Горячие газовые войны (4)

el_murid — 26.12.2017 Теги: Путин Продолжение. Начало здесь:
https://el-murid.livejournal.com/3594109.html
https://el-murid.livejournal.com/3594306.html
https://el-murid.livejournal.com/3594757.html

Теперь важное и пожалуй, ключевое отступление.

Рассматривать газовый конфликт Европы и России без рассмотрения ситуации с стороны США просто нелепо. Именно Соединенные Штаты инициировали турбулентность на нефтяном и газовых рынках, и именно они намереваются перераспределить европейский рынок в свою пользу. Соответственно, позиция США здесь играет основную роль.

Есть некоторая сложность, связанная с тем, что описание интересов США даже по локальной газовой проблеме в Европе потребует очень широкого обзора, связанного с процессами, которые идут в самих США, и увязанного с общей обстановкой. Поэтому есть смысл сделать несколько наиболее общих утверждений, которые касаются темы, но при этом отдавать себе отчет в их неполноте и рамочности.

Если кратко, то США еще десять лет назад уяснили для себя, что эра углеводородов подходит к концу. Речь идет не об исчерпании запасов нефти и газа, так же, как угольная эра завершилась не потому, что закончился сам уголь. Скорее наоборот — сегодня доказанные запасы угля составляют не менее 60 лет добычи его на нынешнем уровне, но далее просто никто не считает, так как это находится за горизонтом самого дальнего текущего планирования.

Новые технологии требуют новых источников энергии. Миниатюризация, автономизация и переход от конвейерных производств массовой однотипной продукции к массовому выпуску индивидуальных изделий диктует и новые подходы к новым источникам энергии. Автономные источники электрической энергии признаны наиболее перспективным направлением, и ожидается, что они уже к 2030 году существенно сместят мировой энергобаланс, причем как раз за счет углеводородов. Повторюсь — это совершенно не означает, что нефть и газ перестанут быть товаром, они будут занимать и далее существенную долю, однако снижение спроса на них неизбежно, а это означает увеличение конкуренции между производителями на переходном этапе. Кто-то должен умереть, говоря по-простому. Собственно, сегодня и решается этот вопрос.

Вывод из сказанного с точки зрения США был очевиден: нужно «сбрасывать» избыточные стратегические запасы углеводородов, пытаясь получить за них максимально возможную выручку, которая и будет направлена на опережение всех конкурентов в области исследования и внедрения новых источников энергии. Пока Путин разглагольствовал про энергетическую сверхдержаву, Штаты без лишней помпы реализовывали эту идею. В этом и состоит разница между невежественными дилетантами и реальными политиками.

«Сброс» углеводородов в реальности означал двухступенчатую политику. На первом этапе Соединенные Штаты насытили свой рынок избыточными углеводородными ресурсами, сделав внутренний американский рынок практически бесперспективным для борьбы за него со стороны иностранных поставщиков. В России, к примеру, это выразилось в крахе проекта Штокмановского месторождения, ориентированного как раз на американский рынок. «Схлопнулась» и программа Катара, рассчитанная на поставки СПГ в США. Во многом возникли проблемы у австралийцев, вложивших в свою программу СПГ порядка 200 миллиардов долларов. Началась дестабилизация региональных газовых рынков.

В США отдавали себе отчет в сложностях первого этапа. Насыщение внутреннего рынка углеводородов снижало цену на них ниже уровня рентабельности и делало всю сланцевую программу своеобразной пирамидой. Об этом нас без устали уверяли в российской прессе, и в каком-то смысле были, конечно, правы.

Однако американцы вышли из положения по-американски изящно, хотя во многом был использован советский опыт строительства высокоинтегрированных вертикальных экономических структур, в которых убыточность одного из звеньев компенсируется общей синергетикой производства от добычи сырья до выпуска конечной продукции. В СССР электричество тоже стило 2 копейки за киловатт, существовали планово-убыточные предприятия и даже целые сектора, но экономика, как совокупность таких вертикальных структур, использовала их убыточность её обратной стороной: убыток сырьевой структуры подразумевал высокую доходность перерабатывающей и производящей, за счет чего вся структура прекрасно существовала и развивалась.

В США сланцевые добытчики путем обмена акциями вошли в собственность своих потребителей и компенсировали убытки общим доходом от всей деятельности созданных производственно-кооперативных цепочек. Естественно, что параллельно шел и еще один процесс — укрупнения отрасли, в ходе которого банкротились и поглощались мелкие производители, причем этот процесс носил массовый характер, что тоже подавалось отечественными СМИ как признак «вот-вот» краха всего сланцевого проекта.

Увы. Ничего не «крахнуло», все пошло, как и должно было идти. Сегодня сланцевые газ и нефть стали самодостаточным фактором и игроком на мировых рынках. Они выжили, пришло время развития и экспансии.

Избыточные американские углеводороды теперь должны пойти на внешний рынок, обеспечивая рост всей нефтяной отрасли США и предоставляя дополнительные ресурсы для работы над новыми источниками энергии и внедрения их в реальную жизнь. Эксперименты Илона Маска в этом смысле более чем показательны. Вне зависимости от конечного результата его деятельности перед нами классические опытно-промышленные изыскания на стадии внедрения в промышленность. Когда конкуренты решат заняться этой задачей, Штаты уже пройдут целый ряд этапов и будут опережать всех на годы. А в такой гонке запас во времени — это уже победа.

Более того, погром, который должны учинить Штаты на внешних рынках углеводородов, преследует в том числе цель создания проблем конкурентам, создание помех в вопросах разработки новых перспективных энерготехнологий, существенно сокращая возможность их финансового маневра.

США ведут борьбу сразу за два крупнейших рынка сбыта, причем свой собственный они уже завоевали и обезопасили. Речь идет о европейском рынке и юго-восточном азиатском.

На европейском рынке доминирует Газпром, имеющий треть всего объема поставок газа. Соответственно, он и стал целью Соединенных Штатов. А так как «газ — это бизнес президентов», как сказал однажды Кучма, то борьба с Газпромом автоматически означает и борьбу с Кремлем. Регион ЮВА нас касается мало, так как позиции Газпрома там минимальны, но стоит отметить, что ключевым игроком там является Катар, и мы видим, что как раз Катар сегодня стал пособником международного терроризма и вообще плохим парнем. Это при том, что казалось бы, Катар — западный лимитроф и полностью подконтрольная Западу система. Здесь и кроется ответ на вопрос: почему Путин, который убивает Россию в интересах Запада, теперь стал изгоем и его врагом? Ответ прост: ничего личного, только бизнес. Дело не в Путине, дело в позициях России и Газпрома на тех рынках, которые требуется освободить для Соединенных Штатов. И уж точно США ни секунды не интересуют проблемы российского народа, демократии и прочих полезных штук на территории России. Здесь нужно сразу закрыть все иллюзии и патриотической, и либеральной общественности на этот счет.

Сказанное означает, что в интересах США является конфликт между Россией и Европой, создание непреодолимых барьеров на пути транспортировки российского газа в Европу, и значит, автоматическое высвобождение европейского рынка для объемов американского газа. Парадокс в том, что у Путина сегодня нет другого пути, чтобы сохранить газпромовскую долю на европейском рынке без конфликта с Европой. Что полностью соответствует американским интересам. Говоря иначе — сам факт того, что Путин проектирует непрямую войну с Европой, уже означает победу США над Газпромом, так как это укладывается в общую стратегию США по захвату европейского рынка. Причем если Путин не станет бороться, он тоже проиграет — но уже без борьбы. Просто проиграет и всё.

Так создают комбинации настоящие политики, а не та шантрапа, которая вылезла из подворотен и умеющая только пыжить щеки и млеть от славословий своих холуёв.

Ну, и последнее. Европа, конечно, имеет мало шансов противодействовать возможной потенциальной непрямой войне и угрозам своему положению в Ливии и угрозам на Красном море от российской базы в Порт-Судане. Имеется в виду симметрично противодействовать. Не воевать же на самом деле впрямую?

Однако вариантов несимметричного ответа и создания проблем для Кремля у Европы (и США) более чем достаточно. По всей видимости, европейцы будут играть на опережение, чтобы не позволить Путину создать для них угрозы. Однако им придется действовать довольно быстро и жестко.

(окончание следует)

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• По теме
• Архив