Гопота на разогреве

— Ян, что это вообще было?

— Что-то странное, сплошные вопросы. Причем действия правоохранительных органов вызывают больше вопросов, чем действия хулиганов, назовем их так. Поскольку нападавшие в основном ретировались, как только была вызвана полиция, и пострадали мы не столько от них, сколько от правоохранителей.

— Выходит, на вас напали не гопники, а полиция?

— По крайней мере, нам никто не объяснил, зачем было задерживать людей на несколько часов (фактически это лишение свободы безо всяких на то оснований), зачем изымать регистраторы и вообще вести себя так, как будто во всем виноваты мы. Требование пустить нашего юриста было отклонено, тоже без оснований. И так далее.

— Насколько важен в этой истории фильм или реальная причина была другой?

— Фильм по всей видимости сочли удобным поводом. А сегодня неожиданно пришли представители отдела по борьбе с экономическими преступлениями и коррупцией и потребовали копию фильма, документы о регистрации и установочные данные сотрудников организации. Там длинный список того, что они хотят. Полный комплект документов за тридцать лет — это абсолютное безумие.

Срыв показа в «Мемориале» можно квалифицировать как мелкое хулиганство. Какое отношение к нему имеет наша регистрация и все прочее? По-моему, никакого.

— Это же не первое нападение на вас?

— Нападения были, но они несколько отличались от этого, составом нападавших в первую очередь. На нас нападали НОД и SERB, наши сотрудники многих из них уже знают в лицо. А здесь были молодые люди примерно одного возраста спортивной выправки, то есть несколько другой контингент. Трое из них были задержаны, полицейские фотографировали их паспорта. Станут ли известны их имена? Будут ли они допрошены под протокол? Очень сомневаюсь в этом, судя по действиям полиции.

— Как вы думаете, их действительно волнует Голодомор?

— Про это не знаю, но их главный тезис: надо гордиться своей историей. А все, что нашу историю не украшает — ложь и клевета. Такая у них позиция.

— Что будет дальше? Их накажут? Возбудят дело?

— Не знаю. Пока что объяснения главным образом даем мы. Но будет жалоба с нашей стороны на нарушения, которые допустила полиция, это я знаю точно. Вообще, очень неприятная ситуация. Больше всего я переживаю за наших посетителей. У одной женщины стало плохо с сердцем. По счастью, обошлось без тяжелых последствий, хотя могло быть всякое.

— Сколько людей было в зале?

— Человек 20-25, примерно столько же сколько ворвавшихся молодчиков.

— Фактически домашний показ. Неужели кто-то считает, что такое крошечное событие может повлиять на ситуацию в стране?

— По-моему, очевидно, что их раздражает деятельность нашей организации, а не конкретное событие. Конкретное событие — только повод.

— Этот наезд — явный сигнал для вас. Как его трактовать?

— Как попытку контролировать исторические исследования. Власти нужна лакированная история, а мы изучаем реальную.

Ян Шенкман, обозреватель