"Инженеры человеческих душ" решают задачу по переделке непросвещённых масс
ifc — 18.10.2024Минутка лжепрогрессорства.
В какую бы обёртку ни заворачивали Посвящённые Маги свой очередной проект "улучшения человечества", из-под этой обёртки непременно будет торчать обязательный стандартный дискурс "народ не тот".
В какую эпоху происходит борьба за "улучшение", в каком государстве - не имеет ни малейшего значения. Воображающие себя богами косплееры всю дорогу с размаху прыгают на одни и те же грабли, описанные на днях коллегой Мараховским:
<...> Современные прогрессисты, вслед за своими отцами-основателями последней пары веков попугающие на тему «Христианство враг научно-технического прогресса», почему-то обходят ледяным молчанием вопрос о том, отчего же тогда научно-технический прогресс не особо наблюдался в языческом мире и расцвёл именно в христианском.
Почему Гутенберг печатал Библию, порох изобрёл легендарный монах Бертольд Шварц, вязальную машину - священник Уильям Ли, паровую машину - иезуит Вербист, а счётные машины - теологи Паскаль и Шиккард.
Ответ прогрессистов обычно звучит так: «Ну так ведь всё было насквозь теологизировано и христианизировано, без всей этой божественной чепухи нельзя было ни получить образования, ни заняться делом». Объяснение в стиле «Россия изначально бездарная держава и failed state от рождения, выживающая только благодаря своей огромности».
Мы определённо можем сказать: по каким-то причинам дух прикладного изобретательства, дух инноваций и дух полезности - возник именно в христианских странах. Несмотря на то, конечно, что учёные и техники имелись и в античном мире, и в Китае, и на мусульманском Востоке - научно-технический прогресс был порождён христианским миром. Это обидный для прогрессистов факт, но ничего не поделаешь.
Прогрессизм, впрочем, придумал ещё объяснение-пробку для затыкания данной дыры: не благодаря, а вопреки. То есть христианские государства настолько плохо управляли жизнями людей, что те вынуждены были постоянно что-нибудь придумывать и внедрять, лишь бы выжить.
Объяснение интересное - правда, непонятно тогда, почему в средневековой Юго-Восточной Азии или чёрной Африке, где жизнь была тоже не лимонад, граждане в ходе своих бесконечных войн, гладов и моров изобретательности не проявляли.
У автора этих взволнованных строк имеется гипотеза: предрасположенность к научно-техническому прогрессу, а также к просвещению и обучению, содержалась изначально в самом христианстве. Как мы помним, финальным напутствием в Евангелии было «Идите, научите все народы». К этой «заповеди обучения» добавился также дополнительный бонус - отсутствие сковывающего страха перед переменами, ибо если мир языческий был по определению цикличен, то мир христианский - так сказать, линеен: имел сюжет и цель, и в конце пути ждал Небесный Иерусалим. Человек рождался, так сказать, с заданием спасения - как личного, так и мира.
Но (кажется, я об этом упоминал на днях) не стоит думать, будто развившийся в недрах христианской технологизирующейся цивилизации гуманитарный прогрессизм был привнесён в сюжет откуда-то извне.
Он, разумеется, тоже как зерно содержался в самом научно-техническом прогрессе. Крайне трудно, сделав что-нибудь крутое, не ощутить прилива всемогущества. Человек, у которого получается, немедленно начинает мнить о себе всякое (поднимите руки, ув. друзья, у кого не бывало головокружения от успехов и взрывного роста ЧСВ).
Мы (я имею в виду - христианская часть человечества) были обречены на искушение собственной важностью так же, как на ткацкий станок и ЭВМ.
И в итоге христианство, породившее научно-технический прогресс, обречено было столкнуться уже с его гуманитарным порождением, которое я, собственно, и зову прогрессизмом.
Если коротко, то центральную идею и психическое откровение прогрессизма можно сформулировать так:
- Человечество можно принципиально улучшить правильными алгоритмами.
Это откровение пробивает неодолимую пропасть между прогрессизмом и всеми формами консерватизма. Прогрессист неспособен договориться с консерватором ни о чём тупо потому, что они, глядя на человека, видят разные объекты.
Для консерватора - я имею в виду, разумеется, консерватора настоящего, а не бесчисленные фейки - человек всегда есть чудо и сюжет. Человек - существо, живущее в принципиально нерешаемых противоречиях (например, между жаждой жизни и осознанием своей смертности) и неразгадываемых тайнах (например, кто мы и что есть бытие). Человек греховен (то есть болен и несовершенен), но в то же время образ и подобие совершенного Создателя. И поэтому человек, даже самый деятельный, не бог и не демиург, способный вылепить из других людей богов по своей воле.
Для прогрессиста же человек всегда есть не тайна и сюжет, а задача и решение. Человек обладает базовыми характеристиками, и эти характеристики - если разобраться во внутренней механике человека - можно менять, урезать, дополнять и разрушать.
Поэтому прогрессизм мыслит задачами и решениями.
Вполне естественно задать вопрос, а почему бы нет. Ведь именно это мышление - известное как Научное Мышление - избавило нас в значительной степени от голода, холода и пандемий, дало нам всем грамотность, пресекло инфантицид и запилило всем вайфай.
Именно здесь, как представляется, мы наблюдаем ловкость рук.
Ибо прогресс научно-технический, даже если он медицинский, имеет дело с материальными объектами (даже если это наша печень).
Прогрессизм же гуманитарен. То есть претендует на власть над тайной личности, тайной сознания и тайной свободы.
Прогрессизм - это, если угодно, коллективная Виктория Нуланд 2013 года, явившаяся на майдан с печеньками (которые не она пекла) и великим откровением: «Вы видели чизбургеры, тойоты, айфоны и голливудское кино? Круто ведь, да? Поэтому вы должны снести своё государство, отменить свою религию и готовиться к войне с Россией».
Прогрессизм есть религия сам по себе, и это всё объясняет. Его чудеса и знамения - в достижениях науки и техники, но его заповеди - адресованы душам и требуют от душ переделаться и улучшиться.
- Смотри, вот паровоз. Он едет без коней и развивает до 50 километров в час. Поэтому Бога нет.
- Смотри, вот небоскрёб. Он огромный и очень крутой. Поэтому ты должен стерилизоваться.
- Смотри, вот айфон. Он может обыграть любого гроссмейстера в шахматы и показывает интересные ролики. Поэтому ты не будешь ничем владеть и будешь счастлив.
- Смотри, вот USS Дуайт Эйзенхауэр. Он может разнести целые города своей авианосной группой. Поэтому ты должен записаться на терапию, которая поможет тебе научиться быть счастливым куколдом, и не пренебрегай таблетками, корректирующими твои эмоции.
Между английскими выражениями «Trust the signs» и «Trust the Science» при произношении разница лишь в одной букве, но разница между «верь знамениям» и «верь науке» функционально невелика.
Для прогрессизма человек - задача и её решение. Поэтому он занят (причём уже более века - выйдя на оперативный простор в качестве господствующей религии человечества) этим самым решением задач.
И каждое решение, объявляемое им успешным, порождает, естественно, новые задачи - в то время как неуспехи не признаются фейлами, а признаются «недоуспехами», требующими не отказа от неверных намерений, а новых патчей к почти-удачам.
Так, например, для борьбы с несчастностью человека в жизни (в которой прогрессизм столетней давности упоённо обвинял, как мы помним, религию) был рождён для начала психоанализ.
Честное слово, я читал монстров прогрессизма XX века - они искренне считали, что нашли во фрейдизме что-то вроде Универсальной Технологии По Починке Людей. Аналог хирургии или даже генной инженерии.
После того, как фрейдизм был сначала повсеместно внедрён, а потом великолепно зафейлил - они не признали, естественно, фейл: они начали плодить новые Универсальные Технологии по Починке Людей. Причём взаимоотношения между этими школами (научной, естественно) человекопочинки очень напоминают нам взаимоотношения между языческими божествами Римской империи: они дискутируют, но в целом относятся друг к дружке с куда большей симпатией, чем к христианству и его Богу.
Ведь христианство не верит в Технологию Починки. А надо верить, потому что Наука (с неизменной оговоркой «таково мнение на данный момент», то есть «вы должны нам всемерно доверять, потому что паровоз, но также помнить, что мы запросто можем ошибаться, и поэтому не смейте нам потом предъявлять»).
В итоге мы копировать в 2024 году:
«Комитет нижней палаты конгресс США принял законопроект, разрешающий казённой страховке покрывать затраты на препараты для похудения.
На протяжении более двух десятилетий закон запрещал Medicare оплачивать препараты для снижения веса, что лишало доступа миллионы потенциальных пациентов, которые могли бы получить пользу.
Запрет стал ещё более очевидным в последние годы, когда Управление по контролю за продуктами и лекарствами одобрило мощные, но дорогие препараты, включая Wegovy и Zepbound, которые без страхового покрытия недоступны всем, кроме самых богатых членов общества.
В четверг комитет палаты представителей предпринял некоторые из первых шагов, необходимых для изменения этого закона, что впервые позволило бы Medicare покрывать препараты для снижения веса. Комитет по путям и средствам проголосовал за законопроект под названием «Закон о лечении и снижении ожирения 2023 года» и внес его на рассмотрение палаты».
Ну прелесть же.
Человек - это объект, механизм и задача. Поэтому если в ходе решения предыдущей задачи (как нам всех накормить дёшево) мы получили толпу больных ожирением граждан, то мы ни в коем случае не должны признавать неудачи, а должны добавить ещё один патч, накачав наши объекты ещё и оземпиками.
Непредвиденные последствия? Да о чём вы. Доверяйте науке.
…Финальным фактом такого подхода, на минуточку, является то, что человек для прогрессизма - не пациент и не собеседник, а попросту враг. То есть объект, который подлежит либо улучшению, либо разрушению и пересборке (для прогрессизма все эти слова несут один смысл).
То же, кстати, и с человечеством.
И если вам показалось, что это как-то рифмуется с множащимися призывами к человечеству слегка добродетельно подвымереть, чтобы перестать создавать миру проблемы -
то вам не показалось.
На таком фоне - ничуть не удивительно, что "прогрессисты" делают ставку на учёных жрецов, причём, как верно указал вчера тот же коллега - жрецов узкоспециализированных, но преисполненных ощущения, что эта специализация даёт им право быть Универсальными Экспертами:
<...> Специализация - это отголосок одного из просветительских тезисов, согласно которому массы следует окультуривать постепенно, «прививая» им любовь к знаниям, свободу мысли и всё такое - и не допуская непросвещённые элементы к управлению. Пока народ беден, тёмен и необразован, мы не можем перейти к истинному народовластию. На переходный период (о, этот переходный период - великолепное изобретение, пародия на хилиазм) придётся ограничивать доступ масс к знаниям, потому что они и знания растеряют, и руки порежут.
В итоге потребовалось всего ничего (один маленький XX век), чтобы перейти от идеи всеобщей давинчизации общества к древней как копролит динозавра идее «стада, управляемого лучшими и достопочтенными братьями».
Лазейкой для совести у достопочтенных братьев выступает идея, что «самых лучших, самых умных и самых просвещённых мы обязательно к себе кооптируем». На практике, естественно, это работает так же хорошо, как в американской музыкальной индустрии, где путь юного Джастина Бибера к славе лежит не через какой-то там тест на талантливость (кстати, как его сделать), а через закрытую вечеринку Шона Дидди Комбса. Или как в знакомой автору не понаслышке отечественной казённой медийке, к которой я не хочу здесь возвращаться.
Одним словом, на светлом пути к «человечеству универсалов» возник Переходный Период, на который куда более востребованным оказалось «человечество специалистов». То есть граждан, чьи навыки не простираются слишком уж далеко за пределы их функций.
Разумеется, по ходу дела в процесс включились технология и коммерция. Каждое первое техническое новшество, вваливавшееся в нашу жизнь (просто вспомним), приходило под знаменем «Сейчас мы приносим штуку, которая избавит граждан от необходимости самим делать нудный X - и, таким образом, высвободит им время для свободного занятия творческим Y и обалдевания знаниями Z».
Что вышло на практике, мы все видим.
Причина очевидна: настоящее познание травмирует, ибо плодит вопросы - в том числе и нерешаемые. Поэтому любая «индустрия вопросов» (а настоящее просвещение - именно она) всухую проигрывает «индустрии ответов» (газетам, радио, телевидению, интернету, нейросетям). Ибо сами ув. мы, земляне - внутренне лентяи и стремимся, конечно, подальше от головняков и поближе к спокойствию.
Поэтому специализация - это самый дешёвый и сердитый способ накачивания человека самодовольством и удовлетворённостью в социальном смысле, и одновременно самый дешёвый и сердитый способ оставить этого человека функционально беспомощным перед сложностью мира, уязвимым и открытым любым воздействиям.
От себя я бы отметил ещё один любопытный «эффект специалиста»: человек, обладающий солидным капиталом знаний в чём-нибудь престижном, легко теряет приличествующее профану смирение во всех остальных сферах и принимается буквально ворочать вселенными, задвигая идеи космического масштаба и космической же глупости. И самый капец случается, когда специалист переходит от слов к делу.
В качестве лежащего на поверхности обидного примера уместно привести один потрясающий факт: феномен инженеров-террористов.
Суть факта: уже много лет назад было замечено, что большинство видных террористов имеют инженерское образование. В исследовании Д. Гамбетты и С. Хертога были изучены биографии 404 исламистских террористов.
Из них на 284 обнаружились данные об образовании.
Из них у 196 оказалось высшее образование.
Из них на 178 нашлись данные о специализации.
И если мы думаем, что большинство из них изучало «исламские штудии», то нет: теологическое образование имели лишь 34 человека.
А на первом месте - с гигантским отрывом, 78 человек - оказались инженеры (плюс ещё семеро учёных).
Версия, выдвинутая авторами исследования: дело в самом «инженерском мозге». Ибо он не терпит а) неоднозначности, б) несовершенства/неоптимальности, в) компромиссов.
В итоге бин Ладен и Унабомбер, встреться они на просторах планеты, могли бы поболтать не только о том, кого надо убить, но также и об интересных уравнениях.
Автор этих взволнованных строк в своё время, между прочим, заметил нечто аналогичное в среде гуру - создателей полуоккультных концепций мироздания, с привлечением инопланетян, фолк-лингвистики и рептилоидов. Я с удивлением обнаружил, что среди них какой-то зашкаливающий процент инженеров, причём особенно часто почему-то авиационных.
К выводам Гамбетты и Хертога я бы добавил ещё и собственное предположение: инженеры (и научные работники), выходящие на оперативный простор рассуждений-обо-всём, страдают ещё и принципиальной неготовностью расстаться со своей высочайшей субъективной популяционной ценностью, которую им безусловно обеспечивает статус востребованного и нужного специалиста.
Для них переход из состояния «всё понимающий чётко и ясно спец» в состояние «не владеющий азами оглашенный» подобен в психическом смысле обрушению дамбы. Они от него отказываются и предпочитают конструировать свои представления о незнакомых им сферах, не роняя своего престижа.
И вот, смычка ылитных рептилоидов из числа банкиров - возомнивших, будто знают ТТХ человеческих душ - с упоротыми инженерами, у коих всё должно быть строго однозначно, породила того кадавра, который, строго по Выбегалле, прямо на наших глазах чавкает, пожирая Status Civilization.
Причём, ЧСХ, по ходу пьесы деградируют и сами эльфийские ящерики, и прислуживающим им "технократы". Первые - из-за огульного игнорироваия обратной связи от действительности. Вторые - из-за повального скатывания в имитацию вместо труда.
А истинные прогрессоры тем временем побеждают.