довгих років, кг_фгещ!

ru_auto — 05.10.2015 Шлагбаумы во дворах приводят к неврозам у москвичей, уверен психолог
Любые ограждения, которые касаются дворовых территорий Москвы, начинают делить население на своих и чужаков, отметила Елена Петрова


П. ШКУМАТОВ: У нас на связи доктор психологических наук, декан факультета психологии, социальной медицины и адаптационно-реабилитационных технологий РГСУ Елена Петрова. Здравствуйте.

Е. ПЕТРОВА: Добрый вечер!

П. ШКУМАТОВ: Какое влияние оказывают на людей элементы огораживания, разделения общественных пространств заборами и шлагбаумами? Становится комфортнее жить или нет? Мы помним, что в 90-е годы дома, которые назывались элитными, были как раз огорожены заборами и шлагбаумами.

Е. ПЕТРОВА: Вообще, конечно, заборы изначально придуманы для того, чтобы защититься, почувствовать себя в безопасности. Но когда речь идёт об общественных территориях, любые заборы членят эти территории на подтерритории, принадлежащие кому-то и недоступные другим. Те, кого отгородили, конечно, чувствуют себя комфортно. Но те, которым территория стала недоступна, чувствуют себя обделёнными.

Вообще любые шлагбаумы, заборы, которые касаются дворовых территорий Москвы, начинают делить население на своих и чужаков. Разделение на «мы» и «они» означает появление определённой ноты подсознательной конфронтации, принятие чужих как неких враждебных сил. А это значит, что всегда такие вещи приводят к повышению социальной напряжённости у населения, враждебных чувств к тем, кто пытается нарушить границы. Это всегда приводит к появлению эгоизма. Если на открытую территорию заезжает, например, автомобиль инвалида, а это территория «своих», агрессия направляется на этого водителя. Она вообще направляется на любого чужака. То есть в целом это, конечно, способствует повышению конфликтности на территории города. Вообще, любое деление на «своих» и «чужих» происходит подсознательно, когда человек начинает думать: «Да, этой мой двор, мои соседи, а это непонятно кто, чужие». Чужие — это если не враги, то всё равно некоторая инородная сила. Нам в Москве, конечно, надо увеличивать интеграцию, нам нужны большие просторы, свободные дороги и дворы. Они у нас, к сожалению, все тесные, и дополнительное отгораживание шлагбаумом приводит к тому, что мы начинаем попадать в клетки. А что такое клетка? Это путь к неврозу. Значит, помимо того, что растёт социальная напряжённость, растёт и депрессивный фон у людей. Посмотрите, что происходит в клетках в зоопарке, там же ни одного здорового животного нет, они все с неврозами. И, как ни странно, появление большого количества заборов способствует увеличению таких самочувствий.

П. ШКУМАТОВ: Я сам лично наблюдал пару дней назад странный конфликт. Он не касался автомобилей. На детской площадке, которая является общей, группа молодых мамаш определила какого-то ребёнка и его маму как чужих и пытались выгнать их.

Е. ПЕТРОВА: Совершенно верно. Это ложная идентичность, ложная собственность. Мы говорим, что собственники могут приватизировать землю под здание, но гораздо опаснее, если они претендуют на такое собственническое отношение к детским площадкам, спортивным сооружениям. Спортивные сооружения как раз должны быть способом интеграции всех жителей, проживающих в микрорайоне, районе и вообще на территории Москвы. Потому что задача сплочения населения стоит в городе очень остро.

П. ШКУМАТОВ: Вы не путаете? Наоборот, город сейчас будет полностью или частично компенсировать стоимость установки ограждающих устройств.

Е. ПЕТРОВА: Те чиновники, которые этим занимаются, видимо, не проходили психологию в вузе. А им бы не помешало изучить особенности территориального поведения людей и влияние на социальное самочувствие в городах. Тогда бы они не принимали таких решений и не спонсировали бы такие проекты.

П. ШКУМАТОВ: В последнее время участились конфликты между автомобилистами, которые по имущественному признаку покупают себе въезд во двор. То есть люди платят, допустим, 5 тысяч рублей в месяц и ожидают, что их во дворе будет ждать парковочное место. Несколько дней назад депутат просто вышел и проколол колёса тому автомобилю, который стоял якобы на его месте. Не кажется ли Вам, что тут в качестве аргумента было использовано не собственничество, а тот факт, что этот депутат платит деньги?

Е. ПЕТРОВА: Собственность и население связаны между собой. Если я заплатил деньги, значит я это приобрёл в пользование. Но конфликты имеют две природы. Первая заключается в том, что существует дефицит этих мест. А дефицит всегда порождает конфликт, противоречие в основе интересов. Машин много, дворы не рассчитаны на такое количество, парковочных мест мало. То есть возникает исходное противоречие, которое лежит в основе конфликта. Слишком много машин и слишком мало мест. Но есть и вторая причина конфликта — это низкий уровень культуры этого депутата. Мы не умеем нормально решать конфликты, мы не умеем вступать в контакт с людьми. Мы в сентябре в РГСУ проводили конференцию, которая называлась «Межличностный контакт». Учёные говорили о том, что нам надо учить людей не выходить правильно из конфликтов, а не вступать в конфликты, мирным путём решать все противоречия. Это, конечно, вопрос культуры и образования. Не секрет, что депутаты иногда и на высоком уровне демонстрируют свой низкий уровень культуры.

П. ШКУМАТОВ: Тут возникает ещё много вопросов. В частности, такси для инвалидов не могут заехать на эти охраняемые территории, люди не могут привезти себе какие-то вещи.

Е. ПЕТРОВА: Вообще, в случае с инвалидами есть понятие «доступная среда». Поскольку я представитель социального государственного вуза, Российского государственного социального университета, мы очень много занимаемся вопросами адаптации к жизни, обучения инвалидов. И я должна сказать, что доступная среда как программа существует в Москве, но у нас единицы территорий, где она применяется. Во дворе, где я живу, есть место, которое выделили для инвалида, поставили все необходимые знаки. Это раздражает соседей, хотя они его знают с детства. Это неравенство людей, к сожалению, тоже вызывает конфликтное отношение и недовольство. С точки зрения города и наших общих интересов, конечно, доступная среда должна быть в городе. И быть она должна везде, во всех дворах. Но ведь у нас строительство Москвы имеет очень большую историю, и понятно, что в тот момент, когда строились многие улицы и проспекты, не было даже идеи этой доступной среды и её необходимости. Это вещи объективные, они ставят перед городом вопрос того, что надо со стороны улиц делать какие-то карманы для того, чтобы инвалид мог выйти на улицу и уже там сесть в такси. Доступная среда должна быть абсолютной, тотальной. Тогда эти проблемы будут разрешены.

П. ШКУМАТОВ: Спасибо большое. У нас на связи была Елена Петрова, доктор психологических наук.

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• Архив