"Фарго" ("Fargo"), США, 2014

drugoe_kino — 11.07.2014
Новый сериал, о все тех же заснеженных склонах, одноэтажной Америке и белом молчании, не только старательно следует всем фирменным коэновским канонам, но и в чем-то прокладывает дорогу в другую Вселенную. Не то, чтобы сильно другую, просто сыгранную с другими лицами и судьбами импровизацию на столь полюбившуюся пессимистам тему – в играх с дьяволом рядовой гражданин не имеет шанса не только на выигрыш, но даже на почетную ничью. Под слоем едкой иронии и абсурдистскими диалогами «Фарго» в формате сериала остается фильмом о метафизике зла, где зло максимально материально, персонифицировано и представлено человеком с бородкой и кромешным адом в глазах. Но при этом зло не имеет устойчивой формулы. Оно растворяется в морозном воздухе Миннесоты, оставляя только извечные вопросы. Почему Бог, наказывая, убил не самого фараона, а его первенца? Почему умерла Линда, а не ее муж? Почему нужно быть хорошим человеком, когда можно быть мерзавцем и, если ты достаточно изворотлив, то тебе за это нечего не будет, как в том рассказе Марка Твена, про мальчика и варенье? Кому вообще нужна ваша мораль, если все делятся не на святых и грешников, а хищников и их жертв? И нет ответа.. Только сплошной белый шум.

Это погружение в нигилистическую философию Лорна Малво, несмотря на гротеск и сюр – погружение в наш обыденный мир, существующий в этой системе координат еще с эпохи Возрождения и чем дальше, тем больше – культ индивидуализма, освобождения от моральных оков, «каждый сам режиссер своей судьбы» и так далее. Это в греческих трагедиях действовал Рок и его сестра Необходимость. Это мученики первых веков знали для чего им жить, страдать, и умирать. Но уже к 20 веку человек столкнулся носом к носу с тотальным Абсурдом на всех уровнях. Потому полицейский старой формации, этакий Порфий Порфириевич американского розлива, который искренне считает, что механизм Вселенной не сломан, а наказание следует за преступлением, просто не понимает, как это так может быть, что современного Раскольникова не терзает никакое раскаяние и «мальчики кровавые» у него в глазах не стоят. Ну как же так? А вот так! Вначале человечество исключило из повестки дня Бога и понятие греха, потом засомневалось в незыблемости моральных императивов и песенка этического Абсолюта, как некоего общего универсального Закона для всех, оказалась спета. Конечно, надо быть совсем уж человеконевистником, чтобы думать, что если убрать все ограничители, то «все позволено» и каждый начнет орудовать молотком. Нет, не начнет. Настоящих маньяков, способных получать удовольствие от убийств, очень мало, наверное. Институты государственного принуждения пока со скрипом, но работают. Есть еще общественные договоры, связи между индивидами, рудименты морали - «у нас так не делают». Чувство самосохранения общества в целом, подсказывающее, что человека, поступившего по отношению к членам своей общины дурно, следует останавливать, наказывать и изолировать от общества. Так что современного Раскольникова будет терзать не совесть, а страх попасться, подвергнуться позору и остракизму, оказаться преступником, выброшенным за ограду социума. Но тут в дело вступает в права индивидуалистическая философия. Если нет коллективной этики, морального Абсолюта и Истины, а только маленькие личные истины, на общественные устои и мнение социума человеку плевать слюной, то почему бы собственно и нет? Кто и что его остановит? Как там было то? «А что если ты прав, а все другие не правы?» Когда Молли рассказывала Лестеру историю про перчатки, это было по сути тестом на альтруизм, на эмпатию, на способность чувствовать себя частью некоего общего проекта, а не островом в океане – если это чувство есть, то не все потеряно. И вот человек, который щелкает как орешки чисто логические задачки про волка, козу и капусту, на этом простейшем тесте с треском проваливается, и ничегошеньки у него в мозгу при этом не шевелиться.
Свою рубашку не делим, своя рубашка ближе к телу. Между прочим, это объяснимо и причинно обусловлено. Самые прозорливые давно догадывались, чем закончится безмерное раздувание собственного «эго» в масштабах человечества, разговоры о том, что истина необъективна, а субъективна, у каждого своя правда, свой собственный Бог «в душе» и личный внутренний барометр, независящий от погоды за окном. Естественно, что единственным правом в таких условиях станет право сильного. Лорну Малво нравится этот дикий, жуткий, иррациональный мир джунглей и хаоса, где нет никакого возмездия, божественных предписаний и если ты достаточно умный, самодостаточный и сильный зверь, то все остальные просто скот, который только и ждет, что придет уберменш, который будет их отстреливать, бить и истреблять. При этом он не чужд принципов и следует неким своим правилам, а если и выходит из игры, то только «на своих условиях». Так можно перебить охрану в больнице, но выпустить немого киллера – не доиграли же, все честно! Лестер лишен даже этого и наказание для таких грешников - Ледяное озеро, девятый круг ада, дальше просто некуда.

Да, тут появляется слово «наказание» - в сериале действует та же механика, что и в фильмах самих Коэнов, которые не только умные, но и очень гуманные режиссеры. В мире их фильмов действует Рок и хотя его логика странна и неочевидна (то запаздывает, то опережает, то врежет не в ту сторону, и никогда не знаешь, что прыгнет из-за поворота), но он все-таки есть. Так и здесь в роли самой Судьбы, положившей всему предел, выступает самый слабый и травоядный из персонажей. Причем будь он сильней и смелей, то обязательно бы вступил бы со злом в долгие переговоры и сдох, но такие обычно не разговаривают, а стреляют сразу и до последнего патрона. Авторы сериала намекают, что, да, мир, наверное, испорчен и абсурден, а человек слаб, но благодаря своим слабостям еще живо человечество. Не превратились пока еще все в сплошных «лорнов малво», подчас поднимаются там, где могли бы упасть, держаться друг за друга и кучкуются по принципу общей правды, а там уж от нее уж и до объективной истины возможно не далеко.

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• Архив