Гнев Юпитера

vasiliivasenkov — 05.08.2021

История эта – истинная правда, что может подтвердить любой древнеримский историк. Если бы удалось вам спросить хоть Плиния, хоть Флора, хоть Тита Ливия, любой из них подтвердил бы, что так всё и было, как я это описываю.

Третьим, после Ромула, царём Рима был избран (да, в те удивительные времена народ избирал себе царей!) Тулл Гостилий. Предшественники его были поистине великими правителями: Ромул основал Рим, утвердил законы и создал могучее войско; второй царь — Нума Помпилий, полагая, что вечно находящийся в состоянии войны народ становится диким и грубым, постановил строгие религиозные обряды и священнодействия, создал в Риме должности понтифика, весталок и фламинов, ввёл в обращение календарь, и построил множество храмов. Тулл же, как сказали бы сейчас, отличался маниакальной воинственностью. 

Сначала новый царь объявил войну соседнему городу Альбе. Поводом послужили совершенно пустяковые склоки приграничных крестьян, которые угоняли друг у друга скот. После покорения Альбы, судьба подарила Туллу ещё одну возможность блеснуть своим полководческим талантом: римская колония Фидены захотела независимости, чего решительно не мог допустить ни один здравомыслящий правитель, и фиденянам, выступившим в союзе с ещё одним городом — Вейей, дано было сражение, в котором римляне разгромили своих соперников в «пух и прах». Примечательно то, что в том сражении альбанцы, принявшие участие в битве на стороне римлян, не вступили в бой, полагая посмотреть, на чьей стороне будет перевес, и затем встать на сторону побеждающей армии, однако они не успели этого сделать — настолько стремительно римляне разделались с объединённым войском вейян и фиденян. Это значит, что воинственный пыл Тулла Гостилия не был пустым бахвальством, и способности к военному делу он имел изрядные. Нечего говорить и о том, что на следующий день альбанский царь Меттий Фуффетий, не сообразивший сразу «кто в доме хозяин», жестоко поплатился за свою глупость: был привязан к двум запряжённым лошадьми повозкам, и разорван живьём на части; город Альба разрушен, а жители его насильно переселены в Рим. Далее настала очередь сабинян, которые, после тесного общения с римским войском, совершенно добровольно и с радостью присоединились к наливавшемуся силой и могуществом молодому государству. И это лишь малая доля военных свершений тех времён. 

Вот каким был третий царь Рима Тулл Гостилий: неукротимым, предприимчивым и бесстрашным. В его правление Вечный Город начал свой путь к мировому владычеству. Казалось, что всё идёт хорошо, но, совершая во славу Рима все эти подвиги, Тулл совершенно забыл о богах. В отличие от предыдущего царя — набожного Нумы Тулл считал ниже царского достоинства лично заниматься жертвоприношениями и иными скучными и утомительными священнодействиями. Однако боги считали иначе, и на город обрушилась моровая язва. 

Сначала царь решил не обращать на болезнь своих подданных никакого внимания. Он был твёрдо убеждён, что военные упражнения и походы способны исцелить любой недуг, но поветрие распространялось с молниеносной быстротой; народ начал роптать: нет ничего губительнее для боевого духа, чем телесная немощь воинов. А когда заболел и сам Тулл, его скептицизм по отношению к богам сменился неистовым благоговением. От абсолютного игнорирования богов царь впал в иную крайность: граничащую с безумием набожность и дичайшие суеверия. И народ, также, как до этого поддерживал своего правителя в военных предприятиях, поддержал его и в этой новой страсти. Люди совершенно справедливо думали, что избавить их от бедствия может лишь тот, кто наслал его — то есть боги. С великим энтузиазмом и рвением по всему Риму совершалось множество частных жертвоприношений, шествий и молений. Между тем, как это часто бывает, богам не было никакого дела до разного рода черни и простых граждан — они ждали, когда их почтит сам царь.

Здесь нужно немного упомянуть о том, что представляла собой религия древних римлян. Каждому известно, что у них было много богов, но далеко не каждый может себе представить, насколько их было много. Не считая верховных божеств, таких как Юпитер, Юнона или Минерва, каждый римлянин был окружён тысячами других, узкоспециализированных, богов. Начиная с домашнего очага, за благополучие которого отвечали родовые боги пенаты — тем же самым занимались и лары, — каждая часть дома имела своё божество. Был бог, отвечающий за стены, другой бог следил за крышей; существовал бог дверного косяка, бог двери, бог дверных петель, и отдельный бог дверной ручки. С момента рождения до погребального костра каждый шаг, каждый вздох римского гражданина сопровождало какое-либо божество. Вот что писал об этом французский историк Поль Гиро: «Partula — присутствует при первых родовых болях; Lucina — заведует самим рождением; Diespiter — дарует ребёнку свет; Vitumnus — жизнь; Sentinus — чувства; Vaticanus или Vagitanus — открывает рот и производит первый крик новорожденного; Levana — поднимает его с земли и представляет отцу, который признаёт его своим; Cunina — охраняет колыбель; Rumina — приучает его сосать грудь, которую древние называли Ruma. Nundina — богиня девятого дня — напоминает, что через девять дней после рождения мальчик, очистившись, получив имя и снабжённый амулетами, которые должны оберегать его от дурного глаза, действительно вступает в жизнь; рядом с ней Geneta, Mana и феи (Fata) сулят ему счастливую судьбу…». И далее ребёнка сопровождаю боги, которые учат его есть и пить; спать в кровати; укрепляющие мускулы; укрепляющие кости; учащие его ходить, причём идти вперёд учит один бог, а назад — другой. В общем, можете или поверить мне, или почитать сами в соответствующих книгах — перечисление этих божеств может занять не одну страницу, исписанную мелким шрифтом. 

Но наличие бесчисленного количества божеств — это лишь часть проблемы: каждое из них требует не просто уважения и почитания, а досконального соблюдения сложнейших обрядов, без которых оно ни за что не дарует смертному своё благоволение. Помимо того, что нужно было понять, у какого из тысяч божеств просить милости по тому или иному вопросу, делать это нужно было строго определённым образом, произнося строго определённые слова, записанные в книгах понтификов. Жертвоприношения представляли собой ритуал, регламентированный до, на первый взгляд, абсурднейших мелочей. Если, скажем, обычай требует, чтобы возлияние вина какому-либо богу производилось тонкой струйкой, то не вздумайте лить вино широкой струёй, иначе будете наказаны за это оскорблённым богом. А какую толщину струи этот небожитель считает тонкой или толстой — не сможет сказать ни один великий понтифик — действуйте на свой страх и риск.

Теперь нам становится понятно, в каком отчаянном положении оказался Тулл, внезапно погрузившись в омут древнеримской религии.  Он спрашивал понтифика и фламинов какие нужны обряды и жертвоприношения, и получал десятки различных советов и наставлений; он обращался к гаруспикам, гадавшим по внутренностям жертвенных животных, и авгурам, гадавшим по полёту птиц, и не мог получить однозначного ответа: какому божеству принести жертву для исцеления Рима от язвы. Запутавшись, как муха в паутине, в этих хитросплетениях богов, богинь, обрядов, ритуалов и жертвоприношений, и не получив по-военному чёткой и недвусмысленной инструкции к действию, царь пришёл к выводу, что понтифик с фламинами сами ничего не смыслят в богах и обрядах, и попросту даром едят свой хлеб. Тулл решил прибегнуть к древнему принципу: если хочешь что-либо сделать хорошо — сделай это сам. Тогда он обратился к наследию своего предшественника на царской должности — благочестивого царя Нумы Помпилия, который считался непререкаемым авторитетом в делах богословия, и оставил после себя многочисленные записи, посвящённые богам и обрядам.

Уединившись в комнате, Тулл велел принести всё, что можно было найти написанного рукою Нумы, и, со свойственным ему упорством, принялся за работу. Хотя царь спешил, поскольку болезнь не отступала, это не мешало ему проявить максимум сосредоточенности и внимания при изучении материала, так, после долгих часов и бессонной ночи, он всё-таки нашёл обряд, показавшийся ему подходящим для избавления от беды. Это были некие таинственные священнодействия в честь Юпитера Элиция. Заключались они в том, что нужно было принести в жертву белого быка с обломанным левым рогом; бык тот должен был иметь всего одну — ни больше ни меньше — случку с коровой; перед закланием быка следовало окуривать определённой травой, собранной в полночь на северных склонах Палатинского холма, и произносить при этом пространные заклинания и гимны; затем следовало умертвить быка ударом ритуальной секиры в шею как можно ближе к затылку; отделить бёдра и сжечь во славу Юпитера, а всё остальное употребить в пищу самостоятельно. Знаком того, что Юпитер принял жертву должно было стать появление в небе двух хищных птиц. Исполнившись уверенности в том, что нужный рецепт найден, Тулл начал приготовления к ритуалу.

Был найден белый бык, имевший всего одну случку с коровой; для соответствия изложенным в инструкции требованиям, Тулл приказал отпилить ему левый рог; в полночь, на северном склоне Палатинского холма собрали и приготовили для воскурения нужную траву; у понтифика была изъята и остро наточена самая лучшая ритуальная секира. И вот, в назначенный день, торжественно ведя на верёвке жертвенного быка и лихо закинув на плечо тяжёлую ритуальную секиру, царь в одиночестве направился в священную рощу.

Было нежное, свежее утро. Сквозь бездонное, прозрачно-голубое чистое небо ласковое, италийское Солнце весело освещало Тулла, стоящего с быком на верёвке в сени заповедных дубов; пели лесные птахи, жужжали пчёлы, стрекотали кузнечики… А в небесных чертогах Юпитер, довольный тем, что сломил-таки строптивого царя, приготовился получать приличествующие верховному божеству почести и жертвоприношения. Как известно, позор и бесчестие лучше переживать одному, а славу и почёт приятно разделить с друзьями, поэтому Юпитер собрал целый сонм приближённых божеств, дабы похвастаться тем, что его будут чествовать посредством столь редкого и возвышенного ритуала. Громовержец удобно устроился на своём царственном троне; по правую руку, на самом почётном месте, восседала его супруга Юнона; остальные божества расположились вокруг и приготовились наблюдать это поистине захватывающее и неповторимое действо.

Потирая в нетерпении руки, Юпитер взглянул на землю, и вдруг нахмурился, тень недовольства скользнула по его лицу.  

— Скажи мне, Юнона, жена моя, — обратился владыка небес к своей супруге, — видишь ли ты это, как и я? Что случилось с рогом этого быка?

— Он отпилен, о мой повелитель.

— Отпилен? Но по обряду Юпитера Элиция он должен быть обломан. Разве не очевидна разница между вещью обломанной и отпиленной? 

— Ты как всегда прав, Тучегонитель, — отвечала Юнона.

Тем временем Тулл воскурил траву, затем, порывшись немного в складках своей тоги, достал пергамент с записанными на нём словами молитв и начал читать, напряжённо вглядываясь в текст и запинаясь поминутно. Юпитер вскочил со своего трона, изумлённо обвёл глазами присутствующих, потом вновь вперил взгляд в Тулла, беззвучно открывая рот и задыхаясь от возмущения. В глазах божества, с лёгким потрескиванием, начали сверкать небольшие молнии.

— Как это понимать? — Взревел Гремящий, — он даже не потрудился выучить молитвы наизусть! Да что он о себе возомнил! Постойте-ка, а это что такое?

Юпитер незримо спустился вниз, внимательно осмотрел однорогого быка и вновь вернулся к своему трону. Молниеносные разряды мелькали уже и в его густых волосах.

— Там рыжее пятно, — прошипел он сквозь зубы, — у быка на ляжке рыжее пятно…

Действительно, отказавшись от услуг понтифика и фламинов, Тулл сам выбирал жертвенного быка, и, по неопытности, не заметил небольшое рыжее пятнышко на внутренней стороне бедра животного. 

Между тем многомудрый Вулкан молча положил рядом с Громовержцем ворох копий-молний, и тихо, не привлекая внимания, вышел из тронной залы, заперся в своей кузнице и принялся громко стучать молотками, делая вид, что усердно работает. Меркурий тут же вспомнил, про одно важное послание, требующее немедленной доставки, и, зашуршав крыльями на сандалиях, скрылся в небесах. Венера схватила за ручку своего сынка Купидона и сказала, что пора идти гулять, однако последний хоть и был видом ребёнок, но являлся могущественным божеством по сути, и его божественная воля требовала посмотреть, чем всё закончится, поэтому, широко открыв свой детский ротик, он начал протестовать, неожиданно густым басом. Но Венера, не обращая внимания на его рёв, силой выволокла упирающегося Купидона из зала. Так, один за другим, все божества оставили верховную обитель, и лишь бедной Юноне некуда было деться: она попыталась успокоить Тучегонителя, погладив его по плечу, но получила разряд молнии и теперь стояла, втянув голову в плечи и с ужасом глядела на супруга.

А на земле Тулл продолжал свой священный ритуал. Он уже закончил окуривание быка с чтением молитв и взялся за секиру. Самое трудное было позади, и оставшаяся часть священнодейства казалась ему намного проще и понятнее. После взмаха секиры, бык, не издав ни звука, рухнул на колени, а затем повалился набок. Вместо быка в небесном зале взвыл Юпитер:

— Как ты ударил его! Ты должен был рубить как можно ближе к затылку, а рубанул почти посередине шеи! Нет, этот человек неисправим. Он стал царём благодаря нашей милости, но мало того, что за все годы царствования ни разу не вспомнил о нас, он ещё подсовывает нам пятнистого быка, и рубит его в середину шеи! 

— Смилуйся, Патронус, — взмолившись Юнона упала ниц, и, не обращая внимания на разряды молний, обняла колени супруга, — смилуйся, Оптимус Максимус! 

В то время, как Юпитер метал молнии в небесных чертогах, Тулл развёл большой костёр, отрезал быку бёдра и бросил в огонь. После он вырезал довольно аппетитный кусок спины, насадил его на палку и принялся жарить на костре, поглядывая на небо в ожидании пролёта двух хищных птиц. Но вместо птиц в небе невесть откуда возникли чёрные грозовые тучи, ослепительно сверкнуло, раздался оглушительный треск, и разразилась такая жуткая буря, что жертвенный костёр затух в мгновение ока. Испуганный Тулл со всех ног помчался домой, а вокруг яростно бушевала неукротимая стихия. Казалось, что небесный свод не устоит на своих опорах, и вот-вот обрушится на несчастных смертных. Под порывами жестокого ветра деревья сгибались до земли, трещали стволы, в воздух летели оторванные ветви и листья; струи ливня слились в один сплошной поток, будто земля оказалась в центре бурной гигантской реки, текущей откуда-то сверху; вокруг сверкало и грохотало так, что Тулл ослеп и оглох одновременно. Почти наощупь он добрался до родного порога, и, распахнув дверь, упал прямо в атриуме, трясясь от страха и закрывая уши руками.

— Сейчас я смилуюсь, — подобно тысяче львам рычал в небесах Юпитер, — подожди, сейчас ты узнаешь мою милость! Вы все узнаете, нечестивцы!

Не видала прежде римская земля подобной бури! Рвало, метало и грохотало весь день и всю ночь. Полгорода смыло дождём и разрушило ветром, а в дом Тулла молнии били так часто, что не осталось от него камня на камне. Когда утром люди пришли к жилищу царя, то нашли лишь обломки и пепел. Сначала хотели поставить там алтарь, поскольку место попадания молнии считалось священным, но потом подумали, что это место также и осквернено прахом грешника. По здравом размышлении решили ничего не делать, а вопрос этот передать на рассмотрение коллегии Арвальских братьев. И более с тех пор никто не проводил жертвоприношений, не посоветовавшись самым тщательным образом с понтификом или фламинами, а обряда Юпитера Элиция и вовсе старались избегать, заменив его другими, не менее приятными божеству обрядами.

Оставить комментарий

Популярные посты:

commodus

От проектирования до изысканий: НОПРИЗ для строительных компаний

ilyavaliev

Израиль потерял 20 самолетов F-35. Для чего Путин накануне ночью мчался в

pereklichka

Незабытые могилы. Поносов Николай Васильевич (08.05.1881-27.12.1943)

foto_history

Случайное фото

rex_net

ЕС потребовал от Газпрома выплатить более 20 миллиардов долларов за

vikond65

Погибла Польша!

thor_2006

Мы с братом моим временами миримся, а временами воюемся... Часть 3-я

id77

И еще немного из японского искусства вырезания на листке с дерева

nikolian

Проход Ил-38 рядом с круизным лайнером

• Архив