Дягилев. Генеральная репетиция - 1

В Третьяковской галерее выставка, приуроченная к 150-летию со дня рождения выдающегося импресарио Сергея Дягилева (1872-1929). Художественный критик, организатор выставок, автор статей и книг, один из создателей объединения и журнала «Мир искусства», но более всего Дягилев известен как балетный антрепренер.

Знаменитые «Русские балеты» произвели настоящую революцию в театральной сфере, их танцовщики и хореографы создали балет ХХ века, а художники определили принципы оформления спектаклей, актуальные и сегодня. Уже тогда прекрасно понимавший важность рекламы, Дягилев готовил публику к предстоящему зрелищу — открытые генеральные репетиции, специальные показы журналистам, критикам, влиятельным персонам, часто определяли судьбу будущего спектакля.
Собрание Третьяковской галереи обладает одной из самых впечатляющих коллекций, связанных с «Русскими балетами» — с их парадной и скрытой сторонами. Эта выставка уникальных экспонатов — своего рода генеральная репетиция будущего зала Сергея Дягилева, создание которого планируется в Новой Третьяковке на Крымском Валу. В состав экспозиции включены 13 сценических костюмов, более 200 графических произведений, фотографии, материалы отдела рукописей Третьяковской галереи и балетной библиотеки Михаила Ларионова.
У Дягилева была мечта – гастроли «Русского балета Сергея Дягилева» в России, но они так и не случились. Попробуем представить, как бы они проходили здесь в Москве, конечно, виртуально, через эскизы и фотографии.
Итак, самый известный балет - «Половецкие пляски». Музыка А.Бородина

Этот легендарный спектакль, не покидавший репертуар антрепризы на протяжении всего ее существования, стал своеобразной точкой отсчета 20-летней истории «Русских балетов». «Половецкие пляски» произвели фурор. Александр Бенуа ярко охарактеризовал впечатления от премьеры: «”Половецкий стан” победил Париж благодаря изобретательности Фокина и присутствию на сцене наших незаменимых балетных артистов… которые так отдавались своей роли… так пережили ее, так перевоплотились в каких-то древних героических дикарей и чутких степных девушек, что не поверить тому, что происходило на сцене, было невозможно». Корреспонденты писали о нашествии «русских варваров», практически отождествляя исполнителей с их образами, и на протяжении всех последующих лет эта азиатская «восточная» тема была неизменно востребована публикой.

Впечатление от танца усиливала «панорамная» декорация Рериха с изображением бескрайней степи с юртами на фоне золотого неба. До чрезвычайности были убедительны и костюмы, для которых Дягилев обобрал все восточные магазины Петербурга и которые поражали невиданной цветистостью. Яркие азиатские ткани и «половецкие» сапоги мгновенно вошли в моду.

«Шехерезада». Музыка Н.Римского-Корсакова

Этот балет – один из самых известных «восточных» балетов дягилевской антрепризы. Либретто по мотивам «Сказок Шехерезады» написали Л.Бакст и А.Бенуа. «Балеты Дягилева, поставленные сообща – Бакстом, Бенуа, Фокиным и Дягилевым, были положительно красивы… некоторые же, как «Шехерезада», прямо великолепны», - писал Валентин Серов. Он был настолько очарован балетом, что предложил Дягилеву написать занавес, на фоне которого исполняется увертюра. Этим объясняется хронологический казус: премьера балета состоялась в 1910-м, а занавес к нему датируется 1911 годом. Изображенная на занавесе, исполненном в стиле восточной миниатюры, сцена отъезда на охоту – своеобразная завязка балетной интриги.

В главных партиях балета блистали Вацлав Нижинский и Ида Рубинштейн, но настоящим «героем балета» стал художник Лев Бакст. Ткани по эскизам Бакста, модные костюмы по мотивам его постановок, сотрудничество с парижскими кутюрье, такими как Поль Пуаре, светские вечеринки а-ля «Шехерезада», покупка эскизов парижским Музеем декоративных искусств – свидетельство безусловного успеха художника. «Шехерезада» подарила ему не только известность, но и новое имя, под которым его знает весь мир – Леон Бакст.
«Тамара». Музыка М.Балакирева
Одноактная «хореографическая драма» Михаила Фокина по либретто и в оформлении Льва Бакста на музыку симфонической поэмы Милия Балакирева «Тамара» по балладе Михаила Лермонтова. Премьера состоялась 20 мая 1912 года в Париже на сцене театра «Шатле».

У этого балета была интересная судьба в дальнейшем. В 1918 году хореограф Александр Горский представил собственную версию этого балета в Москве, на сцене театра «Аквариум». Премьера состоялась 6 августа 1918 года в исполнении артистов Большого театра. В 1935 году Леонид Мясин возобновил хореографию Фокина в Лондоне, с танцовщиками труппы «Русского балета Монте-Карло». В дальнейшем и хореография Фокина, и хореография Горского были утрачены. В 2006 году балет был заново поставлен в Москве, на сцене КДС в рамках проекта Андриса Лиепы «Русские сезоны XXI века» хореографом Ю. Сморигинасом, сценография — Анны Нежной на основе Льва Бакста.
«Синий бог». Музыка Р.Ана

Тема этого балета – индийская легенда в интерпретации французского поэта Жана Кокто. Основу хореографии составляли, главным образом, сиамские танцы, которые Фокин увидел в 1900 году во время гастролей сиамской труппы в Санкт-Петербурге. Выступления сиамских артистов видел и Бакст. Индийская тема для него была особенно привлекательна: представления индусов о символическом значении цветов совпадали с его размышлениями о способности красок и их сочетаний вызывать определенные эмоции у зрителей.

«Фирменная» бакстовская лилово-желтая гамма в костюмах служителей храма удивительным образом совпала с тем смыслом, которые эти цвета имели в индийской культуре. Лилово-фиолетовый – знак духовности, желтый символизирует знание, учение. Несмотря на эффектное оформление Бакста и звездный состав – Тамара Карсавина и Вацлав Нежинский – балет не стал популярным. Именно поэтому так хорошо сохранились представленные костюмы ручной работы.
«Шут». Музыка С.Прокофьева

В основу этого балета легла сказка «Шут, семерых шутов перешутивший». Постановка планировалась в мае 1916 года, поэтому в течение 1915 гола Михаил Ларионов готовил эскизы оформления. Однако Первая мировая война вынудила Дягилева отложить премьеру на целых шесть лет. Балет был принят публикой вполне доброжелательно благодаря не в последнюю очередь эффектному оформлению.


Сложные костюмы с использованием каркасных конструкций имитировали лубок и народную игрушку; на лица артистов накладывался яркий грим. Постановка была насыщена динамикой: Ларионов в декорациях оживлял лубочные картины. На глазах зрителя выезжала печь, перемещались столы, к которым на веревках были привязаны тарелки и гротескно огромные столовые приборы.

«Что касается оформления: занавес, декорации и костюмы дают ощущение карточной игры, развернутого и с легким щелчком свернутого карточного веера в руках профессионального шулера: впечатление живости, дробящихся разрезанных фигур, красных и зеленых, желтых и синих, наивности желаемой. Над ними смеются, им рукоплещут, их освистывают» - писал балетный критик Леандр Вейо.

«Полуночное солнце». Музыка Н.Римского-Корсакова

Интригующее название этого балета придумал Михаил Ларионов. На русский язык это название, скорее всего, переведено неверно: имелось ввиду «полнощное» солнце, т.е. не заходящее солнце северных стран. Тема балета – языческий праздник проводов Зимы и приветствия Ярилы-солнца, и мотив солнечного диска положен в основу оформления. Над сценой был помещен фриз с восемью солнцами, которые должны были вращаться, такие же диски украшали руки танцоров – все это добавляло динамику постановки.



Насыщенность и «варварская» яркость костюмов усиливались сверкающими деталями – солярными знаками из фольги. В подготовительных рисунках, где фигуры персонажей даны в стремительном движении, отразились хореографические поиски самого Михаила Ларионова.


«Весна священная». Музыка И.Стравинского

Премьера балета «Весна священная» прошла 29 мая 1913 года с оглушительным скандалом. Музыка Стравинского была сложна для восприятия, а хореография Нижинского шокировала: танец состоял из резких прыжков, наклонов, дерганых жестов.

Костюмы по эскизам Рериха также не добавили успеха: лишенные цвета рубахи простого покроя скрывали тело и превращали исполнителей в единую массу без индивидуальности. Созданный художником народный костюм не имел этнографических аналогов: Рерих сам изобрел его орнамент, в котором присутствовали символические знаки, связанные с культом бога солнца Ярилы.

В 1920 году Дягилев предпринял еще одну попытку постановки – в новой хореографии Мясина, но с прежними костюмами Рериха. На этот раз премьера прошла спокойно. Представленный на выставке костюм относится к последней версии балета.
Продолжение в следующем блоге - Дягилев. Генеральная репетиция – 2.
|
</> |