Гностическая мнимоистория

anairos — 14.03.2024 Христиане говорят, что гностицизм – предел языческой мысли, форма, к которой греко-римская религия пришла к временам Христа. Ложная, тёмная религия, обещающая человеку сделать его богом и потому привлекательная.

Оккультисты говорят, что гностицизм – вершина древней премудрости, исконная традиция духовного познания, ведущая человека к обожествлению.

Все они, однако же, сходятся в том, что гностическая религия долгое время была единственным влиятельным соперником христианства. И хотя христианство формально победило, в нём зародилось глубинное гностическое течение, которое затем раз за разом проявлялось в разнообразных ересях и сектах, а затем вышло на поверхность в виде эзотерических учений.

Учёные поначалу тоже так думали, потому что у них не было никаких других источников информации о гностиках, кроме церковных и оккультных текстов. Потом источники появились – и не оставили от этой картины камня на камне.


Чтобы понять, как всё было на самом деле, нужно вначале вспомнить, чем в первые свои века являлось христианство.

Это ещё не была религия в полном смысле – с учением, картиной мира, духовным путём и тем более церковью. Это было огромное поле в пространстве воображаемого – школы, секты, учения и течения. Объединяли их только две идеи – Иисус Христос, Сын Божий, и принесённое им спасение.

Постепенно в этом поле оформилось нечто вроде градиента – отношение к иудаизму и закону Моисея.

Одни считали, что христианство как было частью еврейской веры, так ею и остаётся. Христиане отличаются от прочих евреев только тем, что исповедуют Иисуса из Назарета как чаемого Мессию, а остальные продолжают ожидать своего, настоящего. Соответственно, всё, что должен совершать еврей, должен совершать и христианин, а запретное для еврея и для христианина запретно.

Другие выступали за то, чтобы решительно отречься от старого мира. Христианство – новое учение, новая вера, никак не продолжающая религию Септуагинты. Евреи могли считать Иисуса своим мессией, но мы-то знаем, что он показал новый путь, которым никто не проходил до него.

Эти вторые неизбежно пришли к дуализму бытия. Есть земной мир, несовершенный и полный страданий, его сотворил бог Септуагинты из материи, отягощённой злом. И есть мир небесный, идеальный и чистый, где царит Истинный Бог – а Иисус пришёл, чтобы указать нам дорогу туда.

Их-то, христианских дуалистов, и стало принято называть гностиками, хотя далеко не у всех их понятие гнозиса – освобождающего познания истины – вообще присутствовало в учении. У Маркиона, к примеру, его не было.

В результате возобладало нечто среднее. Христианская церковь порвала со своими еврейскими корнями и заявила, что она теперь новый Израиль, избранный народ Божий. Ветхий Завет сменился Новым, закон Моисея больше не нужен, а евреи, продолжающие ждать Мессию – отступники.

Однако Бог, сотворивший мир – тот самый Бог, который дважды заключал завет с родом людским, и именно его сыном был Иисус. Новый Завет – продолжение Ветхого, не принципиально иной путь, а завершающий этап прежнего.

Дуалистов новая ортодоксия прокляла так же, как и евреев, но в то же время очень многое у них позаимствовала.

В канон Нового Завета вошли не только «иудейские» синоптические евангелия, но и откровенно дуалистические Иоанн и послания Павла.

Иисус Христос как центральная фигура культа, единственный посредник между Богом-Отцом и людьми, а в дальнейшем по факту единственный Бог. Отношение к Евангелию как к Святому Писанию, более авторитетному, чем Септуагинта. Сами термины «евангелие», «Ветхий Завет» и «Новый Завет». Монашество и культ Богородицы. Почитание икон. Неофициальный православный миф о мытарствах и вполне официальное католическое чистилище. Без этого уже невозможно представить христианскую ортодоксию – между тем всё оно пришло в неё опять же из дуализма.


Все попытки учёных отыскать дохристианские (или хотя бы внехристианские) корни гностицизма были тщетны. Там ничуть не больше языческого, чем в ортодоксии.

Да, на учителей дуализма (особенно на Валентина, от которого пошло само название «гностики») повлияла философия неоплатоников с их эманациями высшего Ума и учением о Логосе. Но и ортодоксы находились под точно таким же влиянием греческой философии, только основывались не на Платоне, а на Аристотеле. Отсюда в богословии понятия природы, ипостаси и энергии.

Причём оба эти грека оставались авторитетными в христианстве ещё тысячу с лишним лет. Даже в эпоху Возрождения Марсилио Фичино и другие христианские неоплатоники могли заниматься своей магией и считаться при этом благочестивыми католиками.

Во всём остальном гностицизм – явление чисто христианское. Все авторы-гностики были христианами. В найденных книгохранилищах гностические тексты всегда оказываются бок о бок с другими христианскими, а не языческими. Все авторы того времени, писавшие о гностиках, говорят о них только как о части христианского идейного поля.

Так что ничего удивительного, что гностические идеи продолжали всплывать в христианской культуре снова и снова. Они здесь не чужие – наоборот, именно они и были первым христианством в собственном смысле слова, христианством как отдельной религией, противопоставившей себя всем остальным.


История, конечно, сослагательного наклонения не знает. Но немного пофантазировать можно.

Гностики в большинстве полагали, что причина страданий – не грех (скверна, рождённая нарушением табу), а неведение. И спасение поэтому возможно не через покаяние в грехе, а через постижение истины.

Демиург в их религии – отнюдь не воплощение Зла: эта роль, как и у всех христиан, принадлежит дьяволу. Демиург на свой лад благ, и со злом он борется. Но поскольку его восприятие ограничено и не позволяет понять, как мир устроен на самом деле, он придерживается жестокого закона справедливости: «око за око», «люби ближнего и ненавидь врага», «воздавай каждому по делам его», вот это вот всё. А поскольку весь мир отягощён злом, то и быть праведным в глазах демиурга человеку невозможно.

Истинный же путь заключается не в том, чтобы очистить земной мир от зла (это невозможно и бессмысленно), а в том, чтобы освободить собственную душу от всех земных привязанностей, стать чистым умом и подняться сквозь планетные сферы на истинное небо.

Это сближает христианский дуализм с религиями Индии.

Если бы именно гностикам удалось стать ортодоксией – возможно, христианскому Западу легче было бы найти общий язык с буддийским Востоком.

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Архив