ФЕНОМЕН КАДДАФИ

stalin_ist — 23.10.2011 — Персоны Теги: Каддафи

Полное имя ливийского лидера - Муаммар Бен Мухаммед Абу Меньяр Абдель Салям Бен Хамид Аль-Каддафи. Бедуин, сын бедуина. В начальную школу пошел в девять лет и через четыре года закончил ее. В Себхе учился в средней школе и создал подпольную молодежную организацию. Позже, в 1963-1965 гг., стал дисциплинированнейшим курсантом военного колледжа в Бегази, где воспитатели были от него в восторге. Молодой офицер-связист, которому начальство прочило большое будущее, сделался любимцем коллег-профессионалов, им по душе были его аскетизм и дружелюбие.

Никто в окружавшей Каддафи среде, кроме узкого круга лиц, не видел в нем врага режима. Он ни разу не выдал себя ни эмоциями, ни фразой, ни жестом. Дело, заведенное на него полицией еще в Себхе, где он устроил антиправительственную демонстрацию и за что его исключили из школы, было нечем пополнить. А его вечерние посещения лекций по истории в Бенгазийском университете воспринимались как причуды молодого курсанта - "мечтателя" всегда прощали...

КАДДАФИ - ПОЛИТИК, КАДДАФИ - ЧЕЛОВЕК

В 27 лет Муаммар Каддафи был объявлен председателем Совета революционного командования (СРК) с присвоением ему звания полковника (в дни переворота он был капитаном войск связи). И с тех пор и до конца XX века его имя не сходило со страниц газет, а его декреты и дела будоражили ливийцев.

Автору, проведшему в Ливии шесть лет (с 1974 по 1980 гг.) на дипломатической службе в нашем посольстве, приходилось слушать речи Каддафи, беседовать с ним, присутствовать на многочисленных протокольных мероприятиях с участием Каддафи. Можно констатировать: это - неординарная личность постмонархической Ливии. При встрече он первым подает руку, почти по-детски приветливо улыбается и тут же становится серьезным, как только разговор приобретает серьезный характер. Принимая гостей, он никогда не отвлекается на посторонние дела, в это время его никто не беспокоит, как и он сам никого не вызывает к себе.

Каддафи хорошо знает историю стран Старого и Нового Света; любит цитировать мировых классиков литературы, в том числе и русских - Льва Толстого, Федора Достоевского; запросто "сыплет" цитатами из высказываний модных западных философов, особенно Жана Поля Сартра, главы французского экзистенциализма, выступавшего в 60-70-х годах в роли идеолога лево-радикального экстремизма.

В конце 70-х годов по настоянию Каддафи на арабский язык были переведены сочинения известных русских теоретиков анархизма М.Бакунина и П.Кропоткина. Кстати, перевод и издание их книг ливийский лидер предложил осуществить в СССР, но наши тогдашние "идеологические зевсы" на это не пошли, и книги были изданы в Лондоне.

В нашем посольстве мы чуть было не списали "подарочный ящик" работ В.И.Ленина, переведенных на арабский язык и предназначавшихся для вручения именитым ливийцам по случаю 100-летия со дня рождения вождя мирового пролетариата. Прошло несколько лет, но библиотечка ленинских работ пылилась в нашем посольстве: дипломаты боялись, что их могут упрекнуть в пропаганде коммунизма и выслать из страны. В принципе, опасения эти имели основания, но было известно и другое - любознательность молодой элиты, пришедшей в Ливии к власти.

И вот - была не была. Однажды мы поехали в секретариат Каддафи и вручили его помощнику (для передачи Председателя СРК) подарочную библиотечку ленинских работ. Через некоторое время в посольстве раздался звонок: из секретариата Каддафи по его поручению благодарили за подарок - мы облегченно вздохнули. А еще через некоторое время мы нашли возможность спросить у одного из сотрудников секретариата СРК, читал ли Каддафи то, что мы ему подарили. Вместо ответа ливиец показал одну из книг (это была работа В.И.Ленина "Государство и революция"), испещренную пометками Каддафи. Тогда это не стало достоянием гласности: а ведь многие идеи той ленинской работы были использованы ливийским лидером, когда готовилась к изданию его "Зеленая книга", посвященная проблемам демократии, экономическим, социальным проблемам неэксплуатируемого общества. Сама структура новой ливийской власти (народные комитеты) очень похожа на власть советскую, хотя и со своей спецификой.

Автору при работе в посольстве неоднократно приходилось выслушивать просьбы сотрудников его секретариата во время важных переговоров: "Ради Аллаха, пусть ваши представители говорят только по существу. Ведь если они начинают с цитат К.Маркса, то мы узнаем о сути дела часа через три, если с цитат В.Ленина, то часа через два. Вам не жалко времени? А если мы вам начнем цитировать изречения М.Каддафи и "Зеленую книгу", то вы наверняка забудете, зачем приехали". Что было, то было.

Во время визита в 1975 г. нашей правительственной делегации во главе с А.Н.Косыгиным в Ливию на прощальной встрече М.Каддафи вдруг поднял вопрос о дополнительных поставках вооружения. "Нам требуется..." Он назвал крупную цифру числа подводных лодок и еще более крупную танков и других сухопутных видов боевой техники. А.Н.Косыгин перебил встречным вопросом: "Зачем вам столько?" Вопрос вроде естественный, но он "взорвал" ливийского лидера: "Зачем - это наша проблема, проблема нашего суверенитета, независимости". И начал читать А.Н.Косыгину длиннейшую "лекцию"... Десять минут, двадцать... А.Н.Косыгин начал вытирать бисеринки пота, появившиеся на лбу. Он явно занервничал, стал смотреть на членов делегации. В промежутке, когда М.Каддафи сделал паузу, чтобы перевести дыхание, кто-то из членов делегации шепнул А.Н.Косыгину: "У нас с ними совпадают пятилетки по годам". Глава нашей делегации тут же воспользовался этим. "У нас,- теперь он уже обратился к Кадаффи, - у нас пятилетки совпадают. Давайте "разбросаем" все по годам. Рассмотрим, спланируем. Нам ведь тоже надо толково и рационально загрузить нашу промышленность и заказы..."

Последовала длинная пауза. Каддафи в упор посмотрел на А.Н.Косыгина. "Это - по делу, - сказал он. - А ваши заводы внакладе не останутся. За работу и поставки мы платим исправно"...

Хочу отметить, что, несмотря на резкий позитивный спурт, произошедший в наших отношениях с Ливией после победы революции 1969 г., у советского посольства в Триполи было немало проблем. Вплоть до 1975 г., до приезда А.Н.Косыгина, на нас, например, распространялась квота, введенная новым режимом против США, Великобритании, Франции: нам разрешалось иметь 7 дипломатов и 7 человек техперсонала посольства. Была еще группа медиков, работавшая в Триполи со времен короля. В таком вот составе, 25 человек, наша колония встречала 1975 г. После визита А.Н.Косыгина ограничения были сняты и ...началась "ливийская лихорадка": на "четвертый берег", как когда-то Ливию называли итальянцы, хлынули потоки русских "хубараа" (специалистов). Они взялись бурить скважины и реэкспортировать ливийскую нефть, сооружать нефтепроводы и ЛЭП, искать плодородные земли. А военные устремились в Ливию со своим оружием. Каждое утро на стол посла ложились десятки телеграмм из Москвы от разных ведомств с изложением просьб или поручений и почти каждая начиналась с указания, чтобы эти проблемы или поручения были непременно доведены до Каддафи или до лица, его замещающего. Словно кабинеты этих лиц были по соседству.

Каддафи не раз отмечал, что в 70-80-е годы наши экономические интересы в Ливии превалировали над интересами политическими и что (уж это несомненно) СССР и Ливийская Джамахирия были на разных идеологических полюсах. Однако публично Каддафи редко допускал антисоветские выпады, так же как вплоть до 1992 г. Москва не поддерживала антиливийских санкций Запада. В сложившейся по "делу Локерби" ситуации ливийский лидер проявлял колоссальное терпение, ожидая, что Москва все-таки подсчитает свои убытки от поддержки антиливийских санкций и потребует их отмены, но, увы, от Москвы он этого так и не дождался...

Каддафи - весьма набожен, исправно отправляет все мусульманские обряды, еще в детстве выучил наизусть Коран, совершил хадж в Саудовскую Аравию к святым местам ислама. Но он весьма своеобразен в трактовке своей веры.

Приведу один пример. Известно, что 2 марта 1977 г. на церемонии по случаю провозглашения Ливии джамахирией, которая состоялась в Себхе, на юге страны, присутствовал кубинский лидер Фидель Кастро. После окончания торжеств Каддафи пригласил Кастро к себе на родину, в Сирт. Там, в бедуинском шатре, они провели ночь. Перед рассветом Каддафи вдруг сказал гостю: "У меня возникла необходимость посоветоваться с Аллахом. Хотите поприсутствовать?" Фидель Кастро от неожиданности только развел руками: "Ну конечно же". Дальше Кастро рассказал об этом нам, представителям социалистических стран в Триполи, так (цитирую по собственным записям): "На двух "лендроверах" мы отправились куда-то в ночную мглу. Еще два джипа с охраной шли в двух-трех километрах от нас. Ехали на восток и остановились около какой-то лощины, над которой стелился туман. Небо чуть-чуть начало светлеть. Муаммар ушел куда-то вперед, я остался на месте. Его фигура, растворившаяся в тумане, была еле видна.

Каддафи встал на колени. И кому-то громко задал первый вопрос. Помолчал и начал сам отвечать на него, потом спорить с собой. Так длилось минут десять. Потом он задал еще один вопрос. Ответил на него и тоже стал спорить сам с собой, приводя различные доводы. Стало совсем светло. Рассеялся туман над лощиной, Каддафи встал, постоял молча и направился в мою сторону. Подойдя, заулыбался, жестом предложил двинуться в обратный путь. Он успел подебатировать сам с собой по двум-трем проблемам, не более".

Фидель Кастро добавил: "Конечно, это можно назвать "откровениями", или "исповедью", или даже "встречей с Аллахом", но что-то рациональное в этом есть: на рассвете на свежую голову поспорить с самим собой, проработать какие-то варианты решений это может делать только серьезный, волевой, думающий политик".

Сутки с лидером Ливии

Никто не знал, когда Каддафи отдыхал и представлял ли он вообще, что такое отдых. Так длилось годами, десятилетиями. Динамизм происходившего в Ливии наглядно виден по одним только суткам, однажды проведенным автором рядом с ливийскими революционерами.

Было это в 1979 г., в канун празднования 10-летия свержения королевской власти. Из секретариата Каддафи позвонили и предупредили, что намечается крупное протокольное мероприятие, на которое приглашаются послы. Примерно через час у посольства уже появились мотоциклисты из военной полиции и предложили следовать за ними. По-нашему это можно было бы назвать "увезли в неизвестном направлении". По установившейся местной практике везли либо к Азизийским казармам, где расположено главное военное командование и резиденция Каддафи, либо в аэропорт. На сей раз был "тарик матар", то есть дорога в аэропорт. Там наготове уже стояли два самолета: один - для гостей, другой - для местного начальства. Через час мы были в небе, направляясь в Себху. Там, прямо к трапу, был подан автобус и нас повезли дальше на юг в оазис Эль-Араниб (оазис Зайцев), где, как выяснилось, мы должны были присутствовать на церемонии передачи земель ливийским феллахам. Грамоты должен был вручать лично лидер революции.

Бескрайняя пустыня, прорванная кое-где пиками невысоких гор. Колючки и безлюдье. Жара и ровная-ровная, до горизонта, дорога, по которой автобус шел, не шелохнувшись.

Мы прибыли к вечеру. Нас разместили в каких-то дощатых "бунгало", дав каждому по матрацу и по паре простыней. Министры ливийского правительства приехали вместе с ними и оказались примерно в одинаковых условиях. Члены революционного руководства, летевшие другим самолетом, тоже были где-то в окрестностях, проводя встречи с кочевавшими здесь племенами.

Вся местность была уставлена бивуаками, где разместились сотни людей с флагами, транспарантами. Из громкоговорителей неслись цитаты из "Зеленой книги", то там, то здесь пели, танцевали...

Когда заблестели в небе звезды, первым не выдержал английский посол. "Предусмотрен ли в этом мероприятии обед для гостей?" - язвительно спросил он офицера связи. Тот ничего не ответил, но куда-то удалился. Как раз в ту сторону, откуда к "нашему шалашу" на всех парах шла вереница машин. "Сейчас все и узнаем", - сказал англичанин. Из машин выскочили люди, развернули палатку, ковры. Словно из-под земли вырос офицер связи: "Аль-ах аль-каид ассаура (брат лидер революции - "брат" вроде нашего "товарищ") приглашает послов к себе на ковер, - сказал он. - Потом - обед".

Каддафи сидел на ковре на фоне штабной палатки. Мы, предварительно сняв обувь, расположились вокруг него. Он попросил каждого представиться. Если посла заменял кто-то, тут же спрашивал, чем занят посол или по какой причине отсутствует. Говорят, был случай, когда из-за того, что некоторые послы проигнорировали подобное приглашение лидера революции, 17 из них одновременно стали "персонами нон грата".

Каддафи рассказал о сути мероприятия, о его роли во внутренней жизни страны. Беседа затянулась до полуночи, она была непринужденной. А неподалеку на кострах жарились два барана, подвешенные на пиках. Когда их сняли и положили на громадные подносы, где уже был приготовлена кашеобразная приправа бедуинов - кускус, Каддафи встал и пригласил переместиться к угощениям. Сам же ушел в палатку.

По ливийским обычаям все приготовленное едят руками. Не дали, естественно, и нам ни ножей, ни вилок. Поскольку мы не ели весь день, то было не до этикета. Бараньи туши рвали руками, сгрудившись вокруг них разноязыкой толпой - белые, черные, желтокожие посланцы мира. Только англичанин, которого громадный негр оттиснул на задний план своим мощным телом, сел ко всем спиной, демонстративно вытащил фляжку виски и, несмотря на "сухой закон", вылил в себя содержимое "без закуса", а затем молча подался в "шалаш" к своему матрацу.

Наутро бой барабанов и рев громкоговорителей оглушили все и вся. Мы заняли места на трибуне. Счастливых получателей "земляных бумаг" уже в который раз пересчитали по головам. Процессия задерживалась. Куда-то еще ночью уехал "сам", и никто не знал, когда он вернется. Солнце уже стало в зенит… Наконец, появились джипы. Приехал. Что-то из машины сказал организаторам. И вереница джипов опять покатилась к горизонту. Примерно в четырех километрах джипы стали, солдаты начали развертывать палатку. А по громкоговорителям передали: "Аль-ах Аль-акыд (брат полковник) будет спать, просьба соблюдать тишину". И... замерла музыка, затихли митингующие.

Через три часа: "Аль-ах Аль-акыд" отправился молиться. И наконец-то Каддафи подъехал, помахал собравшимся, сел в ложу. Один или два оратора приветствовали его. Потом он начал вручать грамоты на владения землей. Ликование, крики радости, целование "святых бумаг". Все смешалось: кони, машины, люди. И вдруг Каддафи вскакивает, прыгает в стоящий грузовик, кричит водителю: "Вперед!". Машина срывается с места, Каддафи машет обезумевшей толпе, за грузовиком устремляется охрана. И через несколько минут только облачко пыли где-то у горизонта указывало, куда помчался вождь. После его убытия грамоты раздавал сначала министр, потом секретарь местного самоуправления. Толпа стала редеть. Предложили и нам собираться в обратный путь: до Себхи на автобусе, потом на том же самолете, где вместо кофе посол-англичанин вновь предпочел кое-что покрепче…

Каддафи давал много интервью, но первенство, на мой взгляд, принадлежит американцу Майклу Кертелю и француженке Обэн Кертель, проведшим в беседах с ливийским лидером несколько суток в бедуинском шатре у Сирта.

Интервью было опубликовано в парижском "Фигаро-магазин" 22 декабря 1979 г., но оно не потеряло актуальности по сей день. Вот выдержки из него:

- Я вырос в чистом окружении, - сказал журналистам Каддафи, - не зараженном инфекциями современной жизни.

Я осознал условия, в которых жил мой народ, и перенес страдания, которые он испытывал под гнетом колониализма. Молодежь в нашем обществе уважали стариков. Мы умели отличить добро от зла.

Далее следовали вопросы и ответы. Приведу некоторые из них.

Я слышал, что у вас две или три жены и пять или шесть детей?

У меня лишь одна жена. Я убежден, что мужчина должен довольствоваться лишь одной женой.

Какие черты нравятся вам в вашей жене?

То, что она не интересуется политикой.

Есть ли люди, вызывающие у вас восхищение?

Я много читал об Аврааме Линкольне. Он был гениален и весьма человечен... Ганди тоже вызывает у меня восхищение, потому что он жил ради других.

На ливийских улицах развешено много ваших портретов. Существуют ли противоречия между этими портретами и Вашим желанием не выделяться?

Я запретил вывешивать подобные портреты. Но народ вывешивает их любыми способами. Я хочу побудить народ к тому, чтобы он сам осуществлял свою власть.

Наша цель состоит в том, чтобы победила свобода и чтобы пали цепи, сковывающие человечество. Именно это мы начали делать в Джамахирии.Правительство - это одна из цепей... Я убежден, что написанная мною "Зеленая книга" является Евангелием нового века. В государстве масс - джамахирии нет места ни для большинства, ни для меньшинства. У всех равные права на выражение своего мнения. Ненависть, убийства, печаль, радость. Войны, демонстрации, забастовки..

Для чего все это?

Они не решают проблемы свободы.

Вызывает недоумение Ваша роль в Ливии. Вы заявляете, что не станет президентом и не станете вождем. Но в то же время Вы объявили себя вождем революции. Что это означает?

Моя роль в действительности состоит в том, что я руковожу революционными силами, направляю их, даю им свободу действий...

Вас обвиняют в том, что Вы поддерживаете международный терроризм, и в то же время Вы считаете, что это справедливые действия во имя революции. Что такое террор в Вашем понимании?

Примеров международного терроризма слишком много: ядерное оружие, иностранные базы, использование прав "вето" в Совете Безопасности, отказ поставлять продовольствие другим странам, захват заложников, нападение на лагеря палестинцев на юге Ливана... Все это - международный терроризм, к которому Ливия не имеет отношения.

Иногда Вы кажетесь усталым. Не думаете ли Вы однажды оставить все и возвратиться в пустыню?

В самом деле, я очень хотел бы уйти, но это от меня не зависит... Если бы я был королем или президентом, то было бы по-другому. Но я – революционер.

http://kadafi.ru/.

Оставить комментарий

Популярные посты:

diocles

Двойное гражданство Италии для россиян: законные способы оформления

matsam

Утреннее

id77

Классно! :-)

kukmor

Доброе утро! Ергаки

strravaganza

Девушка превратилась в бульдозер.

ievon

20 марта

• Ранее
• По теме
• Архив