Если завтра война

augean_stables — 13.08.2025

Советские люди жили в самой лучшей стране мира, поэтому всегда были готовы к внезапному нападению буржуинов, стремившихся к реставрации власти помещиков и капиталистов. Кинематограф откликнулся на предложение партии и правительства поддержать эту готовность образчиками настоящей, сталинской продукции: фильмами о будущей войне, которой Советский Союз стремился избежать всеми средствами своей миролюбивой внешней политики.

Сталинская «боевая фантастика» должна была демонстрировать как вероломное нападение, так и всесокрушающий ответ зарвавшемуся гаду, а главное — широчайший, во все зубы, оптимизм советского народа. И кинотворцы старались как умели, выдав в тридцатые годы почти дюжину военных фильмов, прямо или косвенно связанных с темой «завтрашней войны».

Одни ленты получили одобрение лично товарища Сталина и потому полюбились советским гражданам, другие были раскритикованы прессой и отправились на полку. В своё время ваш блогер посмотрел их все и, находясь после это в расстроенных чувствах, дважды посетил Калугу. Но вам так рисковать не надо, потому что я сейчас подробно, насколько это позволяют четыре тысячи знаков телеграм-поста, всё вам расскажу.

Кстати, одну тысячу знаков мы уже потратили, поэтому будем лапидарны — и только о главном.

Самый известный и наименее художественный из всех фильмов — это «Если завтра о война», снятая режиссёрским коллективом под руководством Ефима Дзигана. Сюжет прямой, как трамвайная рельса: условная коалиция капиталистов (французские каски, английские фуражки, немецкая речь и овальная, трёхконечная «свастика») нападает ночью на СССР. Вражеский главком, с очками и бородкой чеховского толка, обещает своим командирам «марш на Москву» и «новые колонии», но его полчища останавливаются на первой же советской погранзаставе с пулемётом.

Всё дело в том, что буржуины в этом кино хоть и напали внезапно, но только пехотой. Поэтому на следующее утро их самолёты горят на аэродромах, а танковая атака отражена советской артиллерией. Потом выступает Сталин, дружная семья республик встаёт под ружьё, враг применяет газы, но поздно: стальная танковая лавина сминает позиции, а резервы не поспевают, потому что сверху сыпятся парашютисты (они же берут в плен весь вражеский штаб).

В финале советский десантник с лицом не родившегося ещё Шойгу насмешливо говорит лже-чеховскому генералу: «Вы думали, мы нищи, а у нас их [самолётов] — тыщи!» Затем начинает завывать одноимённая песня на стихи В. Лебедева-Кумача — и конец.

«Танкисты», выкатившиеся на зрителя годом позднее, уже в 1939, рассказывали о будущей войне намного интереснее. У тамошних «арийцев», за видом, манерами и фамилиями безошибочно угадывались германские национал-социалисты, был хитрый план: выманить советские танки на три лини обороны, окружить их — и повторить Танненберг. Масштаб операции, впрочем, был довольно скромным: всего-то — захватить к началу партийного съезда условный город Красноармейск.

Удалось ли это? Разумеется, нет — во-первых, советские танкисты план фон Бюллера вскрыли («старая лиса» показала себя ещё в Эфиопии и Испании), а во-вторых, поступили так: ударные силы проехали там, где враг не ожидал (привет, Арденны), а главные, во главе с товарищем комиссаром, просто прорвали все три линии обороны. Вы спросите — что же авиация? Арийцы пытались «повторить Гернику», однако шиш — красные лётчики снова их опередили.

В девяностые годы кино кино Зиновия Маймана и Роберта Драпкина ещё можно было увидеть по захваченному олигархами телевидению.

Как видим, несмотря на вероломство врага, советская авиация всякий раз легко завоёвывала небо. Ей, защитнице, были посвящено аж три фильма: «Глубокий рейд», «Эскадрилья № 5» и малоизвестный «Родина зовёт», вышедший, а точнее не вышедший, на экраны в 1936 году. Последнее кино, снятое режиссёром Александром Мачеретом по сценарию Валентина Катаева, сразу не понравилось советской критике и было сожжено вместе со съёмочной группой.

А жаль, потому что в фильме есть красивые женщины и элементы «беззубого зубоскальства», сиречь юмора.
...

Прдлж слдт.

Арбузариум

*
Если завтра война, часть вторая



Несмотря на то, что большая часть хронометража «Родина зовёт» проходит в мирное время, к финалу ленты налетают фашисты со свастиками. Они бомбят мирные города, но попадают только в безоружных советских пионеров. Происходит это главным образом потому, что красные соколы — так передало радио — отразили все атаки, и удиравшие бомбардировщики неизвестного немецкого противника успевают убить только Юрку — сына главного героя.

После этого начинается война, и безутешный отец — он же военный лётчик-изобретатель — получает эскадрилью, ведёт её в бой, находит в нём Тот Самый фашистский самолёт: лицо пилота крупно, пулемётная очередь, взрыв и музыка. В ретроспективе гнев советской критики представляется несколько надуманным. Увы, гибель Юрки, отсутствие батальных сцен и недостаточная заострённость сделали своё чёрное дело.

Несколько больший успех выпал на долю «Эскадрильи № 5», снятой Абрамом Роомом по сценарию Иосифа Прута. На этот раз советский зритель получил и представление об общем ходе войны, и масштабные воздушные сражения, и даже боевик с диверсией. Происходит дело так: расстрелянный маршал Тухачевский оказался всё-таки прав, и панская Польша объединилась с Третьим рейхом, чтобы сообща напасть на СССР.

Когда? Ночью.

Но разведка доложила точно, все ответственные лица не спали на постах, и когда немецко-фашистский танкист поторопился вывести свою колонну для атаки, советская граница ответила ему радиоуправляемыми минными полями и пристрелянной артиллерией. Была ещё надежда на массированный налёт, но сталинские военлёты уже поднялись в небо под песню-сигнал «Авиационная».

Что делать? Поднимать из секретной подземной базы элитную эскадрилью, которой командует неприятный фашистский ас с усиками — полковник Оберст. Однако все попытки переломить ход войны напрасны: не защитив аэродромов, немцы теряют аж восемнадцать истребителей, сбив всего два советских бомбовоза. Лучше бы им их вовсе не сбивать...

Выпрыгнувшие на парашютах главные герои убивают двух вражеских офицеров, отправленных на базу для укрепления политической грамотности личного состава. Наладив контакт с польско-немецким коммунистическим подпольем, наши ребята проникают под толщу земли, сообщают командованию координаты базы и благополучно уходят. С неба падают десантники — победа, титры.

Фильм был всем хорош, да только вышел в прокат всего за два месяца до известного пакта, после которого советско-германская дружба была, как известно, скреплена кровью. Поэтому его положили на полку, а летом 1941 года доставать уже не стали, ибо воздушная война сразу пошла как-то не так. Прошло ещё сколько-то лет, и ваш покорный слуга увидел этот шедевр по телевизору, начав просмотр с середины ленты.

(Кинцо, надо сказать, весьма гнусное и во всех смыслах уступающее тому, что снималось под руководством доктора Геббельса.)

«Глубокий рейд» (или «Красные соколы») Петра Малахова должен был запомниться советским людям больше остальных. Он вышел на экраны ещё в 1937 году, сразу получил благосклонные отзывы центральной печати и рядовых красноармейцев, а кроме того, стоял на крепком литературном фундаменте — популярном тогда авторе Николае Шпанове, которой практически в одно рыло занял в СССР нишу боевой фантастики.

Шпанов писал про будущую войну, успев издаться тридцатью, что ли, книжками, с такими интригующими названиями как «Ураган», «Первый удар» и «Танки идут ромбом»... с последним я немного приврал, но суть вы поняли. Контуженный на Первой империалистической царский лётчик мечтал о реванше над проклятым германцем, приближая его каждой новой книгой.

Казалось бы! Но, увы, фильм зрителям не полюбился, хотя в нём советская армада обрушила карающий удар на такие города, как Замша, Санта и Форт — промышленное сердце Империи, за образом которой наш человек безошибочно угадывал Германию. Не спасли его ни сцены воздушных боёв, ни уничтожение индустриальных центров вместе с населением, ни даже имперский маршал, очень похожий на живого Геринга.
...
Прдлж слдт.

Арбузариум

*
Если завтра война, часть третья, конечная



Итак, мы увидели, как врага побеждают пехотинцы, танкисты, артиллеристы и, конечно, лётчики. А где же?..

Кавалерия, — спросите вы? Нет, товарищи читатели, кавалерия была практически в каждом фильме. В «Если завтра войне» ей посвящена целая сцена ближе к финалу: прорвав малой кровью, могучим ударом вражеские позиции на ихней земле, красноармейцы ударяют в штыки, обращая в бегство пехоту врага. Она удирает, тогда как неприятельская конница пытается прикрыть это бегство — тут-то и появляются наши красные кентавры.

Надо ли говорить, что враг был изрублен в красный гуляш и белую лапшу?

В остальных лентах конница тоже несётся к победе, но уже фоном. Представленность имеется, и поэтому я повторяю свой вопрос: а где же?.. Кто? Правильно, товарищи! Моряки-краснофлотцы. Им ведь тоже надо было побеждать буржуинов, не так ли? И они их победили — можете не сомневаться — в фильме с говорящим названием «Моряки».

В 1939 году режиссёр Владимир Браун, сценаристы Зельцер, Абрамович-Блэк, главный оператор Каплан и так себе оператор Рылло дали народу настоящей сталинской киномаринистики. Был там ещё и Айзенберг, но не надо волноваться о такой концентрации советских евреев в одном фильме, товарищи! Ассистенты режиссёра Юдин, Зернов и Эйдельман — наши люди.

Что по сюжету? По сюжету у нас полный порядок, потому что консультантом ленты был капитан первого ранга Фёдор Челпанов — видавший виды моряк, командир линкора «Парижская Коммуна». И вот, на Чёрном море разворачиваются события: в то время как краснофлотцы отмечают годовщину Цусимы, неизвестная армада дредноутов выходит из нейтральных вод — и входит в советские.

Враги внезапной атакой топят мирный сухогруз, что, на фоне Таранто или Перл-Харбора, не особенно впечатляет. Но дайте же им время.

Дымя трубами, неизвестный, но, вероятно, могучий противник идёт кильватерной колонной, преследуя советскую эскадру. Заманивая неприятеля, красный флотоводец наносит ему потери: торпедные катера уничтожают крейсер, три гидросамолёта во главе с артисткой Максимовой топят эсминец «Леопард», а субмарина, которой командует красноадмиральский сын, имитирует самоубийство и ведёт разведку, передавая в штаб ценные сведения.

И что же? Британско-фашистский адмирал попадает в ловушку, справедливо получив снарядом прямо в свою капиталистическую рубку. Наши линкоры дают залп за залпом, вражеские — взрываются и бесславно идут на дно. Вышел советский Ютланд, только, в отличие от дурака Битти, красный флот не терял крейсера, а топил их.

Выкуси, Джеллико!

(Увы, сценарист Зельцер не пережил столкновения с реальностью и осенью 1941 года погиб на «Марате», коварно потопленном немецко-фашистскими стервятниками. А что с Абрамович-Блэком? Тоже плохо — писатель-маринист, редактор, моряк, капитан третьего ранга оказался предателем, попытавшимся сдать фельдмаршалу фон Леебу крейсер «Киров». За это он понёс справедливую кару и умер в лагерях.)

Что же, пора переходить к общим выводам. Мы видим, что враг всегда нападает первым, но делает это крайне неловко. Замах у него на полновесный советский рупь, а удар — на маленькую копеечку. Прорываться на границе не удалось ни разу (морская — не в счёт), а все налёты были либо отбиты красными соколами, либо вообще не состоялись, потому что наши орлы упредительно разбомбили вражеские аэродромы.

Противник обычно условен, хотя и явно фашист. Вспыхивают ли в его тылу восстания угнетённых рабочих масс? Да. Отражены ли героизм рядовых бойцов, направляющая роль политработников и общее превосходство советской стратегии над обанкротившейся буржуазной тактикой? Да, да и ещё раз — да! Остаётся только один вопрос: почему же война пошла, мягко говоря, не так, а как, грубо говоря, говно по трубам?

Ответ очевиден: враг внезапно напал, концентрируя на участках прорыва крупные силы механизированных войск. Это не я сказал — начальник генерального штаба, генерал армии Жуков.

А кино — что кино? В кино можно и жопу в фуражке показать.

Арбузариум

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• Архив