Хомячки против Генералиссимуса

Война для Безрукова началась тем, что он с двумя боевыми товарищами пытается отразить переправу немцев через пограничную реку. Отражает примерно наполовину. Т.е., половина немцев перебита, а другая всё же доплыла на своих надувных лодках. В неравных боях с остальными немцами постепенно гибнет один его товарищ, потом другой. И тут-то Безруков по-настоящему раскрывает свои военные таланты. Выясняется, что гибель товарищей была трагической сюжетной необходимостью: без них он воюет гораздо лучше, чем с ними. Как знать, если бы они ему не мешали с самого начала, может, он перебил бы тех немцев ещё на переправе.
Вероятно, с той же целью - чтобы не мешали Безрукову воевать - немцы перебили всю заставу, которая лежала строго в пределах небольшой лужайки в одном исподнем. (Видимо, всё же успели выскочить из казармы, но почему-то выстроились как дураки на той лужайке, где их разом и перебили.) Зато сами немцы воевать Безрукову ничуть не мешают: он их косит, как те зайцы трын-траву.
Когда их всё ещё двое, супермен Безруков уже начинает понемногу входить в раж. На бегу, в прыжке он метнул ножом в удиравшего немца, прыгавшего по кочкам между деревьев - и, разумеется, попал. Если бы нож метал какой-нибудь Ван-Дам, я бы сказал, что немец был намагниченный или нож самонаводящийся. Но, поскольку метал Безруков, вопросов не возникло.
Сцену съёмок фашистами пропагандистского постановочного фильма и сцену любви в сарае я подробно описывать не буду. В первой Безруков не совершил никаких явных военных подвигов, только пырнул ножом оператора - а во второй сношался с любимой девушкой стоя, не снимая гимнастёрки, и по щекам его текли крупные слёзы по убитым товарищам. Что несколько разжижает стальной образ терминатора, хотя и придаёт ему человечности.
А девушка тем временем понимающе молчала, да и с русским языком у неё было не очень. Потому что девушка была конечно польская. Это уже общий стандарт всех военных новоделов: если ты герой-пограничник, тебе положена польская любовница. (А если герой-любовник - польская пограничница.) Ну а когда роль второстепенная, то и русская сойдёт.
Ещё была сцена с пограничным столбом, явно позаимствованная из фильма "Государственная граница" и творчески переделанная. Немцы этот столб валяли, а он его опять подымал и вкапывал. Но если в "Государственной границе" измождённый пограничник тащил столб из последних сил, и на третий раз его уже ждали немецкие автоматчики - то Безруков легко подхватывает точно такой же столб в охапку, как небольшое брёвнышко, и ограничивается двумя вкапываниями. То ли он помнил, чем в том фильме кончилось - то ли немцы поняли, с кем имеют дело, и больше не валяли.
И то сказать: если Серёжа полевую пушку, с виду килограмм триста, одной левой переворачивает - на кой с ним связываться.
Ну и ладно, к мелочам придираться. Критический реализм - пережиток царизма и тоталитаризма. Но в одном месте супермен Безруков меня разочаровал конкретно. Когда он с раненой ногой догнал вражеский фургон с боеприпасами, перебил немцев в кузове и полез в кабину - я думал, он сейчас крикнет шофёру: "разворачивай на Берлин, падла!" А он его просто убил и на дорогу выкинул. И поехал на сравнительно мелкую операцию по взрыву дамбы.
Но там уже он оттянулся как следует. Перебив, как обычно, тупых немецких солдат, смертельно раненый секундой позже взорвавшимся офицером, он успел таки прыгнуть в бурлящие воды, чтобы вытащить из них свою любимую - и только когда она пришла в себя, весь израненный, побитый и покалеченный, начал постепенно загибаться. Но до конца так и не загнулся, потому что уже пошли титры. Так что, думаю, вполне можно ждать продолжение сего банкета: "НА БЕРЛИН! - или БЕЗРУКОВ ВОЗВРАЩАЕТСЯ".
|
</> |