
Финляндия – страна чухонцев?

«Под боком у нас есть пример, хоть бы Финляндия – не далеко ездить… снаружи изба, как другая; зато внутри пол, стены, столы – все чисто; когда ни приезжайте, днем или ночью, везде вымыто, усыпано ельником, от которого свежий запах по всей комнате; кровать без клопов, перина мягкая, белье чистое, занавески на окошках плотные, – вы можете раздеться, расположиться как дома... Ведь живут же люди в чистоте и порядке!»
Владимир Одоевский «Лекции господина Пуффа» (1844–1845)

Представьте себе: более полутора века прошло с тех пор, когда были написаны эти строки, а текст-то не устарел! До сих пор в Финляндии поражаешься какой-то немыслимой чистоте домов, кафе, ресторанов и гостиниц. Видимо, дело в каком-то особом укладе этой северной страны, которая даже будучи частью Российской империи всегда с какой-то особой любовью относилась к своему образу жизни. Естественно это же в высшей степени относится и к городу, и к фешенебельному отелю, который мы выбрали для своего проживания.
Практически каждая наша поездка в Финляндию – «Страну тысячи озер» (хотя на самом деле на этой сравнительно небольшой территории озер более 180 тысяч) – занимала чуть менее 200 км от дома до границы и открывала перед нами все новые и новые стороны Финляндии, с которой нас связывает некое родство по общему предку – Российской империи. В этот раз мы – давние поклонники этой страны и этого народа – оправились в Порво, один из старейших финских городов, правда, основанный шведами… Итак, мой старенький Хэнде Акцент с четырьмя пассажирами на борту вполне достойно и уверенно мчится по Скандинавии в сторону финской столицы...

Порво – вполне доступное для российских туристов место, всего-то в 140 км от пропускного пункта Торфяновка, в 50 км от Хельсинки. Здесь в полной мере ощущается дух старой Финляндии, да и достопримечательностей немало. Особенно привлекает туристов Старый Порво – с ратушей, кафедральным собором начала XV века, булыжной мостовой, пешеходной зоной, забавными кафе и магазинчиками, ресторанами и двумя крошечными комфортабельными (и довольно дорогими) гостиницами Onni («Счастье») и Pariisin Ville в невысоких деревянных домах на высоких каменных фундаментах. На улочках Старого города Леонид Гайдай снимал комедию «За спичками» по повести финского писателя Майю Лассила.

Нам просто повезло – финская туристическая компания Incoming Finland в лице Романа Другалева, услугами которой мы пользуемся уже не один год, договорилась с отелем Хайкко Картано расположенном всего в 6–7 км от Порво, на берегу Финского залива, и он любезно предоставил нам номер люкс в Усадьбе с какой-то буквально астрономической скидкой. Значит нам – туда! Первое, что бросилось в глаза, – представительский белый Роллс-Ройс у входа, явно с недвусмысленным намеком на высший класс заведения.

И класс действительно высочайший! Особенно это касается Усадьбы, где расположены стойка регистрации, рестораны и номера люкс, напоминающие о великокняжеском образе жизни («жили же люди!»), лучшие – с видом на парк и берег залива. Чего стоил лишь вид с балкона нашего двухкомнатного королевского номера! А бокал холодного шампанского к включенному в стоимость проживания завтраку через пять минут сделал нас самыми жаркими поклонниками «великокняжеского приюта». Почему «великокняжеского»? А вот, почему!
Порво и Романовы
Самое время напомнить, что до революции город Порво (по-шведски Борго), как и все Великое княжество Финляндское, входил в состав Российской империи. И не просто входил. В 1809 году Александр I на Ландтаге в Порво произнес речь (на французском!), в которой, между прочим, сказал: «Я обещал сохранить вашу Конституцию, ваши коренные законы; ваше собрание здесь удостоверяет исполнение моих обещаний». На другой день члены сейма принесли присягу в том, что «признают своим государем Александра I Императора и Самодержца Всероссийского, Великого Князя Финляндского, и будут сохранять коренные законы и конституцию края в том виде, как они в настоящее время существуют».

Эпоха быстрого хозяйственного и культурного развития страны началась уже в период правления Александра II. В 1856 году был прорыт Сайменский канал, в 1862 году построена первая железнодорожная линия между Хельсинки и Хеменлинной, а восемью годами позже – железнодорожная линия, соединившая Хельсинки с Выборгом и Петербургом. В 1865 г. была учреждена национальная валюта. В стране появились собственные кадры чиновников и судей, своя почта и армия. В 1887–1892 гг. введена метрическая система. В 1863 г. был издан закон о языке, уравнявший финский и шведский, как официальные языки.
В Порво, в одноэтажном деревянном доме на углу улиц Aleksanterinkatu и Jokikatu, уже после падения монархии в России, родился Владимир Романов (1917–1992) – единственный сын великого князя Кирилла Владимировича, с 1938 года – главный претендент на российский престол и звание главы Российского Императорского Дома. Мы вежливо постояли у исторического дома, вспоминая печальные события новейшей истории России, и уже там ясно поняли, что наш дальнейший маршрут лежит в «царский» отель Хайкон Картано, с которым тесно связан финский след российских великих князей…

По следам великих князей
Свою историю Усадьба Хайкко ведет с 1362 года (в те времена она находилась в собственности Выборгского доминиканского монастыря), затем на протяжении 400 лет принадлежала знатному роду Стейнбоков. В 1871 году ее приобрел отличившийся в Турецкой войне генерал Севастьян Павлович фон Эттер (1829–1883), чей род, по словам современников, принадлежал к «самому большому Петербургскому свету».
Иван Севастьянович – генерал, герой Первой мировой войны; Николай Севастьянович –дипломат, с 1915 по 1917 гг. – посланник в Персии; Александр Севастьянович –действительный статский советник, шталмейстер при Великой княгине Марии Павловне (супруге Великого князя Владимира Александровича, третьего сына Александра II, влиятельнейшей дамы, которую побаивалась даже неуравновешенная императрица Александра Федоровна); для равновесия – спокойнейшая Эмилия Севастьяновна – фрейлина Александры Федоровны.
Не удивительно, что члены российской Императорской семьи часто бывали в Хайкко. Великий князь Владимир Александрович с супругой Марией Павловной останавливались здесь во время круиза по финскому архипелагу. В дальнейшем Мария Павловна не раз приезжала сюда с дочерью Еленой. Позднее, Елена, выйдя замуж за греческого принца Николая, долгое время жила здесь со своими дочерями – Ольгой, Елизаветой и Мариной. Именно эти очаровательные девчушки (в недалеком будущем первые красавицы Европы) лукаво улыбались нам с портретов и фотографий в гостиной нашего роскошного номера. С Эттерами был очень дружен и брат Елены, великий князь Кирилл Владимирович.

Не секрет, что он не ладил с Николем II (не простая семейная история) и в дни Февральской революции, нацепив красный бант, стал первым из членов императорской фамилии, нарушивших присягу царю и приветствовавших революцию. Однако, когда в марте 1917 г. Временное правительство отдало приказ об аресте Николая II и его семьи, Кирилл Владимирович пришел в ужас, в знак протеста подал в отставку и, понимая, что нужно спасать свою семью от неминуемой гибели, перебрался в Финляндию. Его родственник великий князь Александр Михайлович рассказывал, что тот перешел по льду Финский залив, неся на руках беременную жену. Но это лишь романтическая байка. На самом деле все было куда как прозаичнее: сначала поездом из Петрограда выехал Кирилл с маленькими дочерьми, за ними – его жена Виктория Федоровна. Они решили поселиться рядом с имением друзей. Вот, что пишет Владимир Кириллович в своих мемуарах:
«В первый же день по приезде отец снял в Борго дом, где осталась ночевать прислуга, а сами родители с детьми и обеими англичанками поехали в Хайкко, где и провели первую ночь, а на следующий день вернулись в Борго. Они не остановились, как прежде, у Эттеров, потому что мама не хотела рожать в чужом доме, и провели все лето в городе, в доме, где я и родился 30 августа 1917 года. Но уже в начале сентября, как только мама немного поправилась, они сдались на уговоры старых добрых друзей, уверявших, что в Хайкко им будет безопаснее, и переехали к ним. Там меня и крестили 18 сентября» (сегодня на месте домовой церкви – зал ресторана отеля).
Круг замкнулся
Минуло немало лет, и вот 28 августа 1991 года Владимир Кириллович с женой Леонидой, дочерью Марией и ее сыном Георгием прибыл в Хайкко в качестве почетного гостя. Здесь, 30 августа он отпраздновал свой последний день рождения и умер через полгода в апреле 1992 года, находясь с визитом в Майами (штат Флорида), во время выступления перед американскими бизнесменами, которых призывал оказать экономическую помощь возрождающейся России. Исторический круг замкнулся…

Удивительно, как в Хайкко причудливо переплелись судьбы многих людей, имена которых памятны и финнам, и русским. Великий князь Владимир Александрович, известный меценат, собиратель живописи, президент Императорской Академии художеств, в 1900 году на Всемирной выставке в Париже выступал в роли августейшего патрона российской экспозиции. На ней всеобщее внимание привлекла продукция фирмы «Ирис», основанной дизайнером бароном Луисом Спарре, его женой Евой Маннергейм (сестрой знаменитого маршала Маннергейма, будущего создателя оборонительной линии имени себя) и еще ее одним братом Эриком.

Уже тогда великокняжеская чета обратила свой сиятельный взор на мастера модерна Луиса Спарре. Увы, но дела фирмы «Ирис» шли не слишком прибыльно, и в 1902 году супруги Спарре основали новое художественно-промышленное бюро. В 1903 году фирма была приглашена выполнять работы в Царскосельском дворце великого князя, что сделало ее модной в высшем свете – в частности, шталмейстер Марии Павловны Александр Севастьянович фон Эттер заказал мебель из карельской березы для усадьбы Хайкко.
Но и это не все! Еще одна сестра Маннергейма, Софи, была женой Ялмара Линдера, богатейшего финского аристократа-заводчика, внука ссыльного декабриста Мусина-Пушкина и Эмилии Шернваль, сестры Авроры Карамзиной (жены Андрея Карамзина, сына Николая Карамзина, выдающегося русского историка и литератора). И ее портрет в одном из залов Усадьбы Хайкко вполне вписывается в историческую канву отеля – возможно, эта красавица тоже здесь гостила?

Однако пора бы вернуться к истории Усадьбы… 1 января 1911 году поместье охватил пожар (злые языки судачили о поджоге) – в результате все сгорело дотла. Новое здание было возведено в 1913 году по проекту архитектора Армаса Линдгрена, однако завершить строительные и отделочные работы не удалось. И когда там жил Кирилл Владимирович с семьей, усадьба пребывала в весьма плачевном состоянии, а затем и вовсе в запустении.
Спасение пришло в 1965 году, когда Хайкко приобрели нынешние владельцы – Сату и Лео Вуористо. Дел было невпроворот, но чета отважно ринулась в бой с разрухой. Они разыскали оригинальные чертежи Линдгрена, и уже через год обветшалая усадьба превратилась в фешенебельный отель. Сегодня Усадьба оборудована всеми самыми современными удобствами, однако не забыто и славное прошлое – в ней воссоздана атмосфера конца XIX века: антикварная мебель, картины кисти крупнейшего финского художника Альберта Эдельфельта, предметы прикладного искусства.

Спускающийся к заливу парк (площадью 14 га) – настоящее произведение ландшафтного дизайна. Всё сделано с тщанием, любовью и легкой иронией – а как иначе воспринимать белых пластмассовых лебедей, плавно покачивающихся на волнах залива… Кстати, настолько реально выполненных, что мы пытались их кормить хлебными крошками. Правда, было это после нескольких бутылок шампанского, выпитых в увитой лианами садовой беседке, но все-таки… Раз уж затронули шампанское, то теперь, по традиции, о еде!
Экология – главное!

Ресторан Хайкко Картано, расположенный в Усадьбе, давно считается одним из наиболее изысканных в Порво, а его шеф-повар неоднократно признавался лучшим поваром Финляндии. Здешнее меню можно смело назвать «гастрономическим» – ведь в нем представлен тонко продуманный ассортимент блюд из местных и региональных экологических продуктов в виртуозном исполнении и весьма неплохой выбор вин со всего света. Попробуйте, например, севиче из арктического гольца с томатным соусом или салат Цезарь с нежными шейками речных раков под бокал холодного Рислинга. Наверняка понравится вам и жареная гусиная грудка с фермы Хаухала под малиновым соусом – тут лучше подойдет красное бургундское вино, типа Пино-Нуар…
Чувствуете? Не просто грудка какого-то там гуся, а гуся, непременно выращенного на ферме Хаухала/ Hauhalan hanhifarmi под Миккеле, которая специализируется на экологическом разведении гусей и поставке своей продукции по всей Финляндии. В продажу поступает мясо 5-месячных гусей, паштет и мусс из гусиной печенки/ hanhenmaksa, по нежному вкусу похожей на французскую фуа-гра, но менее жирной (это отдельная гордость фермы – банка весом 400 г на ферме или в магазине Disas Fish на автомагистрали Санкт-Петербург–Хельсинки – стоит 10–15 евро; тут принимают и рубли). Птиц постарше выращивают для производства яиц. А вот и рецепт приготовления такого гуся целиком, которым с нами поделились финские повара:

Жареный гусь/ Kokonaisena paistettu hanhi
- На 6-8 порций: 1 тушка гуся с фермы Хаухала, шея, сердце, печенка и пупочек (в пакетике внутри гуся), мелкая морская соль, 3-5 кислых яблок, 3 зубчика чеснока, 50 г сушеных трубчатых лисичек (Craterellus tubaeformis), 1 пучок свежего розмарина и 1 пучок свежего тимьяна c фермы пряной зелени Хейккиля, 100 г овощей для бульона (морковь, сельдерей, пастернак), 6 ст. л. гусиного жира для жарки, 1 ст. л. пшеничной муки, соль, немного мадеры, 2-3 ст. л. мёда, 1 кг картофеля или овощей (морковь, красный лук, пастернак) для гарнира.
- Сушеные лисички замочить в воде. Срезать кончики крыльев по второму суставу. Нарезать гусиные потроха кубиками с ребром 0,5 см и посыпать солью. Нарезать яблоки дольками, измельчить чеснок. Нарубить розмарин и тимьян, отложив по веточке для бульона. Смешать в миске гусиные потроха, чеснок, дольки яблок и лисички. Добавить 1/3 тимьяна и 1/3 розмарина. Начинить гуся подготовленной массой. Тушку обвязать, натереть солью и оставшимися пряными травами. Готовить в разогретой до 120° С духовке 5 часов.
- Очистить овощи для бульона и крупно нарезать. Колеровать кончики крыльев, шею и овощи в кастрюле с 1 ст. л. гусиного жира. Влить горячую воду, чтобы она едва покрывала продукты. Варить бульон на слабом огне в течение всего времени жарки гуся. За час до готовности, добавить веточки розмарина и тимьяна. Процедить бульон через сито и уварить до 300 мл. Загустить соус мукой. Приправьте солью и мадерой. Смазать гуся растопленным мёдом и поставить в разогретую до 200°С духовку на 10 минут. Тем временем подрумянить в 5-ти ст. л. гусиного жира очищенные и нарезанные овощи для гарнира. Гусь подается к столу с гарниром, начинкой и соусом.
Обратите внимание на детали рецепта! Даже пряные травы – только с фермы Хейккиля/ Heikkilä, которая славится своим зеленым луком, лимонной мелиссой, душицей, шалфеем, мятой (в том числе и перечной), базиликом, иссопом, эстрагоном, петрушкой и укропом. В ресторане отеля есть специальное меню à 1а Romanov с супом из гусиной печенки, жаренными в сметане белыми грибами, бараниной под черничным соусом и садовой земляникой «по-романовски», самые большие плантации которой находятся в коммуне Суоненьоки/ Suonenjoki. Это еще один «гастрономический центр» страны, куда приезжают специально для того, чтобы купить такие деликатесы, как финский «голубой» сыр, масло и мороженое Peltola из молока местных коров, которые питаются исключительно экологически чистым клевером.
Обратите внимание! Использование на кухне экологических продуктов с небольших фермерских хозяйств – первый признак гастрономического ресторана как во Франции, законодательнице кулинарной моды, так и в любой стране мира. Не исключение – и Финляндия, недаром только в столице этой маленькой страны (менее 5,5 млн чел.) насчитывается 6 мишленовских ресторанов, тогда как в нашей великой державе (включая все бывшие республики СССР) до сих пор нет ни одного!

Вот вам небольшое сочинение на тему: «Как я провел свое экологическое лето в Финляндии». Да просто замечательно! И вы легко можете его повторить… Впрочем, не так уж и легко! Финляндия – одна из самых дорогих стран мира, и поездка в нее на сутки даже из Питера с ночевкой в приличном отеле даже без расходов на дорогу обойдется больше нашей месячной российской пенсии на человека. И, боюсь, нам уже этого не потянуть – будем питаться воспоминаниями…
|
</> |
