесткие нормы для сдачи государству сельскохозяйственных продуктов, по заготовке сена, корма для коней, дров, определяются виды обязательных работ. Мы не стали роптать: надо - значит надо. Трудно стране – надо помочь ее защитить.
Летом 1942 года в окрестностях Горячего Ключа начались бои с фашистами. Сильные бои, очень сильные. Тогда мы в урочище Поднависла вместе с медицинскими работниками Красной Армии развернули полевой госпиталь. Раненых было очень много. Их выносили с поля боя в нашу низину, а мы оказывали им помощь. Мама день и ночь делали из трав настойки, мази, готовила сухие составы. Она очень хорошо разбиралась в целебных свойствах трав, кореньев, листьев, цветов и плодов.
Знала, как притупить боль от раны, снять жар и воспаление. Времени на отдых не было. Санитары усаживали раненых под деревьями, укладывали на ветки. А дальше уже действовала я с доктором. Э-э-э! Ведь даже не было лекарств, бинтов, не было еды. Я как-то отправилась через горы, подняла на ноги наших жителей сел и хуторов, они по цепи передали: раненым нужна помощь. И люди понесли, рискуя жизнью, к нам съестные припасы, бинты, простыни, разную ткань, одеяла, чтобы поддержать сражающихся, раненых бойцов.
У меня спрашивают: было ли страшно? Конечно, было страшно. Когда кругом все воет и ухает, конечно, страшно. Пули джигают, свистят… Бомбы рвутся, лес горит. Страшно было и за себя, и за них. Я часто молилась мысленно Богу. Делаю перевязку, кормлю тяжело раненых, а сама обращаюсь к Богу, чтобы помог выстоять в этих жестоких боях, помог бы им выжить. Молодые мужчины страдали, мучились от боли.
Многим бойцам пришлось закрыть навсегда глаза. А какие ребята были, уже умирают, а все твердят: «Пулемет тяни на новое место… Маскируйся… Огонь!» Маму звали, просили у нее прощения. А я для всех была сестричкой Шурой. «Шура! Сестричка. Я буду жить. Мы с тобой после войны обязательно встретимся, обязательно…» - так говорили все бойцы. Многих переправляли в госпиталя для серьезного лечения.
Мы встретились, после войны встретились. Ко мне приезжали участники войны, приезжали и родные погибших. А в 1976 году собралось великое множество тех, кто воевал за Горячий Ключ. Солдаты плакали: «Шура! Спасибо тебе, что ты не бросила наших ребят». Старенькие матери подходили, вдовы. Я стою сама не своя и думаю: «Как же ты не смогла спасти их сыновей, мужей, братьев?» А мне одна старушка говорит: «Деточка, ты сделала все, что было в твоих силах, спасибо тебе родная».
Иван Ковалев, ему в войну чуть за двадцать было, он потом генералом стал, обнял меня: «За всех, всех наших тебе, сестричка, спасибо».
А я себе сказала твердо: «Аршалуйс, грех бросить эти могилы. Ты их помнишь, этих воинов. Ты была рядом с ними». Отец просил переехать, устроить свою личную жизнь. Но я не из предателей. Так и живу рядом с могилами погибших в войне.
Потом установили хороший памятник. Порадовалась за них. Они заслужили память народную.
Хорошо помню осень и зиму 1942 года: дожди, слякоть, холод, голод. Кругом горы, лес. Казалось, спасения нет. А они шли в бой, они победили врага.
Голузов, из командиров моряков, сказал при встрече: «Шура! Мы победили, потому что у нас была поддержка. Стыдно было бы проиграть войну. Стыдно… когда рядом простая женщина спасала нас от смерти». Это он, конечно, преувеличил мою роль. Но я всегда говорила раненым: «Не падайте духом, вы сильные. Вы победите».
Мне не страшно здесь одной среди гор и леса. За себя могу постоять. Да и они меня поддерживают: «Шура, сестричка, мы с тобой». И я рядом с ними навсегда, навечно. Так вот и живу.

Аршалуйс умерла в 1998, взяв с племянницы обещание заступить на её место. Теперь в Поднависле живёт Галина Ханжиян. Электричества там по-прежнему нет, но есть хорошие солнечные батареи. Это тот самый дом:



И да, она тоже готовит себе смену :)

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• Архив