Дверь в Нарнию закрылась

Неделю назад похоронили последнюю, с кем я могла это сделать.
С сестрой мамы у нас была разница в возрасте в 15 лет, поэтому я называла ее по имени. Она была несолидна для тети и нефамильярна для старшей сестры, а поскольку жили мы все вместе, и детей они растили вместе, сначала меня, потом детей Ольги, то и она была как бы "двоюродной мамой" для меня, а моя мама для ее детей. Ольга сочиняла сказки, хорошо рисовала, прекрасно моделировала одежду и шила. Ее мысли по любому поводу были нестандартны, но она редко их высказывала. Зато если подкинуть запрос, ответные идеи были удивительны. Ей никогда не было скучно с самой собою, и она не искала общения, доставая родственников и знакомых. Но и дозвониться ей было сложно (я шутила "как в Кремль"): все время кому-то было нужно с ней поговорить. Моя свекровь, с ней ни разу не встречавшаяся, отмечала, что ни с кем и никогда ей так легко и просто не говорилось, ни на какие темы, и формальное поздравление с днем рождения выливалось в часовой диалог, взаимно интересный обеим собеседницам.
Ольга была совершенно самодостаточна даже в последние два года, когда ее мучили разные болячки, и она была практически заперта в своей квартире. У нее всегда было какое-то дело: смастерить скамейку, расписать тумбочку, соорудить книжный шкаф в кладовке, связать, вышить, сшить, рассадить цветы на подоконнике и на клумбе у подъезда, сохранить и посмотреть очередную передачу про балет. Ольга была фанатом балета, и моим любимым занятием в детстве было рассматривание ее альбомов с застывшими в невероятных отточенных позах танцовщицами.
Удивительным образом она комфортно себя чувствовала и в своем возрасте, и в своем состоянии. Никогда ни на что не жаловалась и не просила, благодарно принимая жизнь, как она есть.
Мне осталась только память... а ведь я с ней еще не наговорилась.
|
</> |