Гонио и Сарпи. Постсоветский Лазистан.

varandej — 14.12.2020 Теги: Патрушев

Батуми стоит всего в 20 километрах от турецкой границы, однако маленький участок берега за устьем Чороха по-своему неповторим. В отличие от показанных в прошлых частях горной глуши вокруг Хуло и взморья к северу от Батуми, здесь Аджария только административно, а исторически это совсем другая земля - Чанетия, за пределами Грузии более известная как Лазистан. И хотя она уходит в Турцию до самого Трабзона, с современным центром в турецком городе Ризе, всё же 20 километров грузинского берега вмещает несколько лазских сёл и римскую, византийскую, османскую Генуэзско-Абхазскую крепость, как можно было бы перевести на русский её название Гонио-Апсар.

Как когда-то очень верно заметил griphon, для русского человека мир делится не на две, а на три части - своя страна, дальнее зарубежье и как бы переходное между первым и вторым зарубежье ближнее. Я сполна это ощутил, сидя в Батуми и морально готовясь, подобно тем скользким собакам, внедряться в Турцию. Старт я несколько раз откладывал на день и даже под действием этих чувств написал колонку в "Перитто-Бурритто" о двойственности русского зарубежья. Батуми не то что не Россия - тут американские эсминцы чувствуют себя как дома! А однако же и местные жители по-русски легко объяснятся, и улица Пушкина в городе есть, и цитаты вроде "Наши люди в булочную на такси не ездят" без указания источника будут поняты и не восприняты всерьёз. За годы путешествий я настолько привык к этой родной и знакомой, пусть где-то с немецким, а где-то с персидским акцентом, среде, что ощущал пересечение турецкой границы самым что ни на есть выходом из зоны комфорта.

2. Южные районы Батуми и его Приморский бульвар.


Тем более в Батуми было хорошо, и на тихой улочке, пересечённой корабельными канатами в качестве лежачих полицейских и упирающейся в эвкалиптовую рощу поодаль, я начал ощущать себя как дома. И вон там, у эвкалиптов, ждёт 52-я маршрутка, где все водители уже знали нас с Ольгой в лицо...

3.


...но покинув утром Дом над мандариновым садом, мы направились в другую сторону:

4.


Да на автобусе пересекли устье Чороха - довольно крупной реки (438км, расход воды 285 м³/с), на хребтах вокруг которой располагалась колыбель грузинской государственности Тао-Кларджетия, почти полностью растворённая Турцией в последние полтысячи лет. Мы уже любовались Чорохом в горах близ устья Аджарисцкали, и ещё не раз полюбуемся в Турции, где горная река превратилась в поистине советских масштабов каскад ГЭС. Ну а здесь, на прибрежной Кахаберской низине, Чорох впадает в Чёрное море:

5.


Луга за устьем - бывший полигон 145-й мотострелковой дивизии, той самой российской военной базы, на которой в 1990-х держался странный неофеодальный режим Аслана Абашидзе (см. здесь). Российские части покинули Батуми в 2007 году, в основном переместившись в армянский Гюмри, а постройки полигона теперь медленно тонут в буйной зелени субтропиков.

6.


Первое село за полигоном - Гонио, известное чуть ли не лучшим на Аджарском взморье пляжем из серой мелкой гальки.

7.


Среди эвкалиптов и пиний - столь типичное для Аджарии сочетание советской капитальности, постсоветской разрухи и разморённого курортного уюта.

8.


А кадр выше снят со стен крепости Гонио-Апсар, вытянувшейся на пару сотен метров вдоль трассы:

9.


Так что ворота её по совместительству служат автобусной остановкой:

10.


Музей-заповедник тут действует с 1994 года, однако реставрация укреплений, равно как и бутафорские пушки у входа - явно уже из эпохи курортного бума в Батуми:

11.


Билет сюда довольно дорогой, то ли 3, то ли 5 лари (150-200 рублей), но зато выдают к нему карту с пояснениями на трёх языках:

12.


Первое, что впечатляет в Гонио-Апсарской крепости - размер: почти пустое пространство охватывает прямоугольник стен 222 на 195 метров, на карте кажущийся правильным квадратом.

13.


Стены, конечно, как и всюду на этих берегах, османские - турок и сейчас хлебом не корми дай что-нибудь построить, а уж в годы расцвета Османской империи им не было равных в строительстве крепостей и мостов. Впрочем, местами в 5-7 метровой стене чудится прямо-таки циклопическая древность, словно проросли сквозь неё корни древней страны:

14.


Древнейшее название Лазистана - Колхида. Вернее, страна колхов, куда ходили аргонавты за золотым руном, занимала весь восточный берег Чёрного моря, примерно от Трапезунда до Туапсе. И если для нас Колхида - это тёплый благодатный юг, то для древних греков была она где-то в одном шаге от Гипербореи, на далёком и труднодоступном севере. Колхида как географический регион была известна 3200 лет назад, а порядка 2600 лет назад, не без влияния греческих полисов, здесь сложилась своя государственность. Дальше, как и всё Закавказье, Колхиду завертел исторический вихрь, порождённый столкновением западных и восточных ветров. В 4-2 веках до нашей эры Колхское царство было вассалом Ахеменидской Персии, с её ослаблением стало частью Понтийского царства (см. Керчь), а когда царь Митридат заколол себя мечом на керченском кургане - юг Колхиды сделался римской провинцией Лазика. Обилие названий пусть не удивляет: колхи так и не сплотились в единый народ, оставаясь конгломератом племён, и береговые жители, рыбаки и торговцы лазы стали лицом Колхиды для римлян, а воинственные горцы чаны были известны как неспокойные соседи грузинам Тао-Кларджетии. До появления которой, впрочем, было ещё очень далеко: римское господство на лазском берегу продлилось около 300 лет, и центром заморской колонии стала крепость Акампсис (по греческому названию Чороха), известная с 77 года нашей эры из сочинений Плиния Старшего. И всё же, видимо, от Рима досюда было слишком далеко: уже во 2 веке правителем Лазики упоминается не губернатор, а царь Маласс, пусть и верный вассал императора Адриана. Упадок Рима неуклонно перетирал нить между вассалом и сюзереном, и вот уже более актуальным названием, чем латинское Лазика стало грузинское Эгриси. Господство Рима сменилось опекой Византии, и в 450-е годы царь Губаз I объявил о крещении своей страны. Впрочем, на самом деле Эгриси и не совпадала с Лазикой: царство охватывало всю Западную Грузию, на востоке доходя до истоков Риони, на севере - до Большого Кавказа, а вот на юге Акампсис сделался его форпостом. В 697 году царь Сергий, сын Варнуция, взбунтовался против Византии и позвал на помощь арабов, за что вскоре и поплатился престолом - Эгриси стало частью кавказских владений Халифата.

15.


Новой арабо-византийской границей сделался Чорох, и лежавший к югу от него обрубок Эгриси отошёл под прямую власть Византии. Для арабов же зелёные Понтийские горы были периферией слишком дальней и чужой, чтобы продолжать здесь экспансию, а потому византийская Чанетия сделалась классической "глухой провинцией у моря". Не посягало на неё даже Грузинское царство, в 8-9 веках сплотившееся буквально по другую сторону Лазистанского хребта - но без самих лазов. Впрочем, считали ли их тогдашние грузины "своими"? Ведь то, что называют ныне "грузинским языком" - на самом деле целая картвельская языковая семья, разные ветви которой отличаются примерно как русский от немецкого. Изначально колхские Имеретия и Гурия под господством арабов перешли на язык Иверии, который называют теперь собственно грузинским, а осколками древней Колхиды стали мегрелы на севере и лазы на юге - без переводчика они могут объясниться друг с другом, но не с грузином из Тбилиси или хотя бы Батуми. В Средние века лучшими друзьями лазов были греки, а главным городом - Трапезунд. В 1204 году ставший столицей самостоятельной империи Великих Комнинов, крупнейшего осколка Византии, уже не вернувшегося в её состав. Трапензундия делилась на 7 бандов (провинций), самым восточной из которых был Ризеон с центром в Ризе, но ещё дальше на восток тянулась фема (военное губернаторство) Великая Лазия, благодаря обилию стоявших там войск игравшая в политике империи едва ли не определяющую роль. Так, во время охватившей Трапензундию в 1340-е годы гражданской войны именно лазы возвели на престол беглую монахиню Анну из династии Комнинов, провозгласив её императрицей, а фактически взяв власть над империей через неё.

16.


Старый Акампсис же в те времена стал Генуэзской крепостью, как можно было бы перевести с грузинского появившееся на тогдашних картах название Гонио. Как я понимаю, полноценной генуэзской факторией вроде Солдайи (Судака) или Кафы (Феодосии) Акампсис так и не стал, но фактически генуэзских купцы определяли тогда жизнь поселения. Поздняя Трапензундия была уже не столько греческим, сколько греко-грузинским государством, и именно между греками и лазами, скорее всего, делились две основных её политические силы - так называемые "городская" и "деревенская партии". Наконец, подобно последнему императору Византии, отдавшего племянницу в жёны московскому князю, последний трапезундский император Давид Комнин выдал свою дочь замуж за грузинского князя Мамию Гуриели. В 1461 году Трапезунд следом за Константинополем пал под турецкой натиском, но Великая Лазия ещё на без малого век осталась частью православного Гурийского княжества. В итоге сама Гурия осталась полунезависимой, за Аджарию её князья воевали с османами больше века, а к югу от устья Чороха власть Порты укрепилась с 1547 года. И парадоксальным образом именно турецкое иго позволило лазам остаться грузинами. Ведь турки были далеко, а греки - близко, и ислам стал мощной преградой в эллинизации, которой неизбежно подвергались лазы, оказавшиеся в городах. Мусульманскую веру тогда приняли явно не все, а может и не большинство лазов, но те, кто остались верны православию - за пару веков превратились в греков и позабыли свои корни, а их потомки были изгнаны или убиты в страшном 1915 году.

17.


Однако как Россия при покорении Закавказья делала ставку на армян, так и проводником Османской империи на Южном Кавказе сделались абхазы. Абхазские гарнизоны стояли во многих крепостях Чёрного моря вплоть до крымского Ени-Кале или дунайского Измаила. На Чорохе Генуэзская крепость (Гонио) стала Абхазской крепостью (Апсарис), и второе название со временем и по созвучаю вытеснило греческое Акампсис. В османских стенах 16-17 веков из 22 башен уцелело 18, и на кадре выше обратите внимание на разницу кладки: получив Гонио-Апсар в 1878 году без боя, по контрибуции вместе с Батумом, Россия перестроила южную стену крепости, снабдив её амбразурами для современных орудий, целивших в сторону новой границы.

18.


Лазать по 5-7-метровым стенам Гонио-Апсара по идее запрещено, но заборов на них не стоит, а нынешний гарнизон из 2-3 смотрителей и кассиров явно не справляется с охраной огромной крепости. В общем, я таки полез на стену, и не зря - именно отсюда на внутрикрепостной простор открываются лучшие виды:

19.


Самый интересный угол крепости - юго-западный. При римлянах Акампсис был не просто фортом, а скорее - полноценным военным городком. Здесь базировалось 5 когорт в 1200-1500 воинов, и это не считая всяческие тыловые службы, чиновников, ремесленников, торговцев и рабов. Под защитой стен действовали даже ипподром и театр, но пожалуй самый ценный пласт Гонио-Апсарской крепости - остатки древнеримской инфраструктуры. Вот на кадре выше низкие стены ограничивают крепостные огороды, судя по явно недостаточным, чтоб прокормить несколько тысяч мужчин, размерам - для каких-нибудь лекарственных трав. Тот же угол с другой стороны:

20.


По соседству располагались водохранилище и питавший его колодец:

21.


От которого расходился водопровод, прекрасно сохранившийся участок которого тянется вдоль стены на несколько десятков метров:

22.


Керамические трубы да узлы из пробуренных крест-накрест камней - материалы другие, а вот функции всего этого понятны любому жителю мегаполиса, хоть раз вызывавшему в свой дом сантехника.

23.


Я, конечно же, не упустил возможность засунуть в трубу объектив - по сечению вполне подходит:

23а.


Римские трубы питали водой византийскую, а позже османскую баню, руины которой - единственное внутри стен историческое здание выше культурных слоёв:

24.


Не знаю, чем был музей, стоящий чуть дальше - может быть, мечетью, а может это лишь удачно вписанный в руины новодел. Первые раскопки в крепости проводили не то что Николай Марр (крупнейших археолог Закавказья, вернувший из забвения армянскую столицу Ани) или Фёдор Успенский (директор Русского археологического института в Константинополе, ведавший археологическими экспедициями в османских пределах), а собственной персоной Генрих Шлиман, немецкий археолог-авантюрист, в историю вошедший тем, что искал Трою, а нашёл Микенский дворец. Однако систематические исследования Гонио-Апсарской крепости начались лишь в 1960-е годы, а в 1974 была сделана крупнейшая здешняя находка - золотой клад 2-3 веков.

25.


Так что небольшая по размеру экспозиция весьма богата, да и посещение её входит в обще-крепостной билет:

25а.


А напротив музейных ворот - могила апостола Левия Матфея:

26.


Вот так спокойно и неприметно покоится здесь сподвижник Христа, автор старейшего из четырёх Евангелие. Более известен на черноморских берегах другой апостол Андрея Первозванный, скорее всего действительно проповедовавший на северном краю Ойкумены. Матфей же по основной версии отправился на юг и погиб в Эфиопии, а мощи его хранились в Иераполисе (руины близ знаменитого Памуккале), пока в 10 веке не были вывезены в итальянский Солерно. Впрочем, Каталонский атлас 1375 году упоминает армянский монастырь на берегу Иссык-Куля (!), построенный якобы у могилы Матфея. И если последним приютом евангелиста могла стать Киргизия, то уж Грузия - так и подавно! Впрочем, насколько я понимаю, подлинной могилой Матфея это надгробие в крепости Гонио даже в самой Грузии считают немногие, ну а я попробую предположить, что здесь покоится какой-то его тёзка-грек из эпохи крещения лазов:

27.


Северная часть крепости по сравнению с южной кажется гораздо более пустой и неухоженной. Тут не газоны уже, а бурьян, и всё же в этом бурьяне скрыты римские казармы, резиденция командующего и нечто под названием "культовое здание" - уж не храм ли какого-нибудь Марса или Юпитера?

28.


А у восточной стены - и вовсе небольшой палаточный лагерь и реплики осадных орудий, вероятно в высокий сезон метающих каменюки на радость туристам:

29.


Дорога из Гонио дальше на юг ведёт через сплошные сёла - где-то лазские, где-то аджарские, но все в равной степени тесные, пластиковые и обезличенные. Большинство здешних лазов в 1878 году бежали от русской власти вглубь Турции, и всё же их и сотню лет назад можно было встретить на батумских рынках. От аджарцев отличаясь языком, от мигрелов - верой, а от грузин и тем, и другим, тогдашние лазы держались особняком. При Советах были попытки создание Лазского национального района к югу от Батуми, но у тбилисских властей они не нашли понимания. В нынешней Грузии лазами числится около 2000 человек, и ничем не выделяясь внешне, они опознаются по фамилиям с пожалуй самым редким в грузинском многообразие суффиксом -ши: как художник и поэт середины ХХ века Хасан Хелимиши или финалистка "Евровидения-2007" Софо Халваши. Более того, подобные фамилии сохранили именно лазы Грузии - ведь у соседей даже в конституции написано, что в Турции турки живут, а потому у большинства лазов (коих, по разным данным, в мире 130-150 тысяч) теперь фамилии заканчиваются на -оглу или -чи. "Столицей" турецких лазов считается прибрежный городок Архави и центр ила (уезда) Ризе, но и там нет ничего даже близкого похожего на автономию. Турецкие лазы и ныне в основном мусульмане, а грузинские по большей части вернулись в православие.

30а.


Традиционная культура лазов, ныне вытесненная в фольклорные ансамбли, причудливо сочетала грузинские, греческие и турецкие элементы. Среди турок лазы славились как первоклассные моряки и лоцманы прибрежных вод, и в том числе - ловцы живых дельфинов. Лазская кухня, которую нам попробовать так и не довелось, включает такие блюда, как мухлама (лепёшки из смеси сыра, масла и муки), плов из хамсы, "турецкую пиццу" пиде и "лазские бореки" - местный вид пахлавы. Музыкальными инструментами лазов были гуда (разновидность волынки), зурна, барабан и струнная кеманча. Под эту музыку лазы плясали хорон - танец многих причерноморских народов, грузинский вариант которого известне как хоруми. Впрочем, от грузинских отличались у лазов не столько мужские танцы, сколько женские - более быстрые и более близкие к греческим. Лазы носили турецкие шаровары, а грузинская шапка "кабалахи" у мужчин сочеталась с платком "кешан" и фартуком "дойлык" у женщин. А ещё каноническим атрибутом лазского мужчины было ружьё: чаны сохраняли амплуа суровых, даже диковатых, горцев. Вот показательный кадр с Первой Мировой - лазская милиция в занятом русскими войсками Трапезунде:

30б.


Ближе к границе дорога пересекает ручей, и прямо с мостика отлично виден водопад Андрея Первозванного, в 2008 году украшенный скульптурой святого. Съездить к нему или даже сходить пешком мне ничего не стоило, но после роскошных водопадов Махунцети, Мирвети и Мачахелы стало просто лень, так что отсылаю к чужим фото. Последнее село перед границей - отмеченной Андреевской церковкой (2008) Сарпи, в Грузии отвечающее за роль лазской столицы: здесь есть небольшой Музей культуры лазов и проходит в начале осени фестиваль "Колхоба".

31.


Точнее говоря, Сарпи - село даже не "последнее", а просто пограничное - с роскошного, кабы не характерный амбре от продуктов жизнедеятельности ждущих своей очереди дальнобойщиков, пляжа, с той же точки, что и на кадре выше, в обратную сторону открывается вот такой вид:

32.


На линии границы красноречиво висит катер береговой охраны - вида довольного грозного, так как после 2008 года в её состав вошли уцелевшие корабли ВМФ. Да и в советские времена нарушали эту границу не раз именно морем:

33.


Так, в 1935 году матросы Владимир Серокваш и Иван Макушенко угнали катер из Нового Афона и ушли на нём в Ризе... но вскоре Турция выдала их Советскому Союзу в обмен на своего же преступника, и выдала, конечно же, на казнь. Более впечатляющий побег совершил в 1962 году Пётр Патрушев, подававший большие надежды пловец. Ещё в армии он вместо обычной службы отправился в военный спортклуб в Новосибирске, где готовился к Олимпиаде-1964 в Токио. Но внезапно от тренировок его отстранили да отправили в обычную воинскую часть. В своих мемуарах Патрушев утверждает, что дело было в ссоре его тренера с КГБшником, попавшим в Сибирь после ареста Берии и потому озлобленным на весь мир. Но не готовился ли Патрушев стать в Японии "невозвращенцем", и не проболтался ли об этом кому-нибудь, кому слишком сильно доверял? Причём такое желание могло быть продиктовано даже и не антисоветчиной: в школе Патрушева дразнили Звездочётом за то, что начитавшись научной фантастики, он жил мыслями о других планетах, а стало быть и о других странах не мог не мечтать. Но в итоге парня отлучили от его мечты и спортивной карьеры, и Патрушев просто взял и уплыл из страны. Стартовал он поздно вечером из густой травы на том самом полигоне, выйдя в море через оросительный канал, а дальше плыл на юг в нескольких сотнях метров берега, ныряя глубже в воду от лучей прожекторов. Периодически он отдыхал, зависая в воде медузой, а когда силы окончательно оставили пловца - он нашёл совершенно гениальное решение причалить прямо к воинской части у моря и отдохнуть в темноте "слепой зоны". Но турецкий берег не принёс беглецу счастья: два года он отсидел тамошней в тюрьме, подвергаясь тяжёлым допросам и различным унижениям, а таки выбравшись на Запад и осев в Австралии, долго искал своё дело и место. В итоге Патрушев преуспел не как спортсмен, а как журналист, правозащитник и писатель-фантаст. В Россию он возвращался уже в Перестройку, но посмотрев на лихие 1990-е, лишь рукой махнул: народ не тот, так к ярму привыкли, что свободы не поняли.

33а.


Сарпи не случайно стал пограничным селом - здесь заканчивается Кахаберская низменность, маленький "карманчик" у подножья Понтийских гор, дальше на юг подступающих к морю вплотную. Сквозь границу прекрасно видна деревенька на склоне, и турецкий пейзаж безошибочно выдают тонкие белые иголки минаретов:

34.


С 1993 года, когда Турция из солидарности с Азербайджаном начала блокаду Армении, Сарпи сделались не то что главными, а единственными воротами из бывшего СССР в Турцию. Позже дополнили его ещё Вале близ Ахалцихе и Карцахи близ Ахалкалаки, а в 2011 году главные ворота получили подобающий вид. Здание КПП "Сарпи" с характерной белой кляксой диспетчерской вышки стало одним из символов обновления Грузии при Саакашвили:

35.


В первую очередь это ворота для фур, но и пешеходов проходит сквозь них немерено - и что удивительно, почти что без очередей. Над терминалами и стоянками тянется длинный стеклянный коридор с фотографиями достопримечательностей близлежащих илов (уездов):

36.


И контраст двух сторон одной границы впечатляет. У грузинского Сарпи жизнь кипит, на площади постоянно прибывают и уезжают автобусы, а по краям её вытянулись десятки обменников и магазинов. На турецкий Сарп глядит внушительный фасад из стекла и бетона, однако всё, что тут есть - несколько домиков, пара локант (кафе) сомнительного вида да одинокая мечеть. Валюту поменять - и то негде! Для Грузии здесь - окно в мир, а для Турции - чёрный ход на краю географии.

37.


Ну а дух чужбины наваливается сразу и крепко, и даже латиница вместо непонятных грузинских букв не делает эти места роднее. Компания женщин в платках на пороге мечети сами оказались туристками из Ирана:

38.


По сути главное, что есть на Сарпе - вот этот тоннель, из которого медленно выдавливались фуры:

39.


Тоннель прошивает отвесную скалу, отделяющую площадь перед Сарпом от остальной Турции. Что характерно, дорога, как и тоннель, двухполосная - но к границе турки решили подвести минимум 4-полоску:

40.


Машины в Сарпе гораздо заметнее зданий - и вот проехал мимо нас забавный драндулет:

41.


А вот припарковалось чудо-чудное - потрёпанный жизнью "Камаз" с иранскими номерами!

42.


На прибрежной стороне длинным рядом стоят маршрутки в Хопу и Ризе да большие автобусы до Трабзона. Они неприятно дороги - в среднем по пол-лиры, то есть 5 рублей в тогдашних ценах, за километр. Грузинка на соседнем сидении, ехавшая в Турцию на заработки, по-русски подтвердила нам, что это настоящая цена, а не разводка для наивных мистеров. С такими ценами совсем не мудрено, что там, где кончаются линейки маршруток и фур, обильно стоят автостопщики: в Турции езда на попутках - весьма популярное занятие, и слово "отостоп" понятно даже самым дремучим селянам. Вон те двое ребят с жёлтыми пенками - русские путешественники откуда-то из Сибири, влюблённые в Турцию и, как и полагается в той среде, убежденные, что в России никто никого не любит. Ближе - турок из Стамбула, которому, наоборот, все добрые и всё в кайф в Грузии, но надо и родину иногда навещать. Ну а на переднем плане автостопщица Юля jul_31, приехавшая погостить в Дом над мандариновым садом - с ней мы думали съездить на денёк в Ризе без ночёвки. Но два часа стояния на трассе не принесли результата, ни одна машина даже не остановилась около нас, и я махнул на всё рукой да ушёл обратно в Грузию. Юля уехала спустя пять минут, но всё равно не добралась в Ризе, попав на какой-то местный праздник в Хопе.

43.


И лишь через пару недель мы вернулись сюда с Ольгой да отправились через ту же Хопу вверх по долине Чороха. Но об этом - в следующей части. С Грузией же пока простимся, в прямом смысле слова - до лучших времён, до конца карантина...

ЗАКАВКАЗЬЕ-2019
БОЛЬШОЕ ОГЛАВЛЕНИЕ. Азербайджан, Армения, Нагорный Карабах, Турция.
Аджария
Батуми. История и панорамы.
Батуми. Детали и колорит.
Батуми. Приморский бульвар
Батуми. Старый город.
Батуми. Южные окраины.
Батуми. Бензе.
Аджарское взморье. Чакви, Цихисдзири, Кобулети.
Горная Аджария. Махунцети и Мирвети.
Горная Аджария. Мачахела.
Горная Аджария. Хуло.

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• По теме
• Архив