Д.С. Хаустов. Лекции по философии постмодерна

grizzlins — 26.05.2024

      Сам автор так рассказывает о генезисе книги: «Несколько лет тому назад я прочитал небольшой курс лекций по философии постмодерна, рассчитанный на непрофессиональную, то есть более-менее далекую от философии аудиторию. Этот курс и служит истоком данного текста». Если совсем точно, курс был прочитан в 2014-2015 гг. Вроде, неподготовленную, но заинтересованную аудиторию тогда было найти сложно: и о постмодерне знали все и всё, и понимали, что постмодерн мёртв. Но, во-первых, происходил расцвет соцсетей. А соцсети — идеальное воплощение концептов постмодерна: от «тела без органов» и «машины желаний» до «ризомы» и «симулякра». Я об этом писал давно. Во-вторых, культурную ситуацию определяли люди, годами десятью ранее утверждавшие, что «ситуация постмодерна навсегда». В-третьих, дохлый левЪ постмодернизма был очень удобной мишенью для недовольных культурологов и социологов. Они продолжали борьбу, хотя противник давно сменился.

При этом большие нарративы в те годы потихоньку, но очевиднейшим образом возвращались, и реальность опять стала кусаться. Многие это явным образом заметили 11 сентября 2001-го, а все — в пандемию.
     Кстати, тут — о моменте, показавшемся в книге странным. Автор пишет: «Литература и, более того, лингвистика определяют движение философской рефлексии во второй половине ХХ века». Да, «мир, как текст», «всё есть документ» суть базовые слоганы постмодерна. Но литературными рефлексиями феномен не исчерпывается. Мы только что сказали: многим крах проекта был донесён с помощью взрыва ВТЦ самолётами. Но ведь и явился постмодерн миру тоже через взрывы: в марте 1972-го был начат снос жилого комплекса Прюит-Игоу. Был такой модернистский проект в пятидесятых: выстроить гигантский жилой комплекс со всеми удобствами, с инфраструктурой, поселить туда людей и они станут лапочками. Ничего не вышло, комплекс превратился в бомжатник, его снесли, а людям позволили жить, как хотят. У нас было нечто аналогичное, только позже, растянутое на все Большие Девяностые и без таких взрывов. Хоть и с другими.
     Но автор сосредоточен именно на литературно-вербальных манифестациях постмодернизма. ОК. Здесь он развивает труд Лиотара «Постмодерн в изложении для детей», многократно на оный ссылаясь. Конечно, с очень заметной разницей: Лиотар писал из точки триумфа, а Хаустов анализировал почти мёртвый феномен.
     В книге довольно явным образом сказано, отчего модернов было много, а постмодерн — один. Дело не в цитатности и деконструкции предшествующих высказываний. Японцы, например, тотально цитируют антологию «Манъесю», созданную в VIII веке. Или, скажем, в европейских университетах выпускники писали обязательную работу по «Сентенциям» Петра Ломбардского (XII век) вплоть до Нового времени. Дело в претензиях европейского империалистического модерна на тотальность. Есть известный пример Ролана Барта про плавучую оперу, автор его тоже упоминает в книге. Мол, на берегу гуляют люди, а мимо них время от времени проплывает баржа, где ставят оперу. Там то любовь, то казнь. Люди видят отдельные фрагменты, а цельной картины сложить не могут. Для человека из прежних времён беды тут не было. В традиционном мире нормой была как раз фрагментарность. А в XIX разразился прогресс и понимаемость всего. А ещё чуть позже мир оказался сложным; для его описание потребовались контринтуитивные теории, предполагающие неплохое знание, к примеру, математики. Ну, и вот.
      Философские же и культурологические аспекты возникновения постмодернизма в книге отражены замечательно, рекомендую. Ну, может, по мелочи что-то вызывает вопросы. К примеру, «Так называемый субъект — не хозяин, но только место языка, место осуществления речи. Автор — это место высказывания». Тут чуть не хватает диалектики и пластичности. Высказывание влияет на автора и автор, сделавший некое высказывание, отличается от того, каким он был до высказывания. То есть, после любого высказывания чуть-чуть меняется язык и, стало быть, чуть-чуть меняется автор.
     Или про рекламу: сейчас она уже не формирует потребности, как то было во времена Делёза, а обосновывает постфактум — для чего потребитель купил ту или иную вещь. Есть же хорошо известный факт: запрет рекламы курения инициировали табачные компании, слишком много тратившие не эту самую рекламу.
     Соответственно, неверным делается момент насчёт престижного потребления: «Мой автомобиль (гипотетический, никакого автомобиля у меня нет) — это место различия, которое записывает меня в определенную социальную страту. Если мне вообразить очень, очень хороший (то есть дорогой) автомобиль, то я окажусь в страте условных богачей, что откроет для меня одни двери и закроет другие». — с появлением миллиардеров в футболках ситуация весьма переменилась. То есть, частично неправы оказались и Веблен с теорией праздных классов, троллящих мир демонстративным потреблением, и Жорж Батай с «проклятой долей», кою непременно надо растранжирить на ерунду.
      Такожде очень важен жутковатый момент насчёт фоноцентризма, кой провозглашал Деррида: «…можно украсть текст и выдать за свой, но звучащую речь не украсть и не присвоить… Присутствующее сознание существует как голос». Дипфейки отняли у нас и это.
Но всё перечисленное — частности. Со времён выхода сей книги Дмитрий Хаустов прочитал довольно много лекционных курсов о жизни после постмодерна. Например, вот: https://spectate.ru/dark-theories/ . Тут, конечно, тож можно многое уточнить. Например, Вудард и Мортон представлены авторами самостоятельных концепций, хотя они, как мне кажется, представляют реакционные изводы концепции спекулятивного реализма. Латур и акселерационисты – прост тролли, мудаки и наркоманы… Стоп. Меня заносит, кажися.
      Важней, что в финале рассматриваемой книги Хаустов обозначил зазор, по причине которого постмодерн и был обречён. Персонификацией этого зазора стал Юрген Хабермас. Исключительная тварь личность, настаивавшая (и настоявшая) на необходимости продолжения модернистского проекта. Что, собственно, на сей момент мы и видим. Триумф леволиберального дискурса, «защита уязвимых групп», деколонизация, предпочтение дикарства культуре (упомянутый в лекциях Каструш, уравнивавший каннибалов и тех, кто их завоёвывал/изучал; тут можно глянуть старый фильм «Как вкусен был мой француз»)… Грустно, но не очень. По крайней мере, большие нарративы вернулись и противостоят друг дружке. Да, это очень опасно, кто ж спорит? О такой опасности постмодернисты и вопияли долго-долго. Но бывает. Всё-таки развитие, диалектика, отсутствие претензий на всеобщность и вечную правоту. Будем привыкать.

#веснаестьвесна 

Оставить комментарий

Популярные посты:

claudius

Масляные трансформаторы: ключевые преимущества и особенности применения

a_tushin

Утренний глоток поэзии

volynko

История открытки. Алексей Архипович Леонов

luvida

Весна в Ростове

uctopuockon_pyc

"Карнавальная ночь"

rivka381

садистка-маньячка + многодетная мать!

sinekvan

Возможно та самая аптека

matsam

Ихтамнет

dm_bond

ПАСХАЛЬНОЕ// (Винтаж-открытки_#2)

• Ранее
• Архив