Двое сбоку

lenivtsyn — 29.05.2025

Материал, о котором пойдёт речь, был опубликован 8 лет назад. Тогда же его восторженно прокомментировал Александр Соколов, а я отметил для себя необходимость вернуться к нему позже с тем, чтобы изучить более тщательно. Отметил потому, что там действительно есть над чем подумать. И вот только теперь дошли до него руки. Разумеется, прежде всего я убедился, не устарел ли он, но нет — поднятый в нём вопрос всё ещё ждёт своего ответа. Сразу скажу, что давать ответ я не претендую, да и захотел бы, не смог. Это дело многолетних полевых исследований многих групп. Но вот уточнить сам вопрос — для его же несомненной пользы — считаю возможным и необходимым.

Итак, материал был опубликован в июне 2017 года в PLoS ONE, подписан группой из пяти авторов и назывался "Различия в охотничьем поведении в соседних популяциях шимпанзе в лесу Будонго, Уганда" (Variation in hunting behaviour in neighbouring chimpanzee communities in the Budongo forest, Uganda). Заповедник Будонго, это — 793 кв. км, из них 482 кв. км — непрерывный средневысотный полулистопадный (semi-deciduous) лесной покров. "Полулистопадный" — означает, что в сухой сезон часть деревьев сбрасывает листву, а другая часть остаётся зелёной, что имеет значение для охоты, которая у одной популяции в значительной, а у другой — в подавляющей части происходит в пологе леса. Всего в заповеднике обитают предположительно около 600 особей шимпанзе, и две исследуемые популяции — менее, чем третья их часть. Анализируется охотничье и связанное с поеданием мяса поведение шимпанзе в сообществах Вайбира и Сонсо, и то и то их поведение — очень разное, хотя экологические условия, присутствие и численность популяций добываемых видов не отличаются.

Прежде всего, шимпанзе Сонсо демонстрируют сильное предпочтение добыче в виде обезьян колобусов гвереца (Colobus guereza occidentalis), которые составляют 3/4 всей добычи. Охотятся регулярно — 1-2 раза в месяц, но с большими годовыми и ежемесячными колебаниями (так в 2013 году было зафиксировано 17 случаев охоты, в 2014 — 19, в 2015 — 11, а в 2016 — всего 3 случая). Мясо добытых колобусов монополизируют доминантные особи. У участников охоты шансов полакомиться им не намного больше, чем у простых наблюдателей, разве что у особи, которая непосредственно убивает жертву, или, лучше сказать, её окончательно добивает, шансов сохранить часть мяса значительно больше.

Всего за 17 лет наблюдения у Сонсо было зафиксировано 203 случая охоты, 182 из них — успешных.

Интересно отметить, что 86,7% отмеченных охот на колобусов у Сонсо были коллективными, т.е. в них участвовали две или больше особей, при том что одиночные охоты на колобусов, хотя и случались редко, вовсе не были сколько-нибудь менее успешными. Но колобусы — и именно они — вызывают у Сонсо сильное возбуждение, и, по-видимому, охота в одиночку бывает возможна только в том случае, если в тот момент, когда один шимпанзе обнаружил колобуса и начал его преследовать, поблизости нет другого шимпанзе, который бы присоединился к охоте до момента убийства жертвы. Если же жертва уже разорвана, подоспевший, в зависимости от своего ранга, отбирает или выпрашивает мясо.

Другая добыча — не колобусы — не вызывает у Сонсо такого ажиотажа. Ни в части её преследования, ни в части последующего выпрашивания мяса. Более того, зачастую её оставляют несъеденной — всю или большую часть туши. Эта 1/4 добычи включает в себя три вида обезьян — голубых мартышек (Cercopithecus mitis), краснохвостых мартышек (Cercopithecus ascanius) и оливковых павианов (Papio anubis), а так же один вид антилоп — голубых дукеров (Cephalophus monticola). Зафиксирована попытка коллективной охоты на красного дукера (Cephalophus natalensis), не увенчавшаяся успехом. Так вот, большинство охот не на колобуса у Сонсо были одиночными, а охоты не на приматов были одиночными на все 100%.

Во многих сообществах шимпанзе, — отмечают исследователи, — охотничьи предпочтения смещены в сторону разных видов мартышек, принадлежащих роду красных колобусов (Piliocolobus spp.), но в Будонго ни одного вида красных колобусов нет, и их место заняли гверецы. Интересно понять, почему красные колобусы и почему гверецы. По-моему, очевидно, что предпочтение при выборе жертвы отдаётся приматам — не слишком мелким, как голубая и краснохвостая мартышки, но и не слишком крупным, как павиан. Идеальная жертва должна весить в районе 10 кг. Сам шимпанзе в среднем весит 50-70 кг и, легко перебрасывая свой вес одной конечностью на несколько метров с ветки на ветку, двумя — также легко разрывает на части свою жертву.

Но в любом случае предпочтение отдаётся приматам из ближайшего семейства — и вот это мне представляется тут наиболее важным и интересным. Отмеченная исследователями предвзятость шимпанзе к колобусам — это, возможно, рефлекторная "предвзятость" к одновременно похожему и совсем другому, сталкивающему разнонаправленные рефлексы и таким образом ставящему нервную систему в трудное состояние.

Переходим к шимпанзе Вайбира. Ничего подобного охотничьим предпочтениям Сонсо у них не наблюдается: колобусы составляют 23% зафиксированной добычи, голубые мартышки — 10%, краснохвостые мартышки — 7% и красные и голубые дукеры — по 30%. Таким образом 60% добычи Вайбира приходится на копытных, и только 40% — на приматов. Любая добыча вызывает у них одинаково высокий уровень возбуждения, и на поднявшийся крик члены сообщества спешат из самых отдалённых мест. Никто из участников охоты мясом обделён не бывает, и никто его отобрать не пытается — выпрашивают все, независимо от ранга. Чтобы какая-то туша или её часть была отвергнута — такого тоже не бывает.

Правда, за 5 лет наблюдения шимпанзе Вайбира всего 30 раз видели поедающими мясо, при том что их популяция больше Сонсо в полтора раза.

Но именно эти наблюдения так поразили Александра Соколова. А они действительно поражают. Особенно впечатляет сюжет, как альфа-самец сообщества Вайбира без агрессии выпрашивает жестами мясо у неполовозрелой самки, — авторы материала это реально наблюдали... Ну как же это не культура! А что же ещё? Демократическая культура! А у той другой популяции — тоже культура, но — деспотическая... Разумеется, на самой ранней стадии зарождения, только зачаток, но (далее прямая цитата) "налицо культурный феномен".

Ещё раз — представленные наблюдения в высшей степени интересны, но только факты, затронутые в материале, ими не исчерпываются, и сами исследователи стараются копать глубже и констатировать у шимпанзе зачатки культуры (в тысяча первый раз) не спешат, — эта констатация полностью на совести Александра Соколова.

Чем ещё различаются между собой сообщества шимпанзе Вайбира и Сонсо? Пережде всего, составом. В Сонсо на момент написания статьи состояло 69 индивидуально идентифицированных особей, из них взрослых, т.е. достигших 12 лет и старше: 11 самцов и 31 самка. На одного взрослого самца — примерно три взрослые самки. В сообществе Вайбира на момент написания статьи было идентифицировано 95 членов группы, из них взрослых: 26 самцов и 31 самка. Всего в сообществе предполагалось 100-120 особей. Обратим внимание: на момент написания материала не все особи Вайбира были индивидуально идентифицированы. По наблюдениям исследователей, самцы быстрее привыкают к людям-наблюдателям, чем самки, поэтому предполагалось, что все неидентифицированные взрослые особи — самки. Если так, то за вычетом детёнышей на одного взрослого самца Вайбира было всего 1,3-1,4 взрослые самки.

На этом фоне информация, "что по крайней мере четыре самки, родившиеся в Сонсо, иммигрировали в общину Вайбира за последние 5 лет", не вызывает удивления. Сообщество шимпанзе разделено на тасующиеся между собой группы, и на границах своих ареалов группы разных сообществ могут между собой контактировать. Здесь возможен как генетический обмен, так и переход отдельных особей из одного сообщества в другое. В условиях, когда в одном сообществе три самки на одного самца, а в другом — заметно более крупном — менее полутора, представляется наиболее вероятным, чтобы именно самки первого сообщества переходили во второе. Политическое и культурное устройство популяций тут роли не играло.

Кстати, эти самки, эмигрировавшие в Вайбиру, были замечены выпрашивающими и питающимися мясом красного дукера, несмотря на то, что у них никогда не было возможности сделать это в их родном сообществе. Но это легко объясняется имитативным (подражательным) рефлексом: в новом сообществе они просто стали поступать так же, как прочие его члены.

С иерархической структурой сообщества Сонсо исследователям в целом всё ясно: "Предполагается, что все независимые зрелые самцы ранжируются выше любых самок и неполовозрелых особей, и что иерархия является линейной среди зрелых самцов (предыдущие исследования показали, что сообщество Сонсо имеет крутую «деспотическую» (а не эгалитарную) иерархическую структуру)". А вот со структурой Вайбира менее понятно: "Мы осторожны в нашей интерпретации ранговых отношений между зрелыми самцами Вайбира, поскольку очень большое количество независимых самцов означает, что они регулярно распределяются по группам и могут не регистрироваться в одной и той же группе в течение недель или даже месяцев, в течение которых могли произойти изменения в их относительных рангах". Другими словами, большое количество самцов в сообществе непрерывно расшатывает его иерархию, иерархическая труктура непрерывно меняется, и, когда самец снова попадает в группу, которую покинул в одном статусе, вовсе не факт, что на момент возвращения его статус прежний.

Но о самом важном различии между популяциями я ещё не сказал, хотя намёки на него были: сообщающиеся сведения о сообществе Сонсо, как правило, точнее, данные о Вайбира — более предположительные. А это потому что за Сонсо начали наблюдать в 1990 году, а с 1991 года они подвергаются регулярному ежедневному наблюдению. Исследователям доступны долгосрочные данные только с 1994 года, и всё-таки привыкать к близкому присутствию людей Сонсо начали уже с 1990 года, а Вайбира — только с марта 2011 года. Сонсо контактируют с людьми на 21 год дольше. Последние учтённые в материале данные относятся к апрелю 2017 года, следовательно, описанные в нём Сонсо живут рядом с людьми 27 лет, а Вайбира — 6 лет.

И — внимание! — до 2002 года охотничье поведение Сонсо во многом было аналогично поведению Вайбира. За 8 лет между 1994 и 2002 годом было зарегистрировано всего 17 охот. В это время частота охоты на колобусов и неколобусов у Сонсо была такой же, как и в последние перед написанием материала годы у Вайбира. Только после 2002 года у Сонсо проявился перекос в сторону колобусов. Причем, в материалах другого исследования, на которое приводится ссылка, за год до этого уже был описан похожий долгосрочный сдвиг в профиле добычи, с ростом доли колобуса в охотничьей добыче шимпанзе только после 16 лет присутствия исследователей: с 14% за первые 16 лет до 56% за следующие 7 лет и, наконец, до 83-84% за последние 14 лет.

В завершение общего изложения фактов, отмечу, что охотничье и связанное с ним пищевое поведение Сонсо даже в ранний период было аналогично поведению Вайбира не во всём: для высокоранговых особей Сонсо и тогда уже было типично монополизировать добычу. Думаю, что это объясняется особенностями состава популяции, о котором уже было сказано (малым количеством самцов при большом количестве самок) и вытекающей из этого более жёсткой структурной иерархией.

Для объяснения различий в поведении шимпанзе Сонсо и Вайбира, оперируя изложенным в общих чертах массивом фактов, исследователи выдвинули гипотезу привыкания (habituation hypothesis). "Гипотеза привыкания предполагает, что человеческое присутствие может влиять на поведение шимпанзе в течение длительного периода времени и должно быть изучено как потенциальный экологический фактор, прежде чем можно будет рассматривать культурные объяснения".

"Человеческое присутствие может влиять на поведение шимпанзе" — вот тот вопрос, ради которого был затеян весь этот пост! Вопрос о влиянии присутствия человека, — тем более специально наблюдающего, — на поведение наблюдаемого им животного, — тем более близкородственного ему высшего примата.

Правда, уже само название гипотезы — гипотеза привыкания — говорит о заранее ограниченном, предвзятом понимании выдвинувшими её исследователями влияния человеческого, — т.е. своего собственного по сути, — присутствия на поведение объекта своего наблюдения. Предполагается, что появление людей заставляет шимпанзе отказаться от своего обычного поведения, чтобы потом — через много лет! — уже привыкшие к присутствию людей шимпанзе вновь к нему вернулись. Но откуда уверенность, что наблюдаемое изменение поведения — возвращение к незабытому старому, а не новое поведение?

Чуть ниже исследователи сами отмечают: "Трудно проверить эту гипотезу напрямую (поскольку нет данных о добыче из непривыкших [к людям] популяций); однако охота, в частности групповая охота, часто является одним из последних типов поведения, отмечаемых в новой [наблюдаемой] популяции. Во всех основных местах изучения шимпанзе показатели охоты, как правило, были низкими в течение первых 5-10 лет наблюдений".

Ещё они пишут: "Будучи всеядными, шимпанзе имеют широкий рацион, и мясо составляет относительно небольшую его часть. Учитывая диапазон пищевых альтернатив и потенциальные риски получения серьезных травм после падения с навеса во время преследования добычи-приматов, преобладание групповой (в отличие от одиночной) охоты и различия в охотничьем поведении в разных группах шимпанзе требуют объяснения". Я слышал, что в рационе шимпанзе мясо составляет 1-5%, но не понимаю, как это посчитали и что скрывается за этими процентами: калории, килограммы, кубические сантиметры?.. Поэтому на этих цифрах не настаиваю. И тем не менее, учитывая высокие затраты времени и сил, не ясно: зачем шимпанзе мясо? Гипотезы, конечно, выдвигаются, но ни одна из них до конца не убеждает. Как источник белка, орехи явно предпочтительнее. Бонобо мяса почти совсем не едят. А в неволе при избытке мяса и сами шимпанзе предпочитают фрукты.

Или вот ещё свидетельство от исследователей популяции Нгого в Кибале (тоже Уганда). Это крупнейшая по численности и по потреблению мяса среди всех наблюдаемых популяция шимпанзе, если слышали, что где-то шимпанзе поставили под угрозу исчезновения популяцию красных колобусов, то это как раз про Нгого. Итак, слово специалистам: "Также мы первыми проверили гипотезу, что шимпанзе чаще охотятся, когда испытывают нехватку питательных веществ из-за дефицита фруктов. Вместо подтверждения этой гипотезы, наши данные решительно подтверждают альтернативную гипотезу, что шимпанзе чаще охотятся, когда есть большое изобилие фруктов. Это имеет смысл, потому что в такие времена они могут легко удовлетворить потребность в энергии, поедая фрукты, и поэтому могут себе позволить тратить время и энергию на поиск групп красных колобусов, несмотря на отсутствие гарантии того, что кого-то найдут, а потом поймают, а также могут позволить себе формировать большие группы из множества самцов, сталкиваясь с неоправданно высоким уровнем конкуренции за еду".

Как видим, охота и добыча у шимпанзе — это не про пропитание. А про что — это учёным только предстоит выяснить, и, быть может, не только о шимпанзе, но и о себе самих.

Оставить комментарий

Популярные посты:

thurinus

Полиэтилен низкой плотности: невидимый герой упаковочной индустрии

matsam

В дураках

pro100_mica

Катастрофа дня

nefer

В подмосковсковном Пушкине Сабантуй внезапно провели в мае

colonelcassad

"Андор"

lana_1909

Выбираем нейросети для генерации иллюстраций

olga_srb

Как в Париже

pantv

Матч легенд ФК "Зенит" в честь СТОЛЕТИЯ рождения клуба

rohanwarrior

21 мая 1929 года было опубликовано постановление «О признаках кулацких хозяйств»

• Архив