Д'Артаньян из детства

Сколько его помню - всегда шутит. Всегда заходит в дом с хорошим настроением, с широкой улыбкой, добрым словом и безусловной помощью по первому звонку. Зайдет, откажется от чая, решит все проблемы в пять минут, пошутит на пороге, поцелует меня, понюхает в лоб и уйдет.
Я - его любимая племянница. Среди всех нас он сразу отдал предпочтение мне. Может быть, потому, что я видела его не только таким - спокойным и счастливым.
Я называю его Д'Артаньяном. Он, и вправду, очень-очень похож на Боярского в том фильме. Или на Филатова, в "Забытой мелодии для флейты". Он очень красивый: высокий, статный, с искрящимися глазами. Его нисколько не портит седина, а белые усы придают ему почему-то мальчишеский вид.
Мама рассказывала, что в юношестве на дядю Амана вешались все девчонки с района. И еще мама рассказывала, что она была зубрилкой, а он - схватывал все на лету, никогда ничего не учил, но хорошие оценки брал исключительно своим обаянием. Мама говорит, что это обаяние передалось мне с лихвой.
Он недавно - дедушка. Ездит раз в полгода к дочке с зятем - в Грецию, смотреть на внука. Он бы переехал, но здесь у него - последняя любовь. Они долгое время работали бок о бок, он - рентгенолог, она - его лаборантка. Русоволосая, с добрым-добрым взглядом светлых глаз, маленькая, юркая, живая, смешливая, красивая вот такой тихой русской красотой. Она его дождалась, я думаю - влюбилась с первого взгляда. А потом они стали вместе - дядя Аман и тетя Таня. Мне кажется, что во второй семье его любят намного больше, чем в первой. Уже в свои зрелые годы, как девчонка, тетя Таня без страха выступила перед взглядом нашей строгой апашки. Апа сразу ее приняла, ее сразу приняла вся семья. И полюбила. И, к сожалению, облегченно вздохнула, что есть кому передать на поруки нашу заблудшую душу.
Много лет назад, когда у меня были две косы и когда после уроков я бегала в музыкальную школу, дядя Аман пил. Всерьез, заплывами на несколько недель. Он мог ночевать у нас на кухне, куда на утро невозможно было зайти от перегара. А однажды я застала его, тоже утром, с бутылкой водки. "Не смотри, отвернись", - сказал мне он тогда, сгорбился и, лихорадочными гулкими глотками, стал опорожнять содержимое дешевой бутылки. В то же время он пробовал заниматься бизнесом. Помню, у меня в тот день как раз был экзамен по дирижированию. Я распахнула дверь, чтобы выйти, а на пороге столкнулась с ним. Он согнулся в две погибели и, когда развернулся снова, стал человеком без лица. На одной из сторон - кожи не было. Совсем. Как не было и уха. Только что то черное и окровавленное торчало из взлохмаченных, сожженных волос.
Его приложили лицом к электрической печке. Требовали отдать долги за бизнес. Новую кожу пришлось брать с ноги. Сейчас - практически ничего не заметно, только такой вот мужской шрам на всю щеку. Но он еще красивее даже со своим выстраданным шрамом.
Недавно они с мамой смешно поругались. Мама требовала сказать, сколько дядя Аман заплатил хирургу, который ее оперировал. Дядя Аман отшучивался: мол, сели с чуваком, приняли на грудь, по пацански поговорили и разошлись. Мама смеялась и настаивала, дядя Аман смеялся и заговорщически подмигивал мне. Так он и не сказал. И лишь я знаю, что он вытащил из семейного бюджета последние 500 баксов, а потом, когда у меня были деньги, просто не позволил их отдать.
|
</> |