Если я сдохну завтра.

Вдруг внезапно я сдохну. Не умру, не погибну, а именно сдохну. Потому, что погибают в бою, погибают в героических обстоятельствах. А я в героические обстоятельства не попаду, мне не нравятся героические обстоятельства. Я стесняюсь лезть в герои, в бой я не полезу, потому как пацифист и  боязлив.

Я не понимаю тех, кто умирает в бою за родину. После того, что я натерпелся от этой самой родины, я первый вылезу из окопа и сдамся окупантам. И сдохну в плену от стыда и несоблюдения правил гигиены. Хотя, если китайцы на нас нападут, то я лучше сдохну на поле боя. Я видел их общежития, в их лагеря для пленных я не пойду, я лучше мужественно сдохну от штыков превосходящего меня многочисленно китайского батальона монахов Шаолиня. И в этом случае я все равно не погибну, а сдохну. Потому, что не смогу перебить всех монахов, как велит мне Устав, мне эта сука Шойгу с его толстожопыми помощниками выделят всего два рожка патронов на все пятнадцать минут предполагаемого боестолкновения и штык сломается из-за низкой легированности стали, а саперную лопатку мне не дадут в силу отсутствия на складе.  И я сдохну, отбиваясь от маленьких косоглазых уродов выломанной под корень юной осиной. Сдохну, пусть чуть героически, но сдохну.

И погибнуть я не смогу. Погибает жертва каких-то обстоятельств, чего-то внезапного, чего-то неожиданного. А моя родная страна устроена так, что каждый погибший может последним словом вымолвить только : «Наконец-то!». Ведь любой человек в России так и ждет, что сейчас, вот прямо тут, на него нападет маньяк, хорошо, если половой. Что сейчас вот этот мост, из бюджета на строительство которого украдено больше, чем сам бюджет, упадет на его машину, собранную в Тольятти по принципу «пусть выедет с нашей территории, потом гарантия кончается». Не упадет мост, так все равно в машине ВАЗ нет шансов умереть, в ней можно только сдохнуть. Хорошо, если я сдохну в больнице от болезни, которую доктор не проходил в институте, в который поступил за деньги, и в котором не учат лечить, но учат устраиваться в жизни. Это будет хорошо, потому как есть вариант сдохнуть на зоне в туберкулезном уголке барака просто по ментовскому беспределу. Вот находит у меня завтра мент два патрона и три грамма фасованного гипса и все, и через полгода я сдохну. Нет, я могу сдохнуть при более приятных обстоятельствах, например от передоза, но я брезгую наркотиками, даже не в силу их  неприятия, а  потому, что они обогащают выродков.  Я готов подохнуть для хорошего человека, но для всякой мрази я буду жить, я назло этим тварям буду жить. Нет в конце я, конечно, сдохну, но уж лучше от китайцев, чем от наркотиков.

Так вот, если я сдохну, считайте меня героем.