хронический полубоянчег

samogon — 11.08.2018 День 11 августа 1979 года (этот год в СССР был объявлен Годом Женщины, ЕМНИП) у фронтовички и ветерана труда, уважаемой в белорусском городке Лепель матери двоих детей Антонины Макаровны Гинзбург, как-то не задался. Разбудили ее ранешенько, провели по коридорчику к стеночке, да и расстреляли. На часах было 6 утра. А ведь еще год назад ее приглашали в школы и пионерские лагеря, где она рассказывала детям захватывающие истории о войне и учила Родину любить так, чтобы не было мучительно больно за бесцельно прожитые годы!




Антонина Макаровна вошла в историю как первая женщина в СССР, расстрелянная после войны (после нее были еще две - коррупционерша, попавшая под андроповскую кампанию, и серийная отравительница). Она сменила свою фамилию на Гинзбург в 1945 году, выйдя замуж за фронтовика, с которым познакомилась в госпитале под Кенигсбергом. В других кругах, в частности, в отряде карателей, действовавшем на оккупированной немцами территории Брянщины, она была известна как Тонька-пулеметчица. В 1941-1943 годах она расстреляла более 1500 человек.


Фото сучки в молодости, может, кому на юзерпиг сгодится.

Работала Тонька строго по таксе – 30 марок (сколько это по сегодняшнему курсу?) за один расстрел. За один раз она обычно расстреливала 27 человек – ровно столько помещалось в камере местной тюрьмы. Это получается 1 марка 11 пфеннигов за человека, то есть, за свою палаческую карьеру Тоня заработала около 1600 оккупационных марок. Впрочем, за каждый расстрел ей еще полагался стакан водки (получается примерно 56 стаканов за карьеру), а также понравившиеся ей вещи с убитых людей. Макарова перед расстрелом заходила в тюрьму и пристально рассматривала заключённых, будто заранее присматривая себе их вещи.

Из протоколов допросов Макаровой-Гинзбург летом 1978:

"Какая чушь, что потом мучают угрызения совести. Что те, кого убиваешь, приходят по ночам в кошмарах. Мне до сих пор не приснился ни один".

«Я не знала тех, кого расстреливаю. Они меня не знали. Поэтому стыдно мне перед ними не было. Бывало, выстрелишь, подойдешь поближе, а кое–кто еще дергается. Тогда снова стреляла в голову, чтобы человек не мучился. Иногда у нескольких заключенных на груди был подвешен кусок фанеры с надписью «партизан». Некоторые перед смертью что–то пели. После казней я чистила пулемет в караульном помещении или во дворе. Патронов было в достатке...»

"Опозорили меня на старости лет, - жаловалась она по вечерам, сидя в камере, своим тюремщицам. - Теперь после приговора придется из Лепеля уезжать, иначе каждый дурак станет в меня пальцем тыкать. Я думаю, что мне года три условно дадут. За что больше-то? Потом надо как-то заново жизнь устраивать. А сколько у вас в СИЗО зарплата, девчонки? Может, мне к вам устроиться - работа-то знакомая..."



Ну, и киносеанс для любителей кино:




Ну, за целкость и кучность, и чтобы всем! А потом еще и за неотвратимость добавим.

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• Архив