Федеральный розыск за прогулки по пляжу Путина
gazaryan_suren — 18.12.2012В моей жизни произошло важное событие. Из предыдущих подобных событий можно отметить свадьбу, рождение детей, защиту диссертации, победу на Утрише и первый условный срок за повреждение забора губернатора Ткачёва.
Адвокат сообщил - меня объявили в федеральный розыск.
Следователь Герман Гордеев из Геленджика еще в начале ноября прислал мне телеграмму на адрес, по которому я не живу. Приглашал 13 ноября стать обвиняемым. Телеграмму потом жена получила на почте.
13 ноября он мне звонил и спрашивал, когда я приеду в Геленджик. Я честно ответил, что телеграмму не получал и поэтому не приеду. Обвиняемым быть не желаю.
Напомню суть дела.
2 августа мы пытались осмотреть место незаконного строительства
причала для яхт возле дворца Путина в Прасковеевке.
Когда мы приблизились к каменной стене, окружающей дворец, я
попросил ребят оставаться в стороне и пошел по дороге, чтобы
сфотографировать незаконную стройку крупным планом. Я прошел всего
метров 50, когда сзади на мопеде меня обогнал будущий потерпевший -
охранник Денис Пирогов, на боку у которого висела
резиновая дубинка.
При обгоне Пирогов так разволновался, что упал с мопеда и
сразу схватился за рацию. «Тут этот, Газарян, пришел...» – сообщил
Пирогов начальству и получил приказ – «немедленно задержать и
доставить на КПП». Я объяснил охраннику, что иду по дороге общего
пользования и нет никаких оснований этому препятствовать.
Тем временем со стороны дворца на помощь выдвинулись еще два
охранника. Увидев их, осмелевший Пирогов напал на меня и попытался
отнять телефон. На мою просьбы показать свои документы он только
ухмылялся, молча заламывая мне руку. Взгляд у него был
примерно как на этих фото ("Одноклассники").
Я не люблю, когда меня трогают руками такие люди. Поэтому вырвался,
сделал шаг назад, поднял с дороги камень и попросил Пирогова
держаться на расстоянии трех метров. Чтобы не видеть его мерзкую
физиономию, отвернулся и пошел в сторону моря. Пирогов шел
следом, и руками меня больше не хватал. На берегу к нему
присоединись еще двое - некто толстый, имя которого осталось
неизвестным, и Олег Дегтярев, который судя по всему, был старшим в
их охранной иерархии.
Мы поговорили.
Я объяснял, что нахожусь на общедоступной береговой полосе и
что действия охранников незаконны. Впрочем, они и сами об этом
знали, не в первый раз встречаемся.
Дегтярев настойчиво звал меня пройти за стены дворца, где меня
«ждет Тахир». Этот Тахир - тот самый мутный тип по фамилии
Байрактари, который в феврале 2011 руководил нашим ограблением возле главного здания дворца. При
ограблении присутствовали ФСОшники и геленджикские
полицейские Свечник (см. ниже) и Цындрин.
От приглашения я отказался и спокойно ушел по берегу.Когда мы на
следующий день снова пытались пройти по берегу, чтобы дойти до
будущего причала, нас ждали уже 7 охранников.
Потерпевший Пирогов постоянно чесал волосатый живот, а Олег
Дегтярев разнервничался так, что пообещал Ане Михайловой разбить
голову фотоаппаратом.
Когда 26 августа меня задержали Геленджике и на допросе вручили постановление о возбуждении дела, выяснилось, что на Пирогова было оказано «устрашающее психологическое воздействие», причем осознал он это спустя 6 дней после нашей встречи.
Свидетелями «устрашения» стали Дегтярев и толстый охранник,
которые сначала говорили, что я «неоднократно замахивался камнем»,
а потом в ходе следствия дали показания, что я еще и «кидал
камни». 2 сентября мы обратились в полицию и прокуратуру с
просьбой провести проверку законности действий охранников, приложив
видеозаписи событий 3 августа.
В заявлениях было указано, что 2 августа Пирогов напал на
меня на дороге общего пользования «Прасковеевка-Молоканова Щель», кстати, построенной
"Спецстроем" за бюджетные деньги. Землю под дорогой даже не
удосужились вывести из состава земель государственного лесного
фонда, и она не передана в аренду каким-либо лицам. В
соответствии с Лесным Кодексом, любой гражданин может свободно
находится на этой дороге и в прилегающем лесу, а действия
охранников были заведомо незаконными.
Что касается береговой полосы возле дворца Путина, где охранники
остановили нас 3 августа, то она, как выяснилось, относится к
землям военных объектов, на которых частная охрана запрещена
законом.
Прошло три месяца, ответа на наши заявления нет ни из полиции, ни из прокуратуры.
В начале октября следователь Следственного управления СК РФ по
Геленджику Герман Гордеев допросил пятерых свидетелей защиты,
четверо из которых видели, как на меня напал охранник и
подтвердили, что никаких угроз убийством в отношении Пирогова не
было.
22 октября меня выбрали в Координационный совет оппозиции, а 23
утром следователь пригласил на допрос в качестве обвиняемого. Перед
этим я получил из геленджикской полиции отказ в возбуждении дела в
отношении охранников. Отказ не по нашим заявлениям, а по
материалам, которые в полицию направил сам следователь на основании
допросов свидетелей.
Можно подумать, что майор Свечник, состряпавший эту бумагу, страдает полным отсутствием логики. В начале письма он указывает, что заявление касается событий 3 августа, произошедших в 14 часов 35 минут, но охранников опрашивает (ну или пишет, что опросил) только по событиям 2 августа. Причем приходит к выводу, что отношения между мной и Пироговым носят «гражданско-правовой характер», хотя на этот момент я уже являлся подозреваемым по уголовному делу.
Тем не менее, формальный ответ Свечник дал, а большего от него и не требовалось. Майор Свечник входит в команду силовиков, посвященных в тайны дворца в Прасковеевке. Только после его приезда охранники начали нас грабить в феврале 2011, а когда после ограбления нас привезли в отделение, именно в его кабинет косяком шли люди в штатском. Он же принял (скорее, продиктовал) заявление Пирогова об угрозе убийством.
В общем, всем миром «сшили» для меня новое дело. По убедительной
просьбе нашего губернатора Ткачева и с молчаливого согласия
администрации Президента, в которую дважды обращались члены
Совета по правам человека, и которая хорошо знает о
происходящем.
Много раз меня судили в мировом суде и не сомневаюсь, что он с
удовольствием заверит обвинительное заключение, с любовью
подправленное и подписанное прокурором. Показания свидетелей
защиты судья сочтет не заслуживающими доверия – ведь они мои друзья
и знакомые, а охранники люди незаинтересованные. Прибавит скоромные
полгода к трем условным, которые в следствие рецидива станут
реальными. Губернатор Ткачёв будет доволен, а США мировые судьи
бывают редко и "закон Магницкого" вряд ли их испугает.
Я решил, что снова проходить через это бессмысленное
унижение – отказываюсь. Пока Путин может себе позволить
дворцы из итальянского мрамора в стране разрушенных школ,
больниц и дорог, надеяться на чудо внезапного правосудия
нелепо.
P.S. Когда нас осудили за то, что мы пытались вернуть незаконно
захваченный лес и берег вокруг резиденции Ткачева, общество, можно
сказать, промолчало. Теперь людям дают понять - к дворцам
опасно даже приближаться...