Цитаты

Германия настолько доминировала над своим турецким союзником, что шутники язвительно говорили: «Дойчланд юбер Аллах» («Германия превыше Аллаха»).
Один циничный капитан сказал: «Лучшее зрелище, которое я когда-либо видел на Сомме — это два бригадных генерала, которые лежали мертвыми в одной воронке из-под снаряда»
Главпочтамт представлял собой массивное здание из гранита с
колоннами, построенное в 1818 г. и недавно обновленное. Оно стало
командным центром. На крыше установили триколор (оранжевый, белый и
зеленый) движения «Молодая Ирландия», а также огромный зеленый флаг
с надписью белыми буквами «Ирландская Республика». Это не
остановило британских офицеров, которые время от времени заходили
купить марки.
В других местах напряжение сказывалось на даже самых стойких
«добровольцах». Во время одного ночного налета де Валера так устал
от нервного истощения, что заснул в железнодорожном вагоне на
станции Уэстленд-Роу. Он проснулся в окружении нимф, херувимов и
ангелов, решил, что умер и попал на небеса. На самом деле он
оказался в королевском вагоне, оформленном в небесномстиле (в
дальнейшем, будучи президентом Ирландии, он использовал его).
Когда восставших вели сквозь толпу, дублинцы ругались, плевались,
бросали в них гнилые овощи и кричали: «Штыками их! Штыками!» Люди
злились из-за разрушения их города, центр которого теперь, как
говорили, превратился в руины в большей степени, чем Ипр,
пострадавший от войны.
Уилсона сменили на сэра Перси Кокса — человека с продолговатым
лицом, известного способностью молчать на дюжине языков.
Типичными оказались действия одного арабского префекта из района
Киркук. Вначале он организовал петицию в поддержку кандидатуры
Фейсала, а затем до него дошел слух, что британцы изменили мнение.
Поэтому он обеспечил петицию против Фейсала со всеми подписями, а
начальству представил обе.
Предложение оснастить клуб в Мадрасе дамским павильоном в 1892
г. посчитали «революционным». В 1930 г. клуб в
Гонконге превратил одно лишнее помещение в Дамскую комнату,
которую один бенефициар пренебрежительно назвал «уступкой, на
которую пошли с очень большой неохотой». Однако участники
все еще запрещали женщинам пользоваться библиотекой. Клуб
«Хилл» в Нувара-Элия на Цейлоне налагал различные мелкие
ограничения на женщин. Их вещи можно было проносить через
главный вход, но сами они должны были пользоваться боковой дверью.
Когда заплутавшая женщина вошла на «священную территорию»
клуба объединенных родов войск в Симле (это случилось в период
между двумя войнами), мажордом пришел в ужас. «Он сорвал со
стены объявление и, держа его перед собой, не допустил дальнейшего
продвижения дамы, вторгнувшейся на чужую территорию. На
объявлении было написано: “Собаки и другие вредные животные в
клуб не допускаются”».
Чиновники в Кении имели плохую репутацию, были печально известны в
плане сексуальных излишеств, а то и преступлений. Как говорили,
один районный комиссар совмещал «сбор налогов с изнасилованием».
Помощник районного комиссара по имени Хьюберт Силберрад попал в
центр скандала из-за своих наложниц, в результате чего лорд Крюэ
выпустил свой знаменитый циркуляр (1909 г.) Он предупреждал
администраторов колониальной службы, что их ждет крах карьеры за
«безнравственные отношения с местными женщинами». Поселенцы
высмеивали положение чиновников в стихах, которые стали исполняться
на музыку одного церковного гимна:
Жалко нам несчастного чиновника,
Бывшего отличного любовника.
Власти вертикаль стоит при нем,
Только дело, видите ли, в том,
Что любовь теперь уж под запретом,
Он не может рассуждать об этом.
Должен он с мучительной тоской
Власти вертикаль ласкать рукой.
Обширный бассейн Верхнего Нила был провинцией так называемых
«баронов болот» — белых чиновников, которые стремились стать
местными патриархами, даже самыми главными вождями. Часто они
являлись своеобразными и уникальными типами. Один ходил в походы с
носовым платком, свисавшим из уголка рта. Другой уходил прочь, если
видел белого мужчину, и сбегал при виде белой женщины. Еще один
одевал команду своего частного судна, ходившего по Нилу, в
форменные свитера с девизом «Ana muzlum» («Меня угнетают»).
Следующий держал две папки для сообщений из Хартума, одна была
помечена «Вполне разумное», вторая — «Галиматья».
Как Эмери сказал королю Георгу VI, Уинстон «ненавидел мысль о том,
чтобы отказаться от всех своих глубоко въевшихся предрассудков,
просто чтобы обеспечить большую поддержку американцев, китайцев и
левого крыла. Он переживал все противоречивые эмоции добродетельной
девушки, впервые продающей себя за действительно потребовавшиеся
наличные».
Пуританство Криппса раздражало Черчилля. «Он представлял собой все
добродетели, которые мне не нравятся, в нем не имелось ничего из
пороков, которыми я восхищаюсь».
Пирс Брендон. "Упадок и разрушение Британской империи. 1781-1997".
|
</> |