Экскурсия в Среднюю Азию летом 1914 года. 2. Голодная степь. Джизак. По

Вскоре поезд миновал культурные места и вступил в так называемую Голодную степь. Перед нами открылась безотрадная картина. Далеко в обе стороны, вплоть до горизонта, тянулось безбрежное пространство земли, покрытой каким-то желтым налетом выжженной солнцем травы. Жара стояла невыносимая. Из окна вагона нечего было и думать высунуться, так как раскаленный песок энергично отдавал солнечную теплоту обратно. Пекло сверху и снизу. Когда поезд проезжал в выемке и по бокам линии возвышались насыпи, то впечатление было действительно такое, будто находишься в только что вытопленной русской печи.

Благодаря жаре нам пришлось наблюдать довольно интересное явление, именно миражи. На горизонте совершенно ясно виднелась река; раза два показались пароходы. Мы видали миражи и раньше, когда ехали по Ташкентской дороге, но там они были менее определенны.

Голодная степь начинается возле Туркестанских гор. В тех местах она еще имеет кое-какую растительность благодаря горным речкам, но особенно далеко эта растительность не распространяется. В Туркестане реки имеют ту оригинальную особенность, что многие из них никуда не впадают. Необходимость в воде настолько велика, что река разбирается постепенно по каналам и на некотором расстоянии совершенно благодаря этому исчезает. Голодная степь получила свое название вовсе не благодаря особым свойствам почвы, но исключительно в силу отсутствия воды. Я уже говорил раньше о том, насколько плодородна в Туркестане земля. Сравнительно недавно, именно в 1899 году, на средства Великого Князя Николая Константиновича был сооружен канал, который провел в Голодную степь воду из Сырдарьи. В результате получился оазис 12.000 десятин. Прежде безлюдная местность оживилась, и на канале образовалось семь поселков. В прошлом 1913 году был открыт новый Романовский канал, который вызовет к жизни около 45.000 десятин в северо-восточной части Голодной степи. Стоимость его свыше 7 миллионов рублей.

Возле станции Голодная Степь мы пересекли канал, построенный Великим Князем и получивший название канала Императора Николая I; далее мы миновали станцию Черняево, откуда идет ветка в Ферганскую область на Андижан; затем проехали мимо довольно крупного уездного города Самаркандской области — Джизака. Это одно из самых нездоровых мест Туркестана, но вместе с тем важное в стратегическом отношении. Джизак лежит в долине реки Санзара и защищает дороги в горный проход, известный под именем Тамерлановых ворот.

Основан Джизак в 1425 году, в царствование бухарского эмира Абдулл-хана. С основанием его связывается следующая легенда. Эмир решил построить в этом месте крепость, которая являлась бы оплотом против соседней Ферганы. Так как сам он был занят войной, то постройку поручил своему приближенному, калмыку Ходжамкулу. Условием, которое эмир поставил, было требование, чтобы крепость была настолько неприступна, чтобы никто из полководцев, даже сам эмир, не мог бы ее взять. Калмык обещал, что он все исполнит. Когда эмир возвратился, то он был поражен видом грозной крепости, воздвигнутой по его приказанию. Но его изумление еще увеличилось, когда он, пожелав совершить торжественный въезд в крепость, услышал от Ходжамкула категорический отказ впустить его в крепость добровольно. Эмир ясно видел, что осадить ее и взять ему не удастся; поэтому он дал приказ отступить, проклиная изменника-калмыка.

Когда он ушел на порядочное расстояние, то его нагнал калмык и объяснил, что это было только испытание. Раз сам эмир отказался от осады, то, значит, крепость действительно неприступна и приказание эмира, таким образом, выполнено. Удивленный и обрадованный эмир обнял его и сказал, что калмык действительно верный слуга и добросовестно отблагодарил эмира за его хлеб-соль. Поэтому он приказывает калмыку принят эту крепость под свое командование, а город, который возникнет под прикрытием этой крепости, должен носить название «Туз-Хак», что значит «истинная соль». Впоследствии это название было переделано в Дизак, русские же стали называть Джизак. Между прочим, Дизак на туземном языке значит «ад». Такое название дано было благодаря крайне нездоровой местности.

Пройдя Джизак, поезд вступает в гористую местность. Железнодорожная линия пролегает по узкому ущелью, являющемуся единственным проходом в южную часть Туркестана. Местность здесь весьма живописная. Направо из окна вагона виднеется высокая стена хребта Нуратау, налево, внизу, струится Санзар, а за ним выступают Туркестанские горы. Предание говорит, что когда Тамерлан подошел к этому месту, то сплошные горы, бывшие здесь, расступились и образовали проход. По этому проходу Тамерлан прошел в Европу. Отсюда это ущелье носит название Тамерланова. При входе в ущелье на утесе, высечены надписи на арабском языке, говорящие о походах двух ханов в 1425 и 1571 гг.; выше находится медная доска с Русским Государственным гербом и следующей надписью золотыми буквами: «Николай II 1895 г. повелел: „Быть железной дороге“. 1898 г. исполнено».

Железнодорожная линия за Тамерлановыми ворогами следует параллельно двум горным хребтам: Нуратау (направо) и Туркестанскому (налево). Связывающим звеном между указанными хребтами являются горы Гидун-тау, служащие вместе с тем водоразделом между бассейнами Санзара и Зеравшана. Железная дорога начинает подъем на эти горы сейчас же за ущельем и скоро достигает высшей точки на всей линии, около 400 сажен. Здесь стало заметно прохладнее.

Перевалив через горы, мы скоро увидели Зеравшан. Это широкая горная река, с очень быстрым течением и изменчивым руслом. Последнее обстоятельство является крайне неудобным и даже опасным; поэтому издавна наблюдаются попытки урегулировать этот вопрос. Из вагона мы видели интересное сооружение, построенное Тамерланом именно с этой целью.

Несмотря, однако, на все сооружения, которые были здесь воздвигнуты, Зеравшан продолжает менять свое направление. Впрочем, это общее свойство всех местных рек. Известно ведь, что Амударья изливалась раньше в Каспийское море и сравнительно недавно переменила свое направление. Остатки прежнего русла Амударьи можно видеть до сих пор.

Около 4 часов по петербургскому времени и около 6 по местному, мы прибыли в древнюю столицу Тамерлана — Самарканд. На вокзале нас встретил директор местной гимназии Василий Демьянович Крымский и некоторые преподаватели. Мы сложили вещи на арбу, причем двое экскурсантов пожелали испробовать этот местный способ передвижения и поехали с вещами; остальные же уселись в экипажи и направились в город. Самарканд расположен на расстоянии 6—7 верст от станции; дорога к нему, обсаженная деревьями, ведет через предместье, населенное туземцами.

Нам было отведено помещение в городском училище, при котором есть интернат. Когда мы приехали, было уже довольно темно и идти куда-нибудь было поздно. Мы напились чаю и решили немного посидеть во дворе, а затем лечь спать. Когда вышли на воздух, нас сразу охватило очарование. Вечер был прохладный, на небе светила луна и воздух был насыщен особым ароматом. Мы расселись на крыльце и я начал рассказывать экскурсантам историю Самарканда.

Основание города теряется во мраке времен. Легенда относит его за 4.000 лет до Р. X. По этой легенде, он назывался раньше Калаи-Афросиаб, по имени мифического царя Афросиаба, сына Тура, первого властителя Турана. Происхождение теперешнего названия объясняется различно. По одной версии оно обязано своим появлением Самару, легендарному царю тюрков; по другой — произошло от соединения туземного названия Согдо с греческим Марканд, наконец, по третьей оно появилось после того, как город был восстановлен Самаром, рабом Александра Македонского, разорившего эту местность. Существуют еще другие предания, объясняющие происхождение названия (напр., от имени йеменского царя Шамара), но все они, конечно, не имеют за собой никакой исторической достоверности. Из всего разнообразия сказаний можно сделать только тот вывод, что Самарканд является городом первостепенной важности, так как иначе о нем не складывали бы легенд.

Первым точно установленным фактом является занятие Самарканда в 329 году Александром Македонским. По преданию, именно здесь он убил своего любимого полководца Клита. В VIII веке Самарканд был взят арабами; в 1220 году его совершенно разрушил Чингис-хан; в 1370 году он стал столицей Тамерлана. К этому времени откосится главный расцвет Самарканда, и на этом времени необходимо остановиться подольше, так как и до сих пор здесь сохранилось много памятников и преданий, связанных с этой эпохой.

Тамерлан, или Тимур, был сыном одного незначительного эмира Турагая. Последний был уже в отставке, так как благодаря ранам не мог продолжать службу в ханских войсках. Почему он получил имя Турагай (перепелка), нельзя сказать, но это имя сохранилось в документах Тимура. Сын его рос среди воспоминаний о боевых подвигах отца, что сильно влияло на его воспитание. С самого раннего возраста он принимал участие в кровопролитных стычках, бывших обычным явлением в эпоху ослабления власти династии Чингис-хана. Когда настало время учиться, Тимур с успехом прошел курс средней и высшей науки, удивляя учителей своими способностями и умением быстро разрешать различные трудные вопросы. Карьера ученого его не прельщала, и он предался изучению военного дела. В этой области он быстро пошел вперед. Пользуясь смутным временем, он набрал себе дружину сторонников и завладел Самаркандом. Постепенно он расширял свои владения и в 1363 году стал самостоятельным государем. Через 25 лет он владел всей Средней Азией, Персией и Восточной Индией. В 1395 году, преследуя монгольского хана Тохтамыша, он вошел в пределы России и сильно ее опустошил. В 1402 году он взял в плен турецкого султана Баязета. Умер Тамерлан в 1405 году, и гробница его представляет собой до сих пор один из наиболее выдающихся памятников зодчества в Средней Азии.

В эту эпоху Самарканд достигает своего высшего процветания. Мы имеем очень хороший источник, именно дневник посланника кастильского короля Генриха III Рюи Гонсалеца де Клавихо. По словам последнего, в Самарканд стекались со всех сторон ученые и художники. Поэты воспевали его в своих произведениях, называя его на цветистом языке Востока «жемчужиной магометанского мира», «эдемом Востока», «столицей ума и познаний» и т. д. Благодаря массе мечетей, Самарканд являлся также и религиозным центром: «город святых», «сад угодников божьих». Впрочем, таким «садом» Самарканд был недолго. После смерти Тамерлана его значение пало. По крайней мере, один поэт второй половины XV века, Мавла-Джами, говорит следующее: «Если хочешь видеть богатство, иди в Индию; если хочешь видеть благочестие, иди в Мекку; если же не хочешь видеть ни того, ни другого, не выезжай из Самарканда».

Во времена Тимура, прочем, так же, как и теперь, город был окружен садами. Последние окружали его со всех сторон. Там помещались загородные дворцы, и Клавихо описывает пребывание в одном из таких дворцов испанского посольства. В середине этих садов расположен самый город; он был окружен земляным валом и глубокими рвами. На одной стороне находилась крепость, где хранилась казна и жили оружейники из Дамаска, изготовлявшие оружие. Сюда никто не имел доступа. Торговля в Самарканде не прекращалась ни днем ни ночью. В своих заботах о лучшем урегулировании торговли Тамерлан предпринял чисто восточную меру. Через весь город, от одною конца до другого, он приказал проложить крытый, широкий коридор. По сторонам этой галереи должны были стоять палатки с товарами, а на некоторых пунктах устраивались фонтаны. Лица, заведывавшие работами, были предупреждены, что они отвечают жизнью в случае отсутствия старания. Работы производились днем и ночью; встречавшиеся по дороге дома разрушались без всякого сожаления, и едва рабочие заканчивали часть постройки, сейчас же являлись торговцы и раскладывали свои товары. Клавихо говорит, что при нем еще не успели закончить всего сооружения, так как наступившая зима прервала работы.

После этого блестящего периода в истории Самарканда, его значение начинает падать. Им завладели узбеки, затем в XVIII веке он входит в состав Бухарского ханства, и наконец 2 мая 1868 года его заняли русские войска под предводительством Кауфмана.

На следующий день, утром 20-го июня, я отправился к помощнику военного губернатора, так как сам губернатор был в отсутствии. После беседы выяснилось, что верховых лошадей нам получить не удастся; это обстоятельство нисколько, впрочем, не повлияло на успешность нашего осмотра Самарканда. Вернувшись обратно, я застал у экскурсантов местного исследователя самаркандских древностей г. Вяткина, который любезно согласился ознакомить экскурсантов с туземными памятниками. Содействием г. Вяткина мы обязаны просьбе г. директора Самаркандской мужской гимназии В. Д. Крымского, который все время нашего пребывания в Самарканде непрестанно заботился о нуждах экскурсии.

Осмотр наш мы начали с упомянутой уже гробницы Тамерлана, или, как здесь говорят, Гур-Эмира (могила повелителя). Гробница эта представляет собой восьмиугольное здание, увенчанное куполом; в ней находятся могилы Тамерлана и его приближенных. Дорога ведет через портал, украшенный изразцами и надписями разных цветов. Возле находились минареты, но они разрушены землетрясениями; последний минарет обрушился в 1903 году. Внешность здания носит остатки былой красоты. Все оно было разукрашено орнаментом, изразцами, мозаикой и надписями. Ребристый купол огромных размеров увенчивает собою здание, и на нем еще сохранились кое-какие остатки облицовки голубыми изразцами. В настоящее время все это пришло в полный упадок. Туземцы совершенно не заботились об этом замечательном памятнике, и только теперь, стараниями г. Вяткина, делаются попытки предохранить его от окончательного уничтожения. Еще раньше, впрочем, распоряжением главного начальника края была восстановлена мраморная решетка очень изящного рисунка, окружающая могилу Тимура. Для этого были вызваны мастера из Бухары которые, по сохранившемуся обломку прежней решетки реставрировали всю ограду.

Внутреннее помещение мавзолея делится на два этажа. В верхнем находятся 7 надгробных плит над могилами приближенных и родственников Тамерлана. Восьмая плита, из великолепного темно-зеленого нефрита, лежит над местом погребения Тимура. Эти плиты обнесены упомянутой решеткой из белого мрамора замечательно тонкой работы. Несколько поодаль лежит плита над прахом весьма чтимого святого. Надмогильный памятник Тамерлана представляет собой единственный в мире образчик монолита темно-зеленого нефрита. На нем высечена надпись на арабском языке:

Это гробница великого султана, милостивого Хакана Эмира Тимура Курагана, сына эмир-Турагая, сына эмир-Бергуля и т. д. (перечисление предков)… Чингис-хан происходит из того же рода, от которого происходят деды достохвального султана, погребенного в этой священной и прекрасной гробнице: Хакан Чингиз-сын и т. д. (перечисление)… Кто желает узнать дальше, да будет тому известно: мать последнего звали Аланкуна, которая отличалась честностью и своей безукоризненною нравственностью. Она родила от волка, который явился к ней в отверстие комнаты и, приняв образ человека, объявил, что он потомок повелителя правоверных Алия, сына Абу Талиба. Это показание, данное ею, принято за истину. Достохвальные потомки ее будут владеть миром веками.

Умер ночью 14 Шабгана 807 г. (арабское летосчисление).

Камень этот поставлен Улуг-беком Кураганом после похода в Джитта.

Надпись эта теперь сильно стерлась; муллы снимают с нее копии, которые продаются здесь же. Копии снимаются довольно интересно: на камень кладут длинный лист бумаги и точно обводят карандашом все выступы; получившиеся контуры заполняют краской. Стоит такая копия один рубль, хотя работы масса, так как камень имеет в ширину более ½ аршина, а в длину более 2-х. В настоящее время он расколот на две почти равные части. Это произошло по одной версии потому, что воры, укравшие его, уронили камень во время бегства, а по другой — персидский царь Надир-шах, взявши Самарканд, велел перевезти нефрит к себе и его разбили.

Нижний этаж гробницы не представляет собой ничего интересного. Это сводчатый подвал, в который нужно спускаться по лестнице из верхней части мавзолея. Здесь находятся самые могилы Тамерлана и его родственников.

Гробница Тамерлана находится очень близко от европейской части города, в самом начале туземной. Осмотрев мавзолей, мы отправились дальше. Здесь же поблизости расположена большая площадь — Ригистан, образуемая пространством между тремя мечетями. Площадь эта играла в древнем Самарканде роль форума. Здесь возвещалось о всех важнейших событиях; сюда стекался народ для молитвы. Отголоски этого значения слышатся до сих пор. Когда мы пришли на площадь, она была полна народом. Кругом площади разбросана масса лавчонок, продающих всякую снедь. Возле них сидели туземцы в пестрых халатах и слушали какого-то старика, монотонным голосом что-то рассказывавшего. В другом месте толпа окружила музыкантов, довольно скверно наигрывавших туземные мелодии. Повсюду на площади были разбросаны отдельные группы мусульман, шедших в мечети на молитву. Было около полудня, а в 12 часов должно было состояться богослужение. Мы направились вместе с остальной толпой мусульман в главную мечеть, называемую Шир-Дар.

Эта мечеть, как и большинство остальных мечетей Средней Азии, является не только местом собрания верующих, но также и учебным заведением. Огромный двор окружен высокой, двухэтажной стеной, в которой находится масса келий с живущими в них учениками. Объясняется такое сочетание тем, что у мусульман наука неразрывно связана с религией, и обучение находятся исключительно в руках духовенства. Я думаю, что будет небезынтересно привести некоторые сведения, касающиеся постановки обучения у мусульман Средней Азии.

Основной идеей, вызвавшей появление школ, являлось стремление к изучению Корана. Отсюда вытекла необходимость обучения чтению и письму, давшая толчок к дальнейшему развитию образования. Известно, что мусульманская наука в цветущую пору существования халифата стояла очень высоко. В таких крупных центрах, как, напр., Багдад и Кордова, были даже публичные библиотеки. На окраинах мусульманского мира — в Хиве, Бухаре и Самарканде — было много выдающихся математиков, медиков, астрономов и т. д. Как раз когда мы были в Самарканде, производились раскопки обсерватории; эти раскопки, давшие вообще ценные результаты, установили, между прочим, весьма важный факт, именно — что астрономам того времени был известен секстант. Не только туземная наука стояла высоко; изучались творения Платона и Аристотеля; предпринимались большие путешествия с чисто научной целью. Благодаря мусульманским писателям, мы знаем многое о жизни русских славян; без этих свидетельств наши сведения в этой области отличились бы гораздо меньшим объемом.

Однако золотой век мусульманской культуры быстро истек. В связи с политическим падением халифатов исчезают культурные центры ислама; наука переходить в исключительное ведение духовенства, и место прежнего пытливого интереса во всех областях занимает сухое схоластическое изучение Корана. Последний вместе с шариатом — сборником юридических и богословских норм — стал замыкать весь умственный кругозор мусульманина.

Наряду с этим новым отношением к науке, стал вырабатываться особый тип школ. Мусульманин проявляет инициативу только в случаях, затрагивающих его фанатизм. Тогда он становится изобретательным и развивает большую энергию. Во всем остальном он отличается большой консервативностью. Раз выработанный, тип школ продолжает оставаться до сегодняшнего дня в том же виде, в каком он существовал в X и XI веках. Тип этот очень несложен.

Мусульманские школы в Средней Азии делятся на низшие и высшие. Первые называются мектебами, а вторые — медресе. Общим является то обстоятельство, что оба эти типа школ содержатся на частные средства, хотя источники и различны; кроме того, и те и другие учреждаются при мечетях.

Мектебы содержатся на случайные пожертвования частных лиц. Учителем является имам (настоятель мечети) или муэдзин (лицо, созывающее правоверных на молитву). Их труд оплачивается добровольными приношениями родителей учащихся. Целью преподавания в мектебах является первоначальное обучение грамоте. Однако польза от этого обучения весьма сомнительна. Не говоря уже о том, что на пребывание в школе затрачивается до пяти лет, самый процесс обучения ведется чисто механическим путем. Ребенок может прочитать только то, что он выучил в мектебе, так как он не понимает того, что он читает. Коран написан на арабском языке, туземцы же говорят на сартском наречении. Из этого одного видно, какую ценность имеет обучение в мектебе. Круг преподаваемых предметов ограничивается умением «читать» Коран, выучиванием наизусть несколько сур (глав Корана) и приобретением навыка к чисто механическому переписыванию арабских букв. В редких случаях, наиболее способным ученикам сообщаются кое-какие сведения, касающиеся религиозных обрядов.

Не лучше обстоит дело и с преподаванием в высших учебных заведениях — медресе. На содержание их идут определенные и довольно значительные доходы с разных пожертвованных имуществ, главным образом земельных. Имущества эти называются вакуфами. Во главе медресе стоит заведывающий, который получает это звание по наследству или же выбирается из лиц, пользующихся известным положением. Преподавательский персонал состоит из имама мечети, при которой находится медресе, и учителей. Доходы с вакуфов идут как на содержание этого персонала, так и на стипендии для учеников. Стипендии эти бывают различные. Во время нашего пребывания в Бухаре, теперешнем центре мусульманской образованности в Средней Азии, мы видали многих учеников медресе, заплативших за право считаться учеником (муллою) и за занятие келии, несколько тысяч рублей. Мне даже называли цифры в 30.000 рублей. Последнее, конечно, вряд ли может быть принято на веру, но факт платы за право быть учеником медресе бесспорен. Это вполне понятно, если принять во внимание, что многие «учатся» в медресе по 30 и 40 лет. Все это время они получают стипендию. Дальнейшее положение лиц, окончивших курс учения, также обеспечено. Сын чиновника бухарского правительства, откомандированного для сопровождения нашей экскурсии, окончил медресе в текущем году. Ему назначено содержание в 1000 р. в год для дальнейшего усовершенствования в науках. Срок этого содержания не ограничен. При этих условиях понятно, почему платят большие суммы за право стать муллою.

Круг наук, проходимых в медресе, довольно ограничен. На первом месте стоит, конечно, более детальное изучение Корана. Основательно изучается арабский язык и мусульманское право; далее следует логика, четыре правила арифметики и начатки планиметрии. История занимает третьестепенное место, а география и естественные науки совершенно отсутствуют. Кое-какое внимание уделяется персидскому и тюркскому языкам, но грамматически изучается лишь арабский. В результате окончившие медресе совершенно не знают родного языка. В данном случае педагогическая программа идет, очевидно, рука об руку с укоренившимся воззрением, по которому «арабский язык — святыня, персидский — гадость, тюркский — нечисть». Таким образом, весь умственный багаж муллы сводится к основательному, но вместе с тем схоластическому знанию Корана и правил шариата. Во всех остальных отношениях бывший ученик медресе является круглым невеждой. Мне пришлось беседовать в Самарканде с одним из учеников. Он совершенно искренне был изумлен, когда узнал от меня о вращении земли. Впрочем, надо сознаться, что изумление было обоюдно. Незадолго до этой беседы я узнал об открытии при раскопках обсерватории секстанта. Встретить после этого ученика высшего учебного заведения в той стране, где был известен астрономический прибор сложного устройства задолго до того времени, как он распространился в Европе, встретить студента и узнать, что ему ничего не известно о вращении земли, — это факт действительно неожиданный.

Результатом такой постановки преподавании является колоссальное невежество населения. Возьмем хотя бы медицину. В этой области прежние мусульманские врачи не знали себе соперников. Теперь мы встречаем в туземных медицинских книгах следующие шедевры. Напр., средство против коклюша: 1) Зарыть в землю пять синих глиняных кукол. 2) Повесить больному на шею несколько перьев синей птицы. 3) Повесить несколько синих тряпок на кустах, окружающих могилу какого-нибудь святого. 4) Кормить больного яйцами, выкрашенными в синий цвет. Происхождение всей этой галиматьи становиться понятным, если знать, что коклюш называется у туземцев «кук-юталь», что значит синий кашель. Другие советы в таком же роде. Против боли в ухе нужно пить настой из фиалок; если семья бездетна, то мужу рекомендуется есть цыплят, а жене — язык зайца и т. д.

Выше я говорил о том, что время пребывания в медресе не ограничено. Многие проводят там всю жизнь. Но можно окончить и в несколько лет. Все зависит от желания. Лица, окончившие медресе, получают возможность занять судебные должности (казиев, муфтиев) или же становятся учителями, имамами и т. п.

Естественно, что такое положение образования вызвало со стороны русского правительства стремление к его упорядочению. С этой целью еще в 1860 году были открыты русские школы в Казалинске и Перовске. Однако они особенного успеха не имели. Только начиная с 1886 года начали распространяться русско-туземные школы, в которых преподается русский язык и туземная грамота, а также даются первоначальные сведения общеобразовательного характера. В настоящее время таких русско-туземных школ есть около сотни.

Резюмируя все сказанное как о высших, так и о низших туземных школах Туркестана, приходится констатировать крайне печальное положение образования среди мусульман. Вместе с тем нельзя сказать, чтобы это зависело от отрицательного отношения к науке: мы имеем примеры в истории, когда мусульманская наука занимала первенствующее место; да и в настоящее время стремление к образованию очень велико. Одних высших учебных заведений — медресе — насчитывается около 400; что касается мектебов, то их свыше 6.000. Уже это одно обстоятельство говорит в пользу культурного стремления среди туземцев; вся беда заключается в том схоластически-богословском направлении, которое приняла мусульманская образованность.

Мечеть Шир-Дар, в которую мы направились, имела при себе медресе. Вход в нее вел через высокую арку, верх которой украшен изразцовой мозаикой, изображающей двух львов. Отсюда она получила название Шир-Дар, т. е. «украшенная львами». По обе стороны арки тянутся две стены, на концах которых стоят два «падающие» минарета. В настоящее время изображение львов сильно пострадало от времени. Стены и минареты украшены надписями, мозаикой и изразцами. Несмотря на пестроту и яркость оставшейся раскраски, впечатление получается довольно художественное, так как краски подобраны с большим вкусом. Надписи на стенах представляют известный интерес по своей чисто восточной типичности. Вот, напр., одна из них: «Эмир-полководец, справедливый Ялангтуш; язык, могущий выразить слова восхвалений его совершенств, — жемчуг; такое медресе он соорудил на земле, что его высотой земля возгордилася перед небом; в несколько лет не долетит на верх его высокой арки с большими усилиями крыльев орел ума; в несколько веков не взберется на вершину его башен самый искусный вор мысли по веревке. Когда архитектор изобразил свод его арки, то небо от удивления прикусило новую луну как палец»

Мечеть Шах-Зинда расположена на окраине Старого города, на склонах высот Афросиаба. На первом плане находится собственно мечеть, а за ней тянется целый ряд построек, воздвигнутых в различное время. Это — всевозможные часовни, молельни и мавзолеи, между которыми идет длинный коридор, заканчивающийся круглой площадкой. В мавзолеях погребены родственники и сподвижники Тамерлана.

Самая мечеть сооружена в честь двоюродного брата пророка Магомета. Легенда говорит по этому поводу следующее. Магомет, умирая, завещал своему брату Куссаму ибн Аббассу продолжить начатое им учение и распространить его в Средней Азии, в области, называемой Мавераннагра. Куссам поселился вблизи Самарканда и стал исполнять волю пророка. Когда, благодаря его проповеди, население приняло ислам, Куссам вышел из пещеры, обратился к населению с речью, затем снял с себя голову и, держа ее в правой руке, скрылся обратно в подземелье. Здесь он продолжает пребывать в молитве до настоящего времени, и выйдет лишь тогда, когда снова придет на землю Иса (Иисус Христос). Поэтому его прозвали «живым царем», откуда получила свое название и мечеть. Построена она в 1434 году.

Производит она, несмотря на полуразрушенное состояние, очень сильное впечатление. Так же, как и остальные постройки Самарканда, она сплошь украшена мозаикой разных цветов. Среди этой мозаики, изображающей цветы, листья, звезды и различные геометрические фигуры, попадаются удивительно красивые надписи арабской вязью. Из многочисленных построек особенно интересна усыпальница самого Куссама ибн Аббасса. Она отделяется от мечети особой деревянной решеткой, которая открывается раз в 10 лет, для приведения могилы в порядок, Стены и пол усыпальницы были покрыты голубыми изразцами. Сама гробница сохранилась довольно хорошо, так как покрыта особыми материями, предохраняющими ее от атмосферного влияния. Возле окна стоит бунчук и два знамени — зеленое и красное. Над знаменами находится грубо сделанная рука из дерева с резко определенными пальцами; повешена она в знак того, что пророк знал все как свои пять пальцев.

Из других достопримечательностей Шах-Зинда интересен огромнейший коран, который храниться рядом с усыпальницей Куссама. Размеры его — 6 футов длины и 4 ширины. Он лежит в особой комнате за деревянной перегородкой.

Архитектура Шах-Зинда обращает на себя внимание разнообразием своих построек, что объясняется разновременностью их сооружения. Особенно интересен изразцовый коридор, украшенный великолепной мозаикой исфаганских мастеров (см. рис. на стр. 32).

Изразцовый коридор в мечети Шах-Зинда в Самарканде

Когда окончился осмотр мечети, было около 4-х часов дня. В сущности, главнейшие достопримечательности Самарканда были осмотрены. Можно, конечно, было бы отправиться еще в другие мечети, но все они были одного типа с теми, которые мы уже посетили. Поэтому экскурсанты направились обратно в город.

(Продолжение следует)