Хозяйка Врат (окончание)
alex_aka_jj — 16.05.2019(Продолжение. Читать сначала: Глава I,
Глава II,
Глава
III)
IV
Шагнул — и рухнул с высоты.
— Ох! — сказал Иван, поднимая лицо из грязи.
Падая, он зашиб локоть, да ещё что-то неприятно отдалось болью в
боку, но кости были вроде бы целы. Он перевернулся на
спину.
Над ним нависала чёрная стена избы, залитая бледно-розовым
светом. Открытая дверка одиноко висела на петлях, проём за ней был
похож на разверстую пасть чудища.
Послышались торопливые шаги. Приподнявшись на локтях, Иван
увидел, как из-за избушки выбегает, припадая на хромую ногу,
Фроська, а за нею — Волк.
— Цел? — с тревогой спросила девчушка. — Что ж ты сигаешь, не
глядя! Голову-то не зашиб?.. — и тут же, приняв суровый вид,
холодно добавила: — Хотя что тебе сделается, дурнее уж верно не
станешь.
В руку Ивана ткнулся влажный волчий нос.
— Иван в порядке, — констатировал Волк. — Только царапина на
щеке.
Иван принялся обтирать лицо от грязи рукавом.
— А я чуть не померла, — сердито сказала Фроська. — С
перепугу-то.
За её спиной раздался скрипучий смех. Фроська вздрогнула и
отскочила в сторону.
— Ну как, — осведомилась Хозяйка. — Ужо на том свете, али ишшо
на этом?
Иван сердито засопел.
— На этом, — признал он. — А только ты меня всё равно не
удержишь. Не пропустишь в ворота — так я на дереве повешусь или в
реке утоплюсь! Тогда уж и не захочешь, а проведёшь.
— Вот тогда и поговорим, — злобно отозвалась старуха. — Может
ещё и не проведу. Мне условия никто не ставит. Я тут покамест
Хозяйка Врат, а не ты.
Развернувшись, она тяжёлой поступью заковыляла обратно к
лестнице в избу. Фроська протянула руку, чтобы помочь Ивану
подняться, но тот отмахнулся.
— Чай, не калека, — угрюмо сказал он, и тут же пожалел о
сказанном, увидев, как Фроська прихрамывает при ходьбе. — Прости.
Не подумавши сказал.
— Ты о чём? — не поняла та. — Ах, это. Пустяки.
Идти в избу Ивану не хотелось, и он присел на нижнюю ступеньку.
В воздухе тонко зудели комары. Где-то вдалеке цвиркала малиновка.
По мёртвому лесу гулял ветер, сухие ветки потрескивали и гремели,
словно подвешенные на бечевках старые кости.
Фроське, видно, тоже не хотелось возвращаться в мрачную избушку,
и она уселась рядом с Иваном.
— Всё хорошо?
Иван пожал плечами.
— Не очень, — признался он.
— А ты смелый, — сказала Фроська. — Не всякий так вот бросится,
очертя голову…
— Не надо, — попросил Иван.
Локоть всё ещё болел, но он почти не замечал этого. Хотелось
расплакаться, но слёз не было, только снова подступила к сердцу
тупая и тянущая боль, от которой, он знал, никакие травы и заговоры
не спасут.
Фроська умолкла. Когда молчание затянулось, Иван, чтобы сказать
хоть что-нибудь, спросил:
— Что у тебя с ногой-то?
— А, — отмахнулась Фроська. — Ничего.
Приподняла подол платья, выпростала из-под него левую ногу,
скинула лапоть. Пальцев у неё не было, а с ними и еще трети ступни
— лишь бугрились белые шрамы на обрубке.
— Уродка я, — с горькой усмешкой пояснила Фроська. — Вишь,
как.
Иван помолчал. Девчушка сунула культю в лапоть.
— Не уродка, — сказал Иван. — Вовсе ты не уродка. Не мели
чепухи.
— Ай, — снова махнула рукой Фроська. — Может и не уродка, только
хожу, словно утка, да плясать не могу.
Она шмыгнула носом.
— Любила плясать раньше, — сказала она. — Так уж любила.
Иван не знал, что ей ответить, и умолк. В запястье ему впился
комар, но он не спешил его прихлопнуть, а только смотрел, как
набухает у того брюшко.
— Час поздний, — сказала Фроська. — Тут делать-то вечерами
нечего, ни прясть, ни ткать, ни шить. Спать только разве, да за
день не устанешь, и спать не тянет.
Комар напился и улетел, растворился в ночи.
— А как ты к Хозяйке попала? — спросил Иван.
— Вот так и попала, — Фроська снова выпятила вперёд покалеченную
ногу. — В лесу меня оставили, а она нашла.
— В лесу?..
— Ага, — кивнула Фроська. — Прошлой зимой, на Карачуна.
— Так ты…
— Живая я. Не мёртвая.
— Я хотел сказать — ты Карачунова невеста?..
— Как видишь, уже нет, — хмыкнула Фроська. — Ногу взял, а меня
не взял.
— Волк не понимает, — признался Волк.
— Зимой, на Карачуна, день к прибыли поворачивает, — объяснил
Иван. — А следом самые лютые морозы приходят.
— Волк всё ещё не понял, — покачал головой Волк.
— Меня ему отдали, — отстранённо сказала Фроська. — Чтоб зима
тёплая была. Отвели в лес и привязали к дереву. Обычай
такой…
Иван поёжился.
— А Хозяйка нашла и с собой забрала, — добавила девчушка. — Нога
только вот почернела. Отрезать пришлось. Жаль. Плясать не могу
больше. Остальное-то ладно…
— Может, наловчишься со временем, — попробовал подбодрить её
Иван, и сам сразу понял, что сказал глупость.
— Да какая разница, — отозвалась Фроська, обкусывая ноготь. —
Здесь, в лесу, никому до этого дела нет. Какие уж тут пляски. Не то
место.
Иван кивнул.
— Может ещё отпустит? — сказал он. — Вернёшься.
— Волк поможет, — с готовностью сказал Волк. — Фрося может сесть
на Волка, и Волк увезёт.
— Увезёт? — удивилась Фроська. — Вы что, думаете, это она меня
держит?
— А разве нет?..
— Конечно, нет! — фыркнула Фроська. — Я сама при ней нахожусь.
По дому помогаю. Двор и избу мету, воду ношу, печь вот топлю да
хлеб готовлю. Тут дел-то немного.
— Дел, может, и немного, — сказал Иван. — Да уж больно место
жуткое.
— Место как место.
— А родные как же?..
— Родные меня замерзать бросили, — отрезала Фроська.
Иван прикусил губу.
Ветер утих, и в лесу воцарилась тишина. Над чёрными ветками
взошла почти полная луна, выбелила черепа, насаженные на частокол.
Иван посмотрел на Фроську. Та тоже посмотрела на него, но тотчас
отвернулась. В уголках её глаз серебром блестели слезинки.
|
</> |