Физика - 2

prigorok — 05.06.2025
На этом история про физику для меня не кончилась. Скорее только началась. Через десять лет после выпуска (в 1982 г.) я в первый раз приложила руку к созданию новенькой школы «с нуля». Это была ФМШ № 542 при МИФИ. Позже ее стали называть лицеем, поскольку там были только две выпускные параллели: 9-е и 10-е(потом 10-е и 11-е), по восемь классов в каждой.
Там мне встретились физики (и математики тоже), которые вели когда-то те самые телевизионные курсы, что помогли мне убедиться в моем идиотизме. Но теперь мы с этими учеными людьми оказались… не то чтобы совсем на равных, но в одной упряжке. К примеру, А. Я. Диденко отвечал за всю школьную физику, как я – за всю словесность. И у меня была возможность расспросить коллег, что же пошло не так с моею (и не только) физикой.
В целом их взгляд на проблему – если я все правильно поняла – был довольно прост. Телевизионные курсы пришлось открыть, потому что уровень подготовки абитуриентов-физиков по всей стране упал, причем упал опасно: физика – это оборонка. Но курсы не помогли. Абитуриент как не знал физики, так и не знает (не я, значит, одна такая). Тогда мужи с подготовительного отделения – во главе с очаровательной англичанкой, но это к слову – пробили в министерстве и открыли в какие-то рекордные сроки ФМШ-542, потому что МИФИ (ответственный за ядерный щит) нуждался в абитуриентах другого уровня. Такого, чтобы с ними можно было сразу работать всерьез.
А виноваты во всем… математики. С той математикой, какую дают в школах, курс физики – это просто профанация предмета, серия умолчаний и уловок! Поэтому при составлении программ для ФМШ физики с математиками сели за стол переговоров и все расставили по местам, согласовав буквально по неделям, какие темы и когда нужно давать. А при «правильной» математике в физике все понятно (теоретически…).
По ходу разговоров с физиками в ФМШ всплыли и другие интересные детали. К примеру, мальчики, как правило, легко мирились с условностями школьной физики, а девочки гораздо чаще видели обман – отчего вообще переставали что-либо воспринимать. Хотя склад ума, нужный физику, встречается порой и у прекрасных дам. Мне говорили об одной, которая, сидя на берегу моря и наблюдая закат, мечтательно сказала, что может, мол, изобразить игру лучей на легкой ряби в точных формулах. И это внушает ей восторг.
Установила я к тому же (опытным путем), что среди прирожденных физиков порой встречаются такие, кто начисто лишен словесного слуха. Они не могут прочитать метафору и уловить ассоциацию. Их суждения о художественных текстах отдают идиотизмом, и объяснить им что-либо не представляется возможным. А вот среди математиков таких не водится, и на уроках именно математики помогают дать отпор «тупым», но агрессивным физикам (которым я в душе сочувствую).
С Леной Виноградовой, чей голос когда-то первым встретил меня в 9-й, мы стали работать вместе еще через 10 лет, строя «с нуля» уже другую школу (условное название – Традиционная гимназия, ТГ). Так вот, Лена задумчиво сказала мне однажды, что физика – наука экспериментальная. И то, что нам известно о мире, часто не более чем гипотезы и теории, которые в любой момент могут быть опровергнуты – если появятся новые данные или идеи.
К тому времени Лена была уже кандидатом физико-математических наук (как физик), успела поработать в Курчатнике, поучаствовать в другом школьном проекте (это отдельная история, о ней потом), была оттуда изгнана и с радостью принята в нашей ТГ. У Лены, кстати, были идеи, как учить физике девочек, которым нужно представление о мире, а не формулы. Но ей не дали реализовать эти идеи, потому что (смеяться будете) Лена отлично учила математике: она ведь тоже дитя Ирины Эльханановны, с которой дружила после школы и даже захаживала к ней в гости… А математика в школьном раскладе неизмеримо важнее физики.
По этой причине физика в ТГ была отчасти отдана на откуп нашим (моим) выпускникам из ФМШ-542. Вначале они были еще юными студентами, но своя (по духу и стилю) молодежь для школы – драгоценность. Именно ей дано легко и обаятельно вводить в школьную традицию следующие поколения. А то, что учить студенты не умеют и объясняют даже хуже взрослых физиков, так это дело наживное. (Нет, некоторые взрослые физики умеют объяснять понятно – у нас один такой работал, и тоже кандидат соответствующих наук; к тому же он умел сочинять неплохие песни и пел их… но мы отвлеклись)…
Так вот, поскольку филология, по выражению С. С. Аверинцева, – это служба понимания, то мне и было вменено в обязанности научить юного физика Димку так излагать материал, чтобы не оставалось места для недоумений. Готовя с ним урок про ток в батарейке (8 класс), я заставила-таки его объяснить все, на чем может споткнуться вдумчивый класс, и это заняло примерно втрое больше времени, чем изначально рассчитывал начинающий физик. А когда мы дошли до безответного вопроса – куда же без него? – то вдруг сообразили, что это уже не физика, а химия. Для 8-го класса еще необъяснимая…
Но все-таки выход был найден, и на переводном внутреннем экзамене одна славная девочка бодро начала свой ответ словами: «Будем считать, что в батарейке живут человечки, которые растаскивают частицы по полюсам…» Дальше все было вполне научно, и девочка ушла с «пятеркой». А потом выросла и вышла замуж за парня из другого класса, который теперь сам стал физиком, работает в МГУ, но и у нас тоже преподает, а между уроками, сидя в учительской, порой ниспровергает наши представления о мире и знакомит коллег с новыми теориями. Например, о природе атмосферного давления… И мне даже понятен ход его ученых размышлений.
Вопрос, после которого Галина Александровна меня прогнала, я задала другому нашему учителю-выпускнику ФМШ, Денису. Он, как и Лена Виноградова, работал у нас математиком (уж больно хорошо получалось), а с биофизикой… – ладно, это уже не важно. Сначала Денис мягко ушел от разговора (ну да, он вежливый, не будет уличать почтенную учительницу в идиотизме). Но через пару дней вернулся к проклятому вопросу – тоже про ток, но уже в проводах – и озадаченно сказал:
– Я покопался тут в источниках, поспрашивал… У вас там что, действительно физику давали вот так, совсем всерьез?..
Он не прибавил: «Зачем?» – хотя, наверно, и подумал, поскольку даже в ФМШ они, оказывается, так не копали.
Зачем? Наверно, не затем, чтобы мучить гуманитарную девицу, которой зачем-то вздумалось в это вникать. А чтобы наши мальчики из «первой» группы увереннее чувствовали себя на вступительных экзаменах в Физтех, в Бауманку… И они поступили, кто куда хотел. Не из мифической ФМШ, а их английской школы.

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• Архив