Две девочки Нины
ida_mikhaylova — 08.11.2021Листаю вырванные страницы войны...
Лето одна тысяча девятьсот сорок первого года — особенное лето. Оно не было похожим ни на какие до и после. Оно и сейчас стоит особняком в человеческой памяти переживших и в подкорковой записи их потомков.
... Поезд с беженцами, эвакуированными из Великих Лук, нагруженный сверх всякого предела, стал временным пристанищем для сотен гражданских лиц: женщин, детей и стариков.
Устрашающий и оглушающий звук немецких пикирующих самолетов возник ниоткуда, их звериный вой и грохот рождали животный, не поддающийся никакому рассудку, страх человеческий. Страх материнский — вселенский... Тут же раздались первые взрывы, вторые, третьи... Ревела земля. Дымились воронки большие и глубокие... Всюду горящие, искореженные вагоны и рельсы. И люди, люди, утонувшие в душераздирающих стонах и криках... Запах гари перемешивался с запахом свежей человеческой крови и плоти... Проповедники высшей расы знакомили мирное население СССР с этапами своего блицкрига, улетая, воздушные асы люфтваффе, видимо, мнили себя богами.
А тем временем, простые сельские женщины просто, и, вроде бы, неспешно подбирали уцелевших, перевязывали раненых, развозили на подводах по своим домам выживших, хоронили убитых. Мыли, кормили детей, воспитывая вместе со своими детьми, не делая никакой разницы и деля все поровну.
Так уцелевшая в этом ужасе крохотная городская девочка в шелках и кружевах, полутора — двух лет от роду, оказалась в обычной сельской семье. Её, как и многих других ,без документов, нашли обессилено плачущей рядом с бездыханным телом молодой и красивой женщины. Мамы, спасали жизнь своим детям, прикрывая и заслоняя собою от неминуемой гибели.
Потом маленькая Нина окажется в детском доме, в Свердловске, впереди у неё будет долгая жизнь, насыщенная, молодая и трудовая, семейная и нет.
Но с каждым годом она все чаще в своих воспоминаниях будет возвращаться в белый сельский дом с полатями и видеть склонившееся над ней доброе, румяное лицо женщины-колхозницы , крепкий деревянный стол с кружкой теплого парного молока с одной или двумя маленькими горячими картофелинами в большом, но пустом чугунке. Помнит Нина и будоражащий запах круглого и такого вкусного чёрного хлеба прямо из печи...
...Примерно в это же время, уже второклассница, старшая Нина вместе со своим классом и классной руководительницей организованно спешили к городскому Парку Пионеров, на детский праздник, они готовили хоровые и танцевальные номера. Только праздник тот обернулся налётом подобных «лаптежников» и «шарманщиков» фашистских «сверхлюдей». И в этом крупном городе пали жертвою сотни детских жизней, с детьми погибли вожатые, учителя, госслужащие, ответственные за проведение детского праздника. Погибли и просто городские жители...
За один миг живое стерлось с лица земли. Все горело. Дома. Деревья. Центральный Детский парк, Дом Пионеров, улица, примыкающие проспекты. Юнкерсы Ю-87 «утюжили», старательно выполняя приказ «на отлично». Земной рай в одночасье стал адом.
— Нинок, Ниночка, Нинушка, — так её называли родные, уцелела чудом. Какой-то пожилой рабочий завода, подхватив на руки двоих девчонок, смог укрыть и спрятать в безопасном месте — в бомбоубежище одной разрушенной многоэтажки. Сам он несколько раз уходил и возвращался с новыми спасенными детьми. Что с ним стало потом и как его звали моя мама так и не узнает, больше она его не встретит, ведь война только начиналась... Совсем незнакомые люди спасали жизни незнакомых детей, а некоторые только свои...
Ужас и паника одних смешалась с человеческой смелостью и отвагой других. И середины нет! Нет её , — «золотой », — но есть крайности: белое и черное. Есть обстоятельства, обостряющие до предела человеческие взаимоотношения и всё расставляющие на свои места, срывающие привычное «обывательское покрывало».