Эффект Германа

  Недавно я был на предпремьерном показе фильма Алексея Германа «Трудно быть богом». В этой картине во всех отвратительных подробностях изображается жизнь средневекового города – такой, какой она, вероятно, была на самом деле (хотя действие, вы знаете, происходит на другой планете): грязь и уродство, невежество и грубость, скотство и срам, обыденная жестокость, бесстыдство власти и рабская покорность толпы.


     Сначала я смотрел на все эти мерзости с приятным чувством. Прогресс существует и все муки истории не напрасны, думал я. Как далеко ушла цивилизация со времен средневековья, насколько презентабельнее и лучше стали люди. Ну и так далее. Примерно, как в старом анекдоте про врача, который осматривает пациента и приговаривает: «Как хорошо! Ой, как прекрасно! Просто замечательно! …Что у меня всего этого нет».  (Сомневаюсь, что режиссер рассчитывал на такую зрительскую реакцию, но оголтелого позитивиста вроде меня, видимо, лишь могила исправит).
     А потом мне полезли в голову другие мысли. В сущности, тоже позитивистского настроя, но менее отрадные.
     Если всё у нас пойдет хорошо, если человечество себя не угробит и сумеет построить на земле лет этак через триста разумную и достойную жизнь,  то из этого прекрасного далека на наш 2013 год будут смотреть примерно так же, как мы на будни Арканара.
     И я попытался увидеть нашу с вами жизнь глазами человека будущего – то есть нормальными глазами.
     Посмотрел – и содрогнулся. Ну и в дикую же эпоху мы с вами живем, господа!

     Самая передовая наша наука и львиная часть наших доходов используются для изобретения и производства орудий убийства.
     Мы усердно гробим природу планеты, на которой живем.
     Мы беспрестанно мучаем и унижаем себе подобных.
     Мы черт-те как воспитываем наших детей.
     Мы толком не знаем, как функционирует наше тело, а уж наш мозг – вообще тайна за семью печатями.
     Цена человеческой жизни даже в развитых странах мала, а в неразвитых ничтожна.
     У нас целые социальные слои и даже народы живут в позорной нищете.
     Странами, как правило, управляют далеко не лучшие представители населения  – такую уж мы разработали систему отрицательного естественного отбора.
     Планета кишит преступниками, которых сажают в специальные загоны, где эти плохие люди становятся еще хуже.
     Мы невежественны, жестоки, и 99 процентов проживают жизнь на манер животного: едим, хлопаем глазами, производим потомство и потом умираем.
     Кстати о животных. Для них у нас повсюду устроены «лагеря смерти». Мы выращиваем наших «меньших братьев», чтобы убивать и пожирать, а из их кожи шьем себе обувь и сумки.
     В общем, абсолютное средневековье.

     Любуйтесь: Земля. XXI век.




     Если правда, что за нами наблюдают инопланетяне, то вполне понятно, почему они не вступают с нами в контакт. Рановато. Мы еще слишком дикие.
     Может быть, какие-нибудь доны Руматы осторожненько, чтобы не вмешиваться в процесс эволюции, иногда чуть-чуть подправляют нашу историю. Ну, там шмякнут яблоком Ньютону по башке. Покажут Менделееву во сне периодическую таблицу.
     Хотя скорее всего нет никаких Румат, а если и есть, то они ни во что не вмешиваются. А значит, их всё равно что нет. И человечеству еще бог знает сколько поколений пыхтеть и корячиться, прежде чем оно выкарабкается из темных веков. Самому, без посторонней помощи. А никуда не денешься, другого способа не существует.
     И когда, на третьем часу картины, мои мысли доползли до этого места, я вдруг сообразил, что режиссер, кажется, все-таки добился от меня именно того эффекта, на который рассчитывал.