День оккупанта

С брежневских времен День Победы начал активно использовался для
укрепления идеологических основ советского строя. Победа в Великой
Отечественной войне стала не просто символом, скрепляющим общество,
но и центральным звеном советской пропаганды, оправданием
нараставших социально-экономических проблем и всех преступлений
сталинской эпохи. Естественно, реальная история великой войны
приносилась в жертву официозному мифу, который должен был работать
на власть.
Но при всей карикатурности попыток представить того же Брежнева
значимым участником боевых действий, все-таки поколение правящих
тогда советских вождей имело к войне прямое отношение — так или
иначе они это испытание прошли. Эксплуатацию военной тематики
путинским режимом иначе как трагифарсом назвать нельзя. Советский
режим миролюбивой риторикой прикрывал антизападную сущность, а
сегодня агрессивная риторика служит прикрытием интеграции
коррумпированной российской элиты в финансово-экономический
истеблишмент Запада.
Как издевка звучат повторяемые из года в год обещания решить
проблемы ветеранов. Участников Великой Отечественной остается все
меньше, но даже в условиях переполненной нефтедолларами казны
власть не считает нужным предоставить им возможность дожить свои
дни в нормальных условиях и дать те блага, которые эти люди
заслужили своим подвигом. Постоянные заверения о выдаче квартир и
машин заканчиваются выдачей жалких пайков. Тех, кто выстоял под
свинцовым дождем отборных дивизий Вермахта, утопающая в золоте
власть глумливо используют в качестве декораций ритуального
представления.
Развалившиеся в кресле кремлевские начальники, принимающие парад
Победы, символизируют, пожалуй, только победу воровского режима над
целой страной. Под руководством Путина, бывшего сотрудника
дрезденской резидентуры, выполнены основные установки Третьего
рейха в отношении России. Страна превращена в сырьевой придаток
цивилизованного мира, население беззащитно перед чиновничьим и
полицейским произволом, социальная инфраструктура находится в
жалком состоянии, самая талантливая и способная молодежь сама
рвется на Запад в поисках лучшей жизни, а средства, вырученные от
торговли природными ресурсами, хранятся в западных банках и идут на
обустройство чужих стран, в первую очередь европейских.
Хочется сказать, что все произошло без единого выстрела, но это,
конечно, не так. Кровавые события октября 1993 года, две чеченские
войны, террор на Северном Кавказе, убийства журналистов и
политических оппонентов сопровождали становление нынешнего режима.
Безусловно, это кровопролитие не идет ни в какое сравнение с тем,
что происходило 70 лет назад. Но страна, которая выдержала
наступление гитлеровских танков, оказалась беззащитной перед
изощренными формами воровства своей правящей верхушки.
Как насмешку над историей можно рассматривать и показное переименование милиции в полицию, как будто бы только полицайского компонента не хватало для полноты картины оккупационного режима. Все иллюзии по поводу того, что с этим режимом можно о чем-то договариваться, являются как минимум опасным заблуждением, а работа на власть в любой форме — коллаборационизмом. Оккупационные режимы не меняются в результате работы по облагораживанию изнутри. Они могут пасть, только столкнувшись с организованным отпором всего народа.