Фрагмент прошлой жизни
victor_male1 — 10.09.2010
Когда-то давно, так давно, что этой страны еще не было, я
монтировал форсунки.
Их было шестьдесят четыре, и теперь это не военная тайна. Я работал на эсминце полсташестого проекта по многим причинам. Потому, к примеру, что параллельно осваивал заочное отделение одного из вузов. Потому, что помогал Родине укреплять ее боеспособность. Потому, наконец, что нравилось! «Спецназ» называли нашу бригаду, созданную для авральных работ. Все, как на подбор здоровые, крепкие мужики. Мне, самому молодому и худому всегда находилось дело: пролезть в самонедоступное, достать недоставаемое, чего на кораблях всегда бывает в избытке.
Шли ходовые испытания, работать надо было быстро, и на совесть. Для этого командир БЧ5 лично принес спирт в пожарном ведре, и попросил: - Ребята, сделайте тридцать два. Надо сказать, тридцать восемь узлов - максимальная скорость эсминца, и даже крысы знали, что только на бумаге. Сейчас, при тридцати, корабль вздрагивал и так напрягался, что казалось, из последних сил рвался в док. Разбавленный спирт черпали кружкой, и, махнув одним глотком, курили, не отрываясь от работы. Здоровяк Володя, выкуривал папиросу за три затяжки. Элитная бригада! И мне очень повезло, что я в ней, что у меня второй разряд слесаря, и что к спирту я был равнодушен. Поэтому хорошо помню, как к монотонному гулу машинного отделения прибавился незнакомый, очень неприятный свист. Вскоре он перекрыл все звуки - трубу высокого давления порвал пар.
- Живьем сваримся, заорал кто-то. - Наверх!
Все бросились к трапу, оставляя меня за котлом. Выбраться оттуда
без напарника было сложно. Медленно потекло время. Я наблюдал, как
у трапа, за право жить бились несколько человек. Раздался хлопок, и
пар заревел. Чувствовал нечто большее, чем животные рефлексы.
Чувствовал, как Смерть лизнула меня горячим языком. В тумане
разглядел старослужащего. Он спокойно, даже несколько лениво
пожевав папиросу, перекрыл аварийный клапан одним движением.
Казалось, наступила тишина.
- Что, брат, сбежали крысы - сказал он, и добавил привычный
флотский ненорматив. От этого я стал вдруг абсолютно спокоен. Я
стал поразительно холоден и предельно вежлив. Улыбаясь матросу, я
чувствовал, как становлюсь другим. По мере того, как
выбирался и поднимался на палубу, я становился самим айсбергом.
– Ну? – Что? – Как ты? - окружили меня «спецназовцы». -
Норма, сказал я, и посмотрел на Володю. Он отвел глаза, и все
притихли.
Я никого не осуждал. Что ощущал? Океан спокойствия и внутренней силы разливался во мне. Стали расходится, а я задержался. Чувствуя, как дрожит корабль, взял его за леер, и он, понемногу, сбавляя ход, затих.
Мыслей не было. Только Небо и Океан. И от этого нам троим было хорошо.
|
</> |