Истоория про то, что два раза не вставать

Эпиграфом к этому рассуждению нужно было бы поставить первые две строчки из стихотворения Маши Степановой:
Тебе, Риорита,
Подземные чертоги открыты.
Разговор о народных песнях - дело опасное.
Вон, я написал свои соображения про творчество певца Шаова - так ко мне по утру пришёл аноним, да ругая меня, всё приговаривал: "В дискуссии с вами вступать не намерен".
Тут есть некоторая опасность - которую бодро игнорировал Маяковский, когда говорил: да, мы хотим исследовать мир и наши детские игрушки, и не беда, если мы оторвём им что-нибудь, тобы посмотреть, что внутри.
Но Маяковский, впрочем, плохо кончил.
Кто о чём, а я о Рио-Рите.
Во-первых, «Рио-Рита» — не фокстрот, как поют в перепевах, а пасодобль (правда на русское ухо это непривычно звуит, а пьяным отечественным языком понятно как произносится.
Во-вторых, мелодия эта немецкая, хотя Энрике Сантеухини был по происхождению испанцем. Вот он и сочинил "фирменную" мелодию одноимённого немецкого клуба. Потом всё это расползлось по миру и «Für dich, Rio Rita», превратилось в «Por toi, Rio Rita» и «For You, Rio Rita».
1932 год, когда появилась германская "Рио-Рита", был, понятное дело, рубежным - потом были перемены тридцать третьего и дальнейшие безобразия.
Но и в СССР "Рио-Рита" стала очень интересным символом, который называется "последний счастливый день перед несчастьем".
Существует целая индустрия фильмов и книг про "попаданцев". То есть, это не просто истории про новых янки при прежних дворах королей, а именно наши современники, попавшие на войну и исправившие что-то.
Эту интонацию хорошо предугадал Арсений Тарковский в стихотворении 1945 года:"Как я хотел вернуться в до-войны,
Предупредить, кого убить должны.
Мне вон тому сказать необходимо:
"Иди сюда, и смерть промчится мимо".
Вот шпаликовское:
"Рио-Рита"Рио-Рита, Рио-рита -
Вертится фокстрот,
На площадке танцевальной -
Сорок первый год.
Не беда, что немцы в Польше,
Но сильна страна!
Через месяц, и не больше
Кончится война.
Как раздастся из соседней комнаты "Рио-Рита", так можешь быть уверенным - показывают фильм о субботнем июньском дне 1941 года, и на танцевальной площадке подростки с осоавиахимовскими значками с завистью смотрят на военного, танцующего с первой красавицей.
Поскольку в медленнотекущем времени семидесятых-восьмидесятых была налажена индустрия производства не очень хороших фильмов об Отечественной войне, режиссёры без "Рио-Риты" не обходились. Да и в хорошо сделанных фильмах ей не брезговали.
Как зазвучит "Рио-Рита", можешь смело бежать, закупать соль и спички.
Но тут есть и ещё одно обстоятельство - это состояние "счастья перед несчастьем" в какой-то момент приводит к тому, то счастье становится абсолютным (это вообще такое свойство человеческой психики), и уж подавно, когда несчастье абсолютно (а то, что вторая война с германцем была абсолютным несчастьем, главным общенародным несчастьем сомнений нет).
Вот тут и рождается особенный сентиментализм.
Есть такой извод "Рио-Риты" от певицы Богушевской.
Очень интересно, как он сделан. Поему это интересно? Потому то действие этих слов абсолютно химическое - тем интереснее, понять как выжимается слеза.
Сразу надо оговориться, что я смотрю, как сделаны игрушки, чем они набиты, и из пуговиц у них глаза или из запонок.
Поэтому это никому не должно быть обидно.
Засыпая, я вижу вновь,
Что балконная дверь чуть приоткрыта,
И кисейную тюль
Тут мне, конечно, надо было бы позвонить одному человеку и спросить о том, было ли в тридцатые тут колебание в роде. Но я потом это сделаю.
В окно, где пыльный июль,
Выдувает капризный сквозняк.
Не скрывая свою любовь,
Тоня с Витей танцуют Рио-Риту,
Веки полуприкрыв, -
И этот странный мотив
Позабыть не могу я никак.
Ах, Рио-Рита! Как высоко плыла ты над нами
Через страх и озноб, через восторг побед, -
Аргентины далекой привет!
Ах, Рио-Рита! Как плескалось алое знамя!
В нашей юной стране был каждый счастлив вдвойне,-
Где все это? Не было и нет.
Ну это вообще архетип - и у Маяковского "коммунизм это молодость мира и его возводить молодым", ну и, разумеется, песня "Молодость" 1936 года. Музыка Матвея Блантера, слова Юрия Данцигера и Юрия Долина:
Потому что у нас -
Каждый молод сейчас
В нашей юной, прекрасной стране!
Итак:
Как вам, деточки, передать
Эту радость, когда вернулся Коля, -
В новой форме, седой
Почти, такой молодой!
Про повязку свою сказал: "Пустяк!"
Миновала его беда
И в Манчжурии и на Халхинголе.
Тут надо сделать комментарий - Халхин-Гол это 1939 год, перемирие было заключено в сентябре, значит, ранен Коля был сразу весной и вернулся ещё летом, в июлею Манжурия - это несколькими годами ранее - служба военным советником в Китае. Советские военные советники толклись в Китае с двадцатых годов, а особенно были значимы во время японо-китайской войны, начавшейся в 1937 году.
То есть, это тот самый предвоенный образ - военные в форме со шпалами и ромбами, ордена ещё не примелькались и всё такое.
День, когда он пришел,
И наши танцы и стол
Позабыть не могу я никак.
Ах, Рио-Рита! Как высоко плыла ты над нами
Через страх и озноб, через восторг побед, -
Аргентины далекой привет!
Ну, про национальный привет пасодобля уже сказано выше.
Тут интересно про стол - на сотнях домашних предвоенных фотографий люди сидят за столами. На достаточно резких снимках можно различить этикетки кахетинских вин по номерам. Жареная курица машет ножкой как демонстрант из колонны своих товарищей - еда была ценна. Еда вообще полноправный участник коллективных фотографий.
Старики хорошо помнили еду и стол.
Потому что - досыта. Даже если не совсем досыта.
Ах, Рио-Рита! Как плескалось алое знамя!
В нашей юной стране был каждый юным вдвойне, -
Где все это? Не было и нет.
Как вам, деточки, рассказать,
Что за дрянь наше дело стариково!
Столько продранных кофт и на локтях синяков!
Не дай Бог, если снова гололед.
Вообще, гололед и старушки - это совершенно гениальная связка. Нет ничего (кроме котят, разумеется) что вызывает такую же жалость.
Я проплакала все глаза,
Тоню с Витей свезя на Востряково,
Но, что Коли нет,
Вот скоро будет пять лет,
Мое сердце никак не поймет.
Тут интересно то, что военнослужащий человек Николай не погибает в общей трагедии Отечественной войны, а растворяется в медленном послевоенном времени. Сгинь он в Сталинграде, мы бы слушали новый вариант "Серёжки с Малой Бронной".
Ах, Рио-Рита! Как высоко плывешь ты над теми,
Чьи тела зарыты, чьи дела забыты,
Чья душа разлетелась как дым.
Чьи тела зарыты, чьи дела забыты - это, собственно, ключевые слова. Собственно, это и есть самое страшное для честного обывателя.
Собственно, не каждый философ спокойно может подумать о своём полном исчезновении.
А уж "душа разлетелась как дым" - это та степень атеизма, то и не снилась спорам в русской литературе.
(Тут Богушевская в авторском исполнении ещё прибавляет "ча-ча-ча").Ах, Рио-Рита! Ты сладка и жестока как время.
Позвучи чуть-чутъ - я все равно не хочу
Расставаться с воздухом земным,
Расставаться с воздухом земным.
Мне то нравится в этом тексте - это определённый набор сигналов для людей среднего возраста, вызывающих абсолютно химический ужас. "Рио-Рита" - музыка войны. Война выведена за скобки, но всё равно присутствует.
То есть, "страх и озноб" известно от чего, и "юность", которая вообще символ всего "предвоенного".
Тут есть ещё очень интересная тема - тема счастья. Потому как счастье, конечно, зависит от царей и войн, но каким-то очень странным образом. Счастье часто связывают с политическим режимом - но каждый раз получается по ильфовским словам, то счастье человечества связывали с изобретением радио. И вот радио изобретено, а счастья всё нет.
Кстати, чтобы два раза не вставать - на иллюстрации, конечно, Александр Максович Шилов - "Зацвёл багульник". Нечеловеческой мощи и воздействия картина.
Извините, если кого обидел
|
</> |