ХРИСТИАНСТВО КАК ОТРИЦАНИЕ ИУДАИЗМА

gallago — 20.03.2025 ХРИСТИАНСТВО КАК РАДИКАЛЬНОЕ ОТРИЦАНИЕ РИМОМ ИУДАИЗМА

начало здесь https://vk.com/wall18245648_37727

Фаддей Францевич Зелинский, антиковед, в своем детальном анализе иудейских религиозных представлений, соответствовавших времени Иисуса Христа, показывает, что во всех своих главных слагаемых эти представления были глубоко чужды римскому духу, и это обусловило резкую неприязнь к иудеям со стороны римского общества.

Новую религию, принесенную Иисусом Христом, если бы она возникла на основе иудаизма, римляне рассматривали бы только как его разновидность, поэтому невозможно признать сколько-нибудь правдоподобным ее быстрое распространение в Римской империи.

Зелинский дает другое объяснение этому процессу: подлинным религиозным основанием христианства был не иудейский Ветхий Завет, а эллинско-римская синтетическая религия, окончательно сложившаяся к первому веку нашей эры и по своему духу отражавшая мировоззрение молодой Римской империи.

Зелинский исходит из резкого утверждения о радикальном отрицании Иисусом Христом иудаизма.

Рим по давно сложившейся традиции принято рассматривать как нечто вторичное по отношению к Греции и ее великой культуре.

Однако… В реальности ситуация является обратной… Только благодаря Риму греческая культура была преображена в уникальную всемирную античную культуру и стала основанием всего последующего развития европейской цивилизации.

Греческий дух был слишком привержен гармонии и мере, был слишком бесстрастным, удовлетворенным собой, поэтому порожденная им культура была лишена внутренней динамики, устремления в бесконечность эти важнейшие качества ей придал римский дух, который предельно близок и понятен нам, несмотря на двухтысячелетнюю временную дистанцию.

Достаточно поставить рядом образцовую древнегреческую скульптуру, похожую на мертвый природный объект в своей холодной красоте, и скульптурный портрет римлянина эпохи Империи, который смотрит на нас словно живой, или сравнить изощренную по форме, но не задевающую наши чувства древнегреческую поэзию и лирику Катулла, Горация и Овидия, захватывающую нас не меньше, чем произведения наших современников, чтобы понять, какой из этих двух источников является подлинным основанием европейского культурного бытия.

Римлянин мыслил своих Богов не как отдельные сущности, а как действия, присущие явлениям природы… Это «сближает с тем миросозерцанием, которое имеет свое начало в Гераклите, а свой венец в Шопенгауэре. Действительно, мы как нельзя лучше поймем и оценим римскую религию, говоря языком немецкого философа, что она была поклонением мировой воле в ее различных проявлениях» (Зелинский Ф. Ф. Рим и его религия. С.13)

Важнейший момент такого представления, в равной степени характерный и для философии Шопенгауэра, и для римской религии, это убеждение, что «мировая воля» непосредственно живет в нас самих в виде нашей личной воли.

Помимо возвышения человеческой личности, которая в этом случае мыслится тождественной по своей сущности бесконечному и абсолютному началу мира, это убеждение имело прямое практическое следствие: римляне верили в возможность влиять на ход земных событий путем обращения к божеству с помощью даров и молитв…

Даже приняв греческую иерархию богов, римское сознание «размывало» ее жесткую определенность путем «размножения сущностей», превращая в отдельные божественные начала качества и акты богов, особенно важные для людей. Это приводило к увеличению римского пантеона, в котором наряду с традиционными олимпийскими богами появились божественные начала Надежды, Согласия, Целомудрия, Благочестия, Благополучия и т.п.160 (См.: там же. С. 37)

Но еще более поразительно, что в религии ранней империи Зелинский находит предвосхищение главной идеи христианства - идеи воплощения Бога в человека.

Ее истоки можно найти еще в эллинизме, который «первым произвел догмат о предвечной божественной сущности, которая становится плотью и в этом виде обитает среди людей, чтобы потом, после смерти этого тела, снова соединиться с божеством» (Зелинский Ф. Ф. История античных религий. Том 4. С. 688 689)

У римлян эта идея естественным образом проистекала из убеждения в тождественности божества, понятого как мировая воля, и воли отдельного человека.

В более конкретной форме это убеждение выразилось в религиозном представлении о гении, которым обладает каждый человек и который требует себе поклонения от всех, кто подчинен его владельцу.

В эпоху империи этот ход мысли привел к тому, что центральным объектом религиозного чувства стал гений императора.

«Если индивидуальный гений, будучи богом, мог требовать себе поклонения от тех, на кого распространялась воля данного индивидуума, то было несомненно, что гений императора должен был быть предметом почитания для всех подданных. Это было не обоготворением человека на восточный манер: поклонялись ведь не императору, а его гению <...>» (Зелинский Ф. Ф. Рим и его религия. С. 72)
Окончательную форму этот религиозный культ приобрел в эпоху Августа: император предстает величайшим из всех живущих людей, подлинным богочеловеком, поскольку он обеспечил мир и благополучие огромной страны, охватывающей всё цивилизованное человечество.

При этом Зелинский настойчиво подчеркивает, что речь не идет об обожествлении несовершенной человеческой личности императора: религиозное поклонение направлено на божественную сущность, присутствующую в земном человеке…

В фигуре императора Августа два мотива - мотив боговоплощения и мотив богосыновства (в разновидности «сына божия») сближаются, формируя представление, которое является гораздо более близким к образу Христа-Мессии, чем привычно сопоставляемое с ним иудейское представление о Мессии.

Ведь последний не может быть признан Сыном Божьим в силу невозможности такого отношения между Богом и человеком в ортодоксальном иудаизме.
Римская же религия именно в этом понятии нашла свою окончательную форму.

«Ветхий Завет был таковым для христиан, поскольку он подготовил Иисуса-Мессию, но Иисус-Сын Божий был подготовлен эллинской <�и римской> религией, и ее следует поэтому считать вторым Ветхим Заветом христианства. Вторым и, прибавим, главным.

Сына Божия искала Античность во все времена своего существования; она находила его поочередно в Геракле, Аполлоне, Александре Великом, Августе, но успокоилась лишь тогда, когда нашла его в Иисусе. Его она восприняла всеми фибрами своей жаждущей души. Иудейского Мессию она приняла по необходимости, как мало понятный и таинственный придаток; но с Сыном Божиим сроднилась всем своим естеством. Иисус-Мессия замер бы на берегу Иордана, подобно всем мессиям до и после него, но Иисус-Сын Божий победил весь мир» (Зелинский Ф.Ф. Иисус Назареянин // Зелинский Ф.Ф. Из жизни идей. В 4т. Т. 3. М., 1995. С. 15-16)

И.И. Евлампиев

https://vk.com/wall18245648_37735

со страницы Вл.Можегова в ВК

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• Архив