Евгений Евтушенко. Жлобам и жабам вставив клизму

Иосиф Куралов — 31.01.2011

Евгения Евтушенко любили и ненавидели. Читатели любили. Писатели – не очень. Причем все. Как правые, так и левые. Он, слава Богу, жив, а в прошлом времени говорю, потому что страсти давно поутихли, и было бы большой натяжкой говорить: любят, ненавидят…

Доводилось мне в восьмидесятые годы несколько раз встречаться с Вадимом Кожиновым, который еще в семидесятые написал примерно следующее: о Евтушенко никогда не писал, потому что не пишу литературных фельетонов, а всерьез о его стихах говорить невозможно. А во время одной из встреч он сказал так: вот Женя Евтушенко… случилось бы с ним что-то, не  дай Бог, конечно, году в семидесятом, и остался бы он в литературе вечно молодым талантливым поэтом, не успевшим совершить те гадости, которые совершил…

А Иосиф Бродский (возможно, это легенда), узнав, что на перестроечной волне Евтушенко стал выступать против колхозов, выдал нечто такое: так значит, Евтушенко против колхозов? Тогда я – за колхозы.

Не хочу вдаваться в нюансы взаимоотношений Евтушенко с представителями разных литературных сообществ. Скажу о себе, живущем в провинции, далеком от тусовок и разборок. У меня этот поэт своими стихами и поступками вызывал очень разные чувства, но симпатии к нему всегда было больше, чем антипатии.

Когда Евтушенко единственный раз в своей жизни приехал в Кемерово, он встретился с нами, живущими здесь писателями. Я умудрился задать ему сразу несколько вопросов, на все он ответил. И мне, кажется, очень искренне.

В частности, я спросил его, как он относится к Юрию Кузнецову и его поэзии. Не задумываясь, Евтушенко сказал: Кузнецов – талантливейший поэт, я бы назвал его великим поэтом, если бы не его пещерный антисемитизм.

Вопросу об Александре Межирове он даже обрадовался. И довольно подробно рассказал, где и как живет Межиров (он тогда еще был жив, жил в США).

Я сам противник любых фобий: русофобии, тюркофобии, кавказофобии, иудофобии и т. д. Правда, не знаю, где разглядел Евтушенко у Кузнецова антисемитизм, конкретного разговора об этом не было. Но даже если и разглядел, то все равно признал его большим поэтом.

А ведь известно сколько угодно случаев, когда писатель, увидев у своего коллеги «идеологический изъян», начинает отказывать ему в таланте, называет бездарным сочинителем. Вот почему некоторые писатели-«либералы» не признают писателей-«патриотов». И наоборот. Тут дело не в наличии или отсутствии таланта у того или иного сочинителя, а в наличии идеологической опухоли в голове оппонента, который из-за этой опухоли не может давать точных оценок. У Евтушенко такой опухоли, на мой взгляд, нет. А если и есть, то совсем небольшая. И не влияет на точность оценок. Хотя ярлычок подвесить он может («Кузнецов-антисемит»).  Но все это – в рамках его давней оценки себя через лирического героя: я разный – я натруженный и праздный, я целе- и нецелесообразный, я весь несовместимый, неудобный, застенчивый и наглый, злой и добрый…

Да, вот такой вот он, Евгений Александрович Евтушенко.

Считайте, что у меня дурной вкус, но мне очень нравится стихотворение Евтушенко «Баллада о пьянке», которое в первом варианте называлось именно так. Потом из-за цензурных соображений поэт несколько раз переименовывал его, и все варианты названия были хуже первого. Не знаю, переделывал ли он текст. Текст – блистательный. Это даже не стихотворение, а целый спектакль, написанный и сыгранный поэтом.

Евгений ЕВТУШЕНКО

Баллада о пьянке

Мы сто белух уже забили,
цивилизацию забыли,
махрою легкие сожгли,
но, порт завидев, — грудь навыкат!
друг другу начали мы выкать
и с благородной целью выпить
со шхуны в Амдерме сошли.

Мы шли по Амдерме, как боги.
Слегка вразвалку, руки в боки,
и наши бороды и баки
несли направленно сквозь порт;
и нас девчонки и салаги,
а также местные собаки
сопровождали, как эскорт.

Но, омрачая всю планету,
висело в лавках: «Спирту нету».
И, как на немощный компот,
мы на «игристое донское»
глядели с болью и тоскою
и понимали — не возьмет.

Ну кто наш спирт и водку выпил?
И пьют же люди — просто гибель...
Но тощий, будто бы моща,
Морковский Петька из.Одессы,
как и всегда, куда-то делся,
сказав таинственное: «Ща!»

А вскоре прибыл с многозвонным
огромным ящиком картонным,
уже чуть-чуть навеселе;
и звон из ящика был сладок,
и стало ясно: есть! порядок!'
И подтвердил Морковский: «Е!»

Мы размахались, как хотели,—
зафрахтовали «люкс» в отеле,
уселись в робах на постели;
бечевки с ящика слетели,
и в блеске сомкнутых колонн
пузато, грозно и уютно,
гигиеничный абсолютно
предстал тройной одеколон.

И встал, стакан подняв, Морковский,
одернул свой бушлат матросский,
сказал: «Хочу произнести!»
«Произноси!» - все загудели,
но только прежде захотели
хотя б глоток произвести.

Сказал Морковский: «Ладно, - дернем!
Одеколон, сказал мне доктор,
предохраняет от морщин.
Пусть нас осудят — мы плевали!
Мы вина всякие пивали.
Когда в Германии бывали,
то «мозельвейном» заливали
мы радиаторы машин.

А кто мы есть? Морские волки!
Нас давит лед и хлещут волны,
но мы сквозь льдины напролом,
жлобам и жабам вставим клизму,
плывем назло имперьялизму?!»
И поддержали все: «Плывем!»

«И нам не треба ширпотреба,
нам треба ветра, треба неба!
Братишки, слухайте сюда:
у нас в душе, як на сберкнижке,
есть море, мамка и братишки,
все остальное — лабуда!»

Так над землею-великаном
стоял Морковский со стаканом,
в котором пенились моря.
Отметил кэп «Все по-советски...»
И только боцман всхлипнул детски:
«А моя мамка — померла...»

И мы заплакали навзрыдно,
совсем легко, совсем нестыдно,
как будто в собственной семье,
гормя-горючими слезами
сперва по боцмановой маме,
а после просто по себе.

Уже висело над аптекой
«Тройного нету!» с грустью некой,
а восемь нас, волков морских,
рыдали, — аж на всю Россию!
И мы, рыдая, так разили,
как восемь парикмахерских.

Смывали слезы, словно шквалы,
всех ложных ценностей навалы,
все надувные имена,
и оставалось в нас, притихших,
лишь море, мамка и братишки
(пусть даже мамка померла).

Я плакал — как освобождался,
я плакал, будто вновь рождался,
себе — иному — не чета,
и перед Богом и собою,
как слезы пьяных зверобоев,
была душа моя чиста.

___________________________

http://iosifkuralov.livejournal.com/

Оставить комментарий

Популярные посты:

geta

Финансовые инструменты для путешественников

ru_artillery

Артиллерия московских улиц

gelio

Тегеранская конференция 1943 года – переговоры о судьбе мира.

veraklo

Как же неудобно стало с

travnikovug

Здесь с народом трудно спорить.

veronika_stef

"Хрустальный мир" в "Таком театре"

bigfatcat19

Пока обед. Внезапно подумал, что от нашего времени для Будущего (Будущего)

loversbooks

Несколько анекдотов из жизни литераторов

matsam

Утреннее

• Архив