Эвр Холмс: найти Другого и принять его

sherlock-serial — 28.01.2017 – Но вы ведь волшебник.

– Да, ну и что?

– Это значит, что вы можете сварить приворотное зелье и заставить любить вас.

– Да. Но ведь это все ненастоящее.


Из старого фанфика


Странная история. С одной стороны, слушая тех, кто говорит о том, что образ Эвр Холмс – насквозь фальшивый и не имеет ничего общего с реальностью, соглашаешься, – если учитывать то, что известно о психически больных и их особенностях и забыть, что о них на самом деле ничего не известно. А с другой, – чем больше я смотрю эту историю, тем отчетливее понимаю, что она совсем не об этом.


Мне понятны отсылки к мифам, я вижу цитаты из других фильмов и я примерно предполагаю, как авторы хотели построить этот образ, будучи профессионалами и понимая, кого они хотели показать. Но я не могу отделаться от ощущения, что это история не столько про гениальность, сколько про одиночество и потерянность.


И про принятие.


Когда мы узнаем об Эвр Холмс и о ее детстве, мы начинаем понемногу входить в этот контекст – важное слово, которое Эвр повторяет на протяжении истории много раз – и рассматривать ее, но как мы это делаем? Другими словами, кто рассказчик? Если написать в терминологии «умных писателей», – кто фокальный персонаж?


Майкрофт.


И здесь, прошу прощения, мы сталкиваемся с многослойной историей, в которой очень важно не только то, что рассказано, но и то как. Потому что обрамление этой новеллы, этой истории, этой драмы дает один из важных ключей к тому, о чем она. Меня всегда удивляло то, как легко люди используют цитаты, забывая о том, кому они принадлежат. А ведь это важно. Что мы знаем об Эвр со слов Майкрофта? Что с самого детства она была очень умна, что превосходила интеллектом любого из ныне живущих («гений, определяющий поколение») и что она была другой с самого начала.


Вот это самое важное. Мало кто останавливается на этом, и чаще всего разговор об этом сводится к абстрактным названиям и культурологическим описаниям или психиатрическим диагнозам. Но здесь ничего не сказано о диагнозе. Здесь сказано о том, что Эвр была другой.


В западной философии есть целая система, посвященная изучению опыта познания другого и себя через другого. Основной мыслью этой философии является простое утверждение: другой непознаваем.


Поэтому он так и называется. Другой. Ты не знаешь, кто он, и никогда не сможешь толком узнать. Ты можешь предполагать, что он думает или чувствует, исходя из своих собственных мыслей и чувств, но ты никогда не сможешь точно узнать, что внутри этого человека. Любого человека, не обязательно гения. С гением все сложнее лишь потому, что он может быть не ограничен привычными условиями человеческого мышления, и решать задачи, которые большинство людей решает, проделывая огромную работу, не замечая, быстро и легко. Но это не значит, что гений от этого перестает быть другим. Просто в случае гения, который не спрятан под масками человеческой социальности, то, что он другой, – сразу заметно. Поэтому гении так и пугают. Поэтому любящие и милые родители могут отшатнуться от них в детстве, а маленькому ребенку, будь он сто раз гениален, невозможно объяснить, что у людей есть свои слабости, он об этом пока не знает. Его задача сейчас – научиться справляться со своими слабостями на своем уровне. Если этого не происходит или если никто не держит ребенка за руку, когда он оказывается в ситуации оставленности и одиночества, он потеряет себя. И пройдет очень много времени, прежде чем он сможет снова себя найти. Я думаю, с Эвр произошло именно это. Она была другим, к которому никто не постучался. Никто не может войти, но постучать можно. Как и пригласить внутрь.


А теперь вернемся к Майкрофту. Как должен был видеть эту ситуацию умный мальчик, который привык решать проблемы логически, потому что так подсказывал ему его выдающийся разум, и потому, что решать их по-другому было бы слишком больно? Он должен был попробовать решить эту проблему как задачу. Если ее не смогли решить родители, если вышло так, что в результате неправильного решения и того, что никто этим не занимался, пострадал его младший брат, а родительский дом превратился в кучу пепла, он решил взять это на себя. И он, как и Шерлок, придумал себе свою историю – о девочке, которую нигде нельзя удержать, поэтому ее нужно запереть подальше, чтобы спасти от других и от самой себя, и быть настолько добрым к ней, насколько это возможно.


Вы никогда не задумывались о том, почему Эвр из своего самолета звала Шерлока, а не Майкрофта? Майкрофт – старший брат, и его она знала лучше. В последний раз она видела Шерлока, когда тому было то ли семь, то ли десять лет. Чем мог помочь ей маленький мальчик и, тем более, незнакомый мужчина? Возможно, тем, что у него, во-первых, не было истории о ней, а, во-вторых, он был единственным в ее семье, которого она запомнила как того, кто давал ей любовь.


Но это об особенности. А теперь о принятии.


Многие спрашивают, почему, если Эвр хотела, чтобы Шерлок играл в детстве с ней, а не с Виктором, она не загипнотизировала их и просто не заставила? Да потому что это ненастоящее. Маленькая девочка с гениальным интеллектом в десять лет знала то, для понимания чего Майкрофту понадобились долгие годы, – любовь можно только подарить. Ее нельзя взять, купить, заслужить, получить, отнять, придумать, построить. Любовь можно только подарить. Еще можно попросить и надеяться на ответ. Поэтому в этой истории так много надежды.


И поэтому в конце, несмотря на все, что она сделала, Шерлок прощает ее. Не потому, что он великий и умный, и знает что-то, чего не знают другие, и с высоты своего знания дарит ей отпущение грехов. А потому, что он знает одну простую вещь: «Никогда не поздно».


Никогда не поздно.

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• Архив